Исповедь мачехи - Екатерина Сиванова

И Аля, и ее будущие родственники согласно кивали и возбужденно перешептывались. Я до звона в ушах ждала от Алевтины:

– Нет, Катя, я не согласна. Ты должна быть рядом со мной в этот день…

Но звон в ушах стоял, а голоса дочери было не слышно. Я продолжала:

– Мы с Андреем решили ускорить процесс покупки микроавтобуса для нашей семьи, и теперь нам есть на чем везти жениха и невесту в загс и обратно. Это заметно сэкономит наши расходы на свадьбу. Тем более что, несмотря на все наши решения, мы не станем отступать от финансовых условий «проекта». Мы все участвуем в организации торжества на равных условиях. Сторон у нас три: мама Алевтины, мама Николая и мы… Мы правильно понимаем, что больше никаких финансовых вливаний со стороны мамы Алевтины не будет?

– Правильно, – глухо произнесла Аля.

– Ну вот. Мы свою долю отдали. Путевки и билеты на самолет оплачены, это станет нашим подарком на свадьбу молодой семье. Татьяна Васильевна, а вы уж с сыном сами решайте ваши финансовые дела…

– Да-да, конечно. Тем более что мы с вами потратили уже гораздо больше, чем Алина мама. Алечка, не обижайся… Но ты сама все видишь и понимаешь, – отозвалась сватья.

– Теперь дальше… – Я на секунду замолчала, чтобы продолжить пересказывать придуманный нами план, и встретилась взглядами с Алей. Мне показалось, она с такой ненавистью смотрит на меня… Нет, показалось. И я продолжила: – Мама пришла, жених приехал, платье поправили, молодых проводили, все… Финита ля комедия: всем спасибо, все свободны. После регистрации молодежь приезжает домой к Але…

– Домой ко мне… И к Коле, – перебила меня Аля.

– Конечно, извини. Домой к молодой семье Хвостовых. Так… Дальше… Там вы садитесь, как и хотела Алина мама, за стол. Ну и вообще, дальше это не наша история…

– Катя, а как моя мама доберется отсюда до нашей квартиры? – с полуистеричными нотками в голосе вдруг спросила Аля.

– То есть? Это тоже мы с папой должны решать?

– Ну, может, такси заказать?

– Заказывайте! Это не наша проблема…

– Хорошо… – растерянно ответила Аля. – Я поняла. Просто мама… Она не хочет…

– Аля! Я прошу тебя больше не ставить в известность никого о том, что хочет и чего не хочет твоя мама, – жестко сказал Андрей, – разберитесь сами.

– А вот еще, – как ни в чем не бывало продолжала Алевтина, – можно со мной перед свадьбой будет Маська ночевать? Она – моя свидетельница, и так принято, чтобы невеста и свидетельница ночевали вместе…

– Конечно, мы будем очень рады.

И тут слово взяла Татьяна Васильевна:

– Я хочу сказать большое спасибо тебе, Катюша, вам, Андрей Юрьевич, за то, что вы, несмотря ни на что, все так правильно решили. Я бы хотела обсудить, что будет происходить, когда наши дети приедут после загса уже в их квартиру.

– В смысле? – Мы с Андреем задали этот вопрос одновременно.

– Ну, надо же обсудить, что будет на столе, кто что готовит… – искренне продолжала наша гостья. Я онемела. А Аля и Татьяна Васильевна, не обращая внимания на нас с мужем, принялись бурно обсуждать жареную курицу, вареную картошку, салаты, свадебный торт и программу своего семейного застолья.

Я молча поднялась и вышла из комнаты. За мной ушел Андрей. Мы накрывали стол на кухне, разогревали ужин. Молчали. Горько молчали. Мы завязали себя узлом и решили делать так, как было единственно возможно и правильно в этой ситуации.

Мы оба наивно ждали, что Алевтина вспомнит хотя бы о своих братьях и маленькой сестре. Ведь они даже не увидят Алю в свадебном платье, хотя давно придумали свой подарок на свадьбу…

Уходя домой уже после ужина, Татьяна Васильевна не переставая благодарила меня и Андрея и несколько раз принималась шептать мне на ухо, как вот она «просто была в отчаянии, Алина мама не звонит, когда я сама ей звоню, обсуждать она ничего не хочет, я уже не знала, за что хвататься… А может, ну ее – эту дамочку из Прионежска? Давайте вы тоже всей семьей приедете к детям домой, посидим, выпьем, поболтаем, мы же теперь одна семья…»

А дальше закружилось-завертелось. Мы совсем позабыли о нашей родительской боли. Условились: как решили, так и станем делать. Единственное, от чего я не удержалась, это от вопроса Алевтине: когда и как ее смогут поздравить Маша и Егор. Старшая сестра моих детей ничего не могла ответить. Не могла просто потому, что не думала об этом. За ненадобностью.

И тогда я предложила Алевтине из-за стола приехать к нам в развлекательный центр, где много всяких игровых затей и аттракционов:

– Ты ведь так мечтала, чтобы тебя много народу увидело невестой, лучшего места в субботу вечером не найти, – уговаривала я Алю. – И дети смогут на тебя посмотреть, а то они и не поймут, что ты замуж выходила.

– Да, точно! И у нас будет повод сбежать из-за стола… Если бы ты знала, как я не хочу всего этого застолья, да еще и в таком обществе.

И родители Андрея – бабушка и дедушка Алевтины, и его сестра – тетя невесты завалили меня звонками с расспросами о том, что подарить молодым. Я решила узнать обо всем наверняка и позвонила невесте.

– Знаешь, нам лучше все подарки деньгами…

– Понятно. Но ты, пожалуйста, позвони папиной родне и скажи, что замуж выходишь. А то как-то не по-человечески получается: надо хотя бы объявить о дате свадьбы, но сказать, что вы расписываетесь по-современному, без гостей.

Надо отдать должное, Аля была крайне послушной в эти дни перед свадьбой. И все сделала так, как я ее просила.

Я с радостью занималась подготовкой к девичнику. Алина подружка даже взялась написать сценарий вечера. Мы с Егором, Машей и Андреем несколько вечеров подряд делали праздничную газету для Альки. Я продумывала меню для праздничного стола, закупала продукты. Андрей готовился к проведению беспроигрышной лотереи.

Мы своими руками создавали себе праздничное настроение и внушали себе, что вот он – праздник…

Отдельным событием для меня стал заказ торта к девичнику. Тут уж я развернулась от души. К определенному часу во время нашего застолья должны были доставить торт с надписью: «Аленька, будь счастлива!»

Мальчишник жениха решили проводить в Алиной квартире. Она сформулировала это коротко: «Мне так спокойнее». А на время мужского праздника невеста пришла ко мне.

До свадьбы оставалось меньше недели. Я считала необходимым поговорить с Алей откровенно о том шаге, который она собиралась сделать. Я видела, слышала и чувствовала все, что с ней происходит. Кроме прочего, еще и понимала, что такой разговор нужен ей самой. Младшие дети спали, а мы сидели на кухне.

– Аль, кроме меня тебе никто этого не скажет. Но если я промолчу о том, что меня тревожит, я этого себе не прощу. Я старше тебя, вижу твою ситуацию со стороны… Ты сама-то готова выйти замуж? Не печать поставить, а на самом деле и в горе, и в радости, и дальше по тексту, включая финансовые отношения?