Дело о жёлтых хризантемах - Лариса Куницына

вокруг корсажа, достал оттуда большой слегка помятый цветок жёлтой хризантемы.

— Что это?

— Опять этот проклятый цветок.

— Вы о проклятии маркизы? Неужели это правда?

— Не знаю, Эмиль. Будь добр, позови кого-нибудь сюда.

— Конечно, — Жаккар поднялся и поспешно вышел из зала.

Марк склонился к телу Жоржетты, чтоб ещё раз осмотреть рану, но прозвучавший рядом голос заставил его вздрогнуть.

— Что это за проклятие?

Он обернулся и увидел, как из темноты выступил Джин Хо, и его зрачки опалово светились в темноте.

— Откуда ты здесь взялся?

— Услышал этот мерзкий вопль. Он меня разбудил. У меня чуткий слух, даже когда я сплю. Я спустился, чтоб узнать, кто мешает мне спать, и почувствовал запах крови. Так что это за крик и что за проклятие?

— Если б ты был чуть более общительным, то услышал бы уже более десятка вариантов этой истории, — проворчал Марк. — Как думаешь, кто её убил?

Джин Хо опустился рядом на колени и взглянул на окровавленную рукоятку кинжала, а потом поднял и осмотрел руку девушки и следом другую.

— Она сама. На рукоятке остались кровавые отпечатки, судя по размерам, рука маленькая, женская, как у неё. Можно сравнить капиллярный рисунок, но с этим много возни, однако, если хочешь…

— Ты о чём?

— О дактилоскопии. Ты знаешь, что узоры на пальцах у людей остаются всю жизнь неизменными и не совпадают с чужими? То есть, если имеется отпечаток с таким рисунком, то можно сравнить его с узором на пальцах и узнать, кто его оставил.

— Ты шутишь?

— Нет, у нас с помощью этого метода на протяжении нескольких веков ловили преступников, потом начали делать ДНК-тесты, а теперь и вовсе измеряют параметры биополя, следы которого сохраняются на месте пребывания человека в течение нескольких суток. Потом придумают что-то ещё… Хотя зачем? У нас и преступности-то давно нет. Тебе же достаточно знать, что я не чувствую здесь запаха других людей, кроме девушки, тебя и того перепуганного мальчишки, рыдавшего над трупом. А к рукоятке… — он нагнулся к кинжалу и понюхал его, — не прикасался никто, кроме неё.

— Значит, я не ошибся.

— А это что? — Джин Хо поднял с пола мятый жёлтый цветок и понюхал его. — Странно…

— Что именно странно? — насторожился Марк.

— Эта хризантема пахнет не так, как должна пахнуть хризантема. Я чувствую аромат дурмана и полыни… И ещё… — он неожиданно чихнул и замотал головой. — Белладонна.

— Правда? — Марк попытался забрать у него цветок, но Джин Хо отпрянул и отодвинул руку подальше.

— Не нужно. Это плохие травы, которые применяются в европейской чёрной магии. Дурман наводит чары, белладонна открывает путь иным сущностям из других измерений, а полынь притягивает их. Цветок посыпан порошком, возможно, в нём содержатся и другие вещества. Могу только сказать, что с добрыми намерениями никто не станет посыпать цветок такой едкой для моего носа дрянью.

В соседних комнатах раздались голоса и вскоре в зал вбежали слуги под предводительством де Невиля и Теодор. Рассказав им о том, что произошло, Марк оставил заботу о несчастной Жоржете на управляющего и ушёл. С ним удалились Джин Хо и Теодор.

— Ещё одна? — спросил Шарбо, следуя за графом. — Я слышал какие-то туманные намёки о гибели Манон, но толком ничего не понял. Вы расскажете мне?

— Да, — Марк остановился в одной из галерей и, подойдя к балюстраде, присел на перила. — Только скажи, где Орианна и что с её служанкой?

— Орианна у себя и её горничная Ортанс там же. Они встревожены.

— Здесь все теперь встревожены. И я в том числе. Здесь происходит какая-то чертовщина и мне очень не хватает Филбертуса.

— Зачем тебе этот грубиян, если у тебя есть я? — уточнил Джин Хо.

— И то верно, — вздохнул Марк и рассказал им о том, что ему известно о гибели обеих служанок и странном проклятии, а также о жёлтых хризантемах, которые, как выяснилось, кто-то посыпает магическим порошком.

— Значит, колдун есть, и он в замке, — мрачно кивнул Теодор. — Охотится на девственниц.

— Если я и верю в какой-то мере в невинность Жоржетты, то Манон точно не девственница, — проворчал Марк. — Однако то, что кто-то убивает в моём доме девиц, — это факт.

— Добавь к этому чудовище-людоеда в лесах, — кивнул Джин Хо. — И разбойников, которых кто-то нанял, чтоб убить тебя.

— Разбойников? — насторожился Теодор и тревожно взглянул на Марка. — О чём он? Вас и здесь пытаются убить? В Лорме?

— Да, столько всего произошло, что я забыл тебе рассказать.

— Конечно! Если с вами что-то случится в моём присутствии, маркиз сварит меня живьём, посыпая солью и перцем!

— Пока убили не меня, а эту бедняжку. Я понятия не имею, что происходит. С чего две девушки, которые были вполне благополучны и хороши собой, решили наложить на себя руки? Как можно было их заставить? С помощью чар? — он взглянул на лиса.

Тот стоял, опустив голову, а потом посмотрел на него, и его зрачки снова блеснули в темноте.

— Есть ещё вариант. Гипноз, внушение. Тот порошок, которым посыпан цветок, наверняка имеет одурманивающее действие, посредством которого внушить что-то человеку гораздо проще. Хотя… Бытует мнение, что под гипнозом нельзя заставить кого-то покончить собой, но если к травам добавить чары, то… Я подумаю, Марк. Всё слишком странно. И почему девушки?

— Я слышал эту историю о жёлтых хризантемах, — заметил Теодор. — Но всегда думал, что это лишь легенда, а девицы сводят счёты с жизнью из-за несчастной любви.

— В данном случае никакой несчастной любви не было и в помине, — заметил Марк. — Зайдём к Орианне, я хочу сообщить ей о случившемся первым, иначе слуги перепугают её своими россказнями.

— Я пойду к себе, — проговорил Джин Хо. — Может, вечером уйду в лес поохотиться. Мне лучше думается вдали от людей.

И развернувшись, он ушёл. Теодор с недоумением смотрел ему вслед.

— Ни слова! — пресёк его расспросы Марк и направился туда, где в ранее предназначенной для графини спальне обосновалась кузина.

Орианна стойко восприняла ужасную новость. Она была не столь напугана, сколько опечалена судьбой несчастной Жоржетты. Зато её горничная Ортанс, совсем юная девушка с чёрными кудрями и родинкой на смуглой щёчке залилась слезами. Марк был удивлён такой реакции, но, немного успокоившись, она рассказала, что познакомилась с Жоржеттой всего лишь пару часов назад.

— Она зашла сюда, чтоб принести накрахмаленные салфетки и ароматическую соль и спросить, не нужно ли ещё что-нибудь, — всхлипывая, пояснила девушка. — Она была такая милая и добрая, так тепло улыбалась.

— Значит, она не была чем-то огорчена? — уточнил Марк.

— Нет! Напротив, она была весёлой и рассказала