Мужчина не по карману - Марина Серова

Машина затормозила и свернула на обочину.

— Приехали, — по-прежнему немногословно сказал водитель, молча принял деньги и, высадив меня, уехал.

Я оказалась напротив девятиэтажки, на стене которой крупными буквами краской было написано: «Улица Пионерская», а рядом стоял и номер дома — двенадцатый. Какой же молодец этот молчун водитель, доставил меня точно по назначению.

Оглядевшись, я увидела магазин с надписью «Хозтовары» и решила исследовать его, прежде чем заходить к Смотрову и Качалову. Ассортимент там оказался вполне приличным, но сейчас мне нужно было что-то необычное и к тому же очень необходимое в быту. Внимание привлек набор ножей. Большой, из пятнадцати составляющих, с черными рельефными ручками и лезвиями различной ширины и длины. Необычным был и фильтр-насадка, называвшийся достаточно просто — «Капля». Он был маленький, сантиметров пять в длину, и надевался прямо на носик крана. Если честно, больше всего мне в нем понравилась цена — десять рублей. Приобретя и то и другое, я отправилась в дом под номером двенадцать.

— Здравствуйте, если уделите мне немного внимания, то увидите, какие замечательные вещи и по какой смехотворной цене предлагает вам фирма «Ювента-Юни», — затараторила я, как только дверь квартиры Качалова открыла высокая полная женщина с крашенными в цвет «баклажан» волосами.

Не успела она опомниться, как я запустила руки в дорожную сумку, в которой привезла куртку, и выудила оттуда набор ножей.

— Этот набор доставлен к нам из Германии, ножи изготовлены по особой технологии…

Я говорила и говорила, сочиняя на ходу несуществующие достоинства ножей и фильтра вместе с ними. А затем начала распространяться о том, насколько дешево продает эти товары замечательная фирма «Ювента-Юни» и как же повезло хозяевам квартиры, что я попала именно к ним. В мою задачу входило не дать женщине опомниться, чтобы она сразу не закрыла дверь перед моим носом. Но она терпеливо меня слушала и рассматривала все предлагаемое ей с крайней заинтересованностью.

— Вы уже успели почувствовать, насколько удача повернулась к вам? Но это еще не все, — продолжала я взахлеб. — Ко всем этим замечательным и необходимым вещам, всего за двести рублей, почти даром, вы получите вот такую замечательную куртку из кожи, выделанной по зарубежной технологии. — Я достала куртку и стала внимательно наблюдать за реакцией женщины. Она заинтересовалась, взяла куртку в руки и стала ее рассматривать со всех сторон.

— Говорите, по зарубежной технологии, а на плече, посмотрите, кожа какая плохая, — перебила меня хозяйка квартиры.

— Не нравится, не берите, — грубо ответила я. Женщина куртку не признала, и теперь нужно было «отвадить покупателя», чтобы она, не дай бог, не захотела купить ее.

— Почему же, нравится, — не согласилась хозяйка квартиры. — Это ничего, что брак. Он совсем незаметный. Только примерить нужно. — Она повернулась в глубь квартиры и позвала: — Илюшка…

Спустя пару минут, почесывая локоть, одетый в одни шорты, вышел Илюшка — девятнадцати лет и в два метра ростом. Я его сразу узнала, вспомнив фотографию.

«Это хорошо, — подумала я. — Интересно будет увидеть, как он отреагирует на куртку».

— Примерь, сынок, — предложила мать.

— Да ну… — с нежеланием пробурчал Качалов. — Точно такая же у Датского. Что мы с ним, одинаковые ходить будем? Как из одного инкубатора?

— Такая же? — удивилась женщина. — И почем он ее покупал?

— Откуда мне знать! — отмахнулся Илья и скрылся в глубине квартиры.

— Не подходит нам, девушка, — сказала мать Качалова, возвращая мне куртку.

Когда дверь закрылась, я в сомнении постояла около нее еще немного. Почему такое равнодушие? Допустим, эта куртка не Качалова, а Смотрова и мать про нее ничего не знает. Но Илья-то должен был опознать вещь…

Ничего не решив, я позвонила в соседнюю квартиру, чтобы проверить еще и Виталика.

Дверь открыл он сам.

— Знали бы вы, как вам повезло… — заново завела я свою шарманку.

Здесь меня слушать не особо хотели. Я видела, что Смотров дожидается мгновения, когда я остановлюсь, чтобы перевести дыхание. Мне так и представлялось, как он говорит: «До свидания» — и захлопывает дверь прямо перед моим носом. Не откладывая интересующую меня тему в долгий ящик, я выудила из сумки куртку. Смотров равнодушно посмотрел на нее.

— Видел я такую. Зарубежной технологией здесь и не пахнет. Шли бы вы, девушка, кому другому по ушам ездить.

Он таки хлопнул дверью перед моим носом, оставив меня в полной растерянности. Ни тот, ни другой из друзей Аркадия куртку не опознали.

Всю обратную дорогу я размышляла, что же мне делать с этой курткой. Почему оказалось, что никто ее не узнал? Ужасно хотелось курить. Это желание усугублялось еще и тем, что в кармане у меня лежала совсем новенькая, еще не распечатанная пачка «Парламента». Но в автобусе курение не разрешается.

Если эта куртка не Смотрова и не Качалова, выходит — было четвертое лицо. Любовник Улановой? Вряд ли. Не для того он нанимал убийц, чтобы засветиться на такой глупости. Нет, он в этом деле не участвовал. Более того, не удивлюсь, что весь вечер с шестого на восьмое любовник Марины Викторовны был на людях и никуда не отлучался. Кто же тогда?

Я в который раз прокрутила в голове все, что знала по своему делу. Датский шел от Хрусталева мертвецки пьяный. Было девять — начало десятого. Смерть Шадрухиной наступила около десяти, но… Но Петровна не знала о том, сколько человек заходило в это время к Шадрухиной. Она сказала только, что во второй раз пришли трое, а уходили двое. Могло случиться так, что Датского при первом посещении не было? Бесспорно. Тогда где он был? Там, где перепутали куртки. А чтобы надеть по ошибке чужую вещь, прежде нужно снять свою.

Остается узнать, где такое могло случиться. На улице — маловероятно. У кого-либо дома возможно, но Датский человек замкнутый, знакомых у него мало. Боюсь, придется и эту версию отодвинуть на второй план. Скорее всего куртки перепутали там, где есть гардероб или хотя бы просто вешалки. И чтобы это заведение было открыто после девяти. Нужно помнить, что на ресторан у бедного студента денег нет, ночной клуб тоже маловероятен, в таком состоянии, в котором Датский находился, туда не пустили бы. Остаются кафешки, расположенные недалеко от дома Хрусталева.

Мне показалось, что у меня наступило никотиновое голодание после такой напряженной умственной деятельности. Не дожидаясь, когда автобус прибудет на место, я позвонила Кире на работу. Можно было бы опять озадачить Гарика, но он и так слишком много для меня сделал, злоупотреблять его помощью не следует. И не хотелось придумывать новый способ, чтобы отделываться от него потом.

— Киря, привет. Давно тебя не слышала… Раскусил, опять мне от тебя кое-что нужно. Если поможешь, молиться на тебя буду. Что? Ты атеист? Тогда тебе молиться буду, мне все равно, я тоже особа неверующая. Я бы тебе в ноги упала, да сейчас не могу, слишком далеко от них нахожусь. Попробуй узнать, не обращался ли кто в милицию по поводу пропажи куртки. Знаю, что такие дела чаще решаются на месте, мало у народа надежды на наши правоохранительные органы. Но ты попробуй. Нет, не только по вашему участку. Мне в масштабах всего Тарасова нужно. Понимаю, что трудно, Кирюш, потому к тебе и обращаюсь. Ты же все можешь! Нет, это не лесть, а констатация факта. Спасибо, Володь, я знала, что на тебя можно положиться.