Отрочество - Александр Сергеевич Омельянюк

Неужто тебе не интересно?!» – как-то раз спросил он Платона.

– «Ну, почему же?! Иногда бывает интересно! А что дальше? А потом ещё дальше! Так можно весь предмет сразу изучить! А их сколько?! А ведь у меня ещё есть и свои личные планы и интересы! Когда мне ими тогда заниматься?!» – неожиданно для отца ответил сын.

Но главным, конечно, для любого подростка была школьная учёба.

С осени состав класса Платона стабилизировался. Если в его пятый класс в прошлом году пришли новые ученики, а кое-кто и отстал, оставшись на второй год, то состав их шестого класса изменился мало. Отстал по болезни только один Толя Калинин.

Однако, Платон стал свидетелем потерь не только в малом, но и в большом, в международном масштабе.

Своего товарища потерял не только их класс, но и ООН, когда 18 сентября в авиационной катастрофе вблизи африканского города Ндола в Родезии погиб генеральный секретарь ООН – швед Даг Хаммаршельд.

Кочеты были уверены, что эта катастрофа не была неслучайной. Они считали, что это были проделки поддержанного США Моиза Чомбе, пытавшегося отделить от Конго её южную, богатую полезными ископаемыми, провинцию Катанга, с чем, как раз, и боролся сначала Патрис Лумумба, а потом вынуждены были ООН и её генсек Даг Хаммаршельд.

– «ООН не вынесло уроков с убийством Лумумбы! Они потворствуют Чомбе! И вот вам результат – сами же и поплатились!» – больше всех злорадствовал старший Кочет.

– «Сын! Помни, что истинные друзья познаются только в беде!» – напутствовал Пётр Петрович Платона.

А тот сразу подумал о своём школьном товарище Саше Сталеве, в четвёртом классе предотвратившим разборку и групповое нападение на него Васи Симаева со своей компанией.

Правда, он прекрасно понимал, что Сталеву это удалось не из-за какого-то его личного мужества, хитрости или физической силы, а во многом из-за того, что Симаев был его другом детства, а Саша очень хотел дружить с Платоном, на что его всегда наставляли мудрые родители.

Да и сам он давно понял, что Платона не только гарантия его физической защиты в классе и даже в школе, хотя он и сам был не хил, но и что он сможет набраться у него знаний и культуры, а может и умений.

Поэтому Платон Кочет и Саша Сталев по-прежнему сидели вместе за пятой партой центрального ряда.

А за первой партой их ряда, вместе с хлюпким маленьким очкариком, с торчащими наружу гнилыми зубами, потому напоминающим японца, и всегда заискивающе улыбающимся Сашей Новиковым, посадили новую девочку-отличницу – маленькую, но упитанную и во всём всегда аккуратную и чистенькую, ярко-рыжеватую кареглазую шатенку Олю Павлову.

За второй партой сидел сын начальника милиции Реутова – высокий и худощавый вратарь футбольной команды класса – брюнет Саша Безуглов.

А рядом с ним – всегда вертевшийся около девчонок, не игравший с мальчишками, и бывший чуть ниже его ростом, Вова Пищиков. В классе он появился год назад, сразу поняв, с кем следует подружиться, пригласив Платона к себе в гости. Но Кочет, после гостей, понял хитрость новичка и теперь держал того на расстоянии, но в то же время и не давая его в обиду.

За третьей партой худенькая и невзрачная, сероглазая и русая Люся Привезенцева сидела с высокой, стройной и красивой, кареглазой брюнеткой Таней Онегиной, сразу, ещё в четвёртом классе, положившей глаз на Платона.

И это казалось взаимным. Ибо она чем-то напоминала ему его московскую подружку-одноклассницу Олю Суздалеву, но только была явно крупнее, женственней и чуть жеманнее.

За ними, за четвёртой партой сидели старательная сероглазая шатенка Лена Каширина и по всем параметрам среднестатистическая и во всём безупречная русая и голубоглазая Валя Поскакухина.

А за самым крупным в классе – курчавым голубоглазым брюнетом Кочетом и веснушчатым, рыжеватым, светло-кареглазым блондином Сталевым одиноко сидел второгодник, породистый красавец и модник, сероглазый шатен Валера Глухов.

Ряд же у окна имел на одну, стоявшую на одной линии со столом учителя, парту больше. На его первой парте вместе с застенчивым и широконосым, сероглазым шатеном Серёжей Шихаровым теперь, вместо Толи Калинина, сидела невзрачная и белобрысая, весьма упитанная и блекло-голубоглазая Таня Воробьёва, иногда непроизвольно пукавшая на уроках и от этого густо красневшая.

За второй партой сидел худощавый и симпатичный голубоглазый брюнет Витя Мельников, всегда стремившийся стать интеллектуальным лидером в их классе, потому побаивающийся и уважающий Платона. А рядом с ним – всегда молчаливый и скромный, упитанный Вова Куранчёв. Его лёгкая и чуть ироничная улыбка серых, всегда чуть вытаращенных глаз за толстыми стёклами очков, напоминала в его облике большую и умную рыбу, действовавшую по принципу: молчание – золото. И это очень диссонировало с очень говорливым и красноречивым Витей, который в этой паре, безусловно, играл роль лидера. Хотя это была не пара, а троица. А третьим, то есть всегда последним, был Саша Новиков, сидевший от них точно через ряд и которому иногда от друзей доставалось книжкой по голове. Из-за такого отношения к своему же товарищу, Платону стало жалко самого маленького и беззащитного в классе, и он как-то раз предложил тому наедине:

– «Саш! Мне очень не нравится, что тебя твои друзья обижают! Если ты хочешь, я буду тебя от них защищать!» – предложил он тому своё покровительство.

– «Да нет, спасибо! – смущённо заулыбался тот – Они не со зла – по-дружески!».

За третьей партой этого ряда сидели худая, но стройная, с тонкими чертами бледного лица, почти неулыбающаяся сероглазая шатенка Рита Герасимова, напоминавшая спящую красавицу, и крупная, веснушчатая, всегда с открытым и улыбающимся лицом, весьма общительная сероглазая Тоня Любакова с чуть вьющимися русыми волосами. Со стороны было непонятно, что связывало вместе таких разных девочек.

За ними на четвёртой парте сидела ещё одна пара девочек. Рядом с блёкло-светло-рыжей, конопатой и весьма невзрачной девочкой Тоней Стушновой сидела красавица Таня Кривская. Она нравилась всем мальчишкам, хотя плохо успевала в учёбе. Зато она успевал в другом.

У неё на зависть другим девчонкам было много поклонников из старших классов. Она даже не замечала своих мальчишек-одноклассников, делая исключения лишь для второгодника Глухова и самого высокого в классе Кочета.

Пятую парту занимали два мальчика, пришедшие в класс в прошлом году: незаметный во всём Валера Бочкарёв и инвалид детства – старательный в учёбе – Слава Вожакин, у которого одна нога была явно короче другой.

А за ними предпоследнюю шестую парту занимали второгодники – бегун Сёрёжа Щёкин и смахивающая на маленькую женщину – строгая Галя Ершова, которые явно отличались от