Америго. Человек, который дал свое имя Америке - Фелире Фернандес-Арместо
Шрифт:
Интервал:
Отчасти поэтому карьера Веспуччи породила наиболее проблематичные нарративы во всей истории этого лукавого жанра. Историки трактовали их как некие манускрипты теологического характера, извлекая те отрывки, которые подтверждали их собственные тезисы и давали право поставить печать аутентичности, и отбрасывая другие куски как подделки. Мы можем извлечь пользу из документов, если начнем понимать, что ничто из написанного Веспуччи – это касается и других заинтересованных в своих произведениях авторов, включая меня – не является священным, чистым или свободным от требований момента. Искажения начались, когда Америго первый раз обмакнул перо в чернила.
Некоторые источники искажений являются общими для текстов исследователей того времени и хорошо иллюстрируются случаем Колумба. Среди них подтасовки рекламного свойства, обусловленные необходимостью рекрутировать наемников, а также находить финансовую помощь и политическую поддержку. Другие искажения или сказочные планы объясняются желанием преувеличить собственное значение, ибо почти каждый, кто готов был принять все риски, связанные с жизнью мореплавателя, шел на это из желания повысить свой статус, добиться богатства или стяжать славу. Часть написанного объяснялась поисками награды – особенно это касалось тех, кто состоял на службе у португальской или кастильской короны; их отчеты были также и probanzas (доказательствами) заслуг, на основе которых принимались решения о королевском патронаже, – примерно так, как современные фрилансеры расхваливают себя перед менеджерами более высокого уровня. И, конечно, литературные условности сильно влияли на авторов, сталкивавшихся с не имевшими аналогов открытиями. Авторов нельзя назвать нечестными, просто они пребывали в изумлении. Веспуччи и Колумб похожим образом пытались наполнить смыслом неожиданные миры, на которые они наткнулись, и… обращались за помощью к традиции. Наконец, каждый исследователь имел как свои цели, так и навязчивые идеи. Колумб стремился показать себя фигурой рыцарской стати, естественного благородства, божественным назначенцем и инструментом Провидения. Цель Веспуччи была более светской, более практичной и скромной, но она не менее мощно проявлялась в его текстах. Он хотел представить себя в виде мага, связанного с силами природы, с претензией на длительную славу.
Не приходится удивляться, что искажения укрупнялись по мере написания, так же как аппетит возрастает в процессе еды. В широком смысле отчеты Веспуччи о его путешествиях с течением времени всё дальше уходили от реальности. Я не хочу подвергать его какой-то особенной критике, ибо сказанное выше справедливо и в отношении Колумба и, без сомнения, других, менее знаменитых мореплавателей. По мере того как множились обиды Колумба, он становился всё более резким и неубедительным в своих утверждениях. Чем более разочаровывал его мир, тем глубже он погружался в свои мессианские иллюзии и космографические таблицы с религиозной окраской. До некоторой степени тексты Эрнана Кортеса следуют тому же образцу. Последний начал захват Мексики с чисто мирским мышлением и закончил в состоянии лихорадочного возбуждения, мечтая основать в Новом Свете церковь по апостолическим лекалам, дабы вытравить из нее зло христианства Старого Света.
В одном ключевом аспекте тексты Веспуччи отличаются от текстов Колумба и Кортеса: он написал не так много, – или, быть может, немногое из написанного сохранилось – в то время как Колумба отличала вербальная невоздержанность. Его неудержимая болтливость утомляла корреспондентов, а Кортес был плодовитым писателем и почитал себя обязанным снабдить короля и читающую публику детальными описаниями своих деяний. Веспуччи по сравнению с ними оставил огорчительно мало. Тексты, опубликованные при его жизни, были, очевидно, чересчур романтизированы – но кем?
Даже с учетом редакторских правок, нужно признать, что Веспуччи сам во многом ответственен за тот разрыв, что образовался между его реальным опытом и повествованием, которое он благословил. Он жаждал славы и хотел ее гарантировать, подправляя свои отчеты. Уместно вспомнить известный анекдот об Уинстоне Черчилле, который на вопрос, ждет ли он, что история будет вспоминать о нем по-доброму, ответил утвердительно, ибо «сам намерен участвовать в ее написании». В безусловно подлинном рукописном письме Веспуччи признается в намерении описать свои приключения для последующего их опубликования: «Все самые примечательные события, случившиеся со мной в этом путешествии, я собрал в одну небольшую книгу, потому что когда у меня выпадет свободное время, я смогу посвятить его тому, чтобы оставить по себе некоторую славу после смерти»[212]. Он добавил, что передал единственный экземпляр книги королю Португалии. Эта работа, если она вообще существовала, не сохранилась, но слова Веспуччи ясно показывают его мотив. Это такой мотив, который оставляет в душе отметины.
Сохранилось только шесть отчетов о вояжах Америго, написанных его рукой или от его имени, что затрудняет критическую оценку их подлинности, ибо для сравнительного анализа использованных образов, словаря и особенностей стиля недостаточно данных. Но и здесь можно выделить три раздела его эпистолярного, в широком смысле, наследия.
ПЕРВЫЙ РАЗДЕЛРукописные отчетыДва письменных отчета Веспуччи о его плаваниях сохранились вместе с кратким резюме о том, что он во время путешествия узнал об экспедиции конкурента. Еще три отчета были написаны в период между июлем 1500 года – дата, проставленная на первом документе, и летом 1502 года, когда, как можно судить на основании косвенных свидетельств, был написан третий недатированный документ. Ни один из этих документов, насколько нам известно, не был написан рукой Веспуччи; но все – переписчиками, имевшими свой «законный» интерес в этом материале, коммерческий или дипломатический, и не имевшими известных нам причин модифицировать, приукрашивать или цензурировать эти документы. Первый документ сохранился не менее чем в шести практически идентичных копиях, а третий – в двух, тоже почти идентичных. Эти многочисленные копии говорят о происхождении из общего источника и служат гарантией приблизительной точности текстов. Кроме того, письмо, известное как Фрагмент Ридольфи по имени ученого, обнаружившего его в 1937 году, которое Веспуччи написал в защиту содержания своих отчетов, подтверждает многие моменты в этих текстах. Фрагмент Ридольфи, в котором он дает отпор критикам, существует только в одной копии, и также написан не рукой Америго, но поскольку содержание
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!