Только голуби летают бесплатно - Юлия Латынина
Шрифт:
Интервал:
– А кого не кинул?
– Те, кого он не кинул, мертвы.
– И Веригин тоже мертв?
– Да.
– А… кто его убил?
Маша опустила глаза. Она долго сосала коктейль через соломинку, а когда стакан опустел, вытерла губки и спросила:
– Стас вчера тебя нашел?
Аня поколебалась.
– Да.
– Я не видела, чтобы Стас так вел себя с девушками, как с тобой. Никогда.
Голос Маши стал внезапно глуше. Еще глуше, чем тогда, когда она говорила о Веригине. Она искоса взглянула на Аню.
– Знаешь, – вдруг сказала она, – к этой кофточке не идет такая бледная помада. И кофточка тебе не идет.
– Наверное. Я как-то… не умею выбирать вещи…
– Давай поедем завтра выберем.
Аня заколебалась. Ездить по магазинам у нее никогда не было времени. Правда, раньше у нее для этого не было и денег.
– Не знаю. У нас завтра еще один суд.
Аня полезла в сумочку и протянула Маше большой офисный конверт.
– Это что?
– Ну… если бы отец решил с тобой расстаться, он, наверное бы, дал тебе денег… или должен был дать…
В конверте было сорок тысяч долларов. Те самые, которых просил глупый Арлазов.
Аня уже сидела в машине, когда раздался звонок. Это была Маша.
– Анюта… – сказала она, – я тут… У меня правда уже нет того, о чем мы говорили. Давай завтра съездим по магазинам. Прямо с утра.
Аня стиснула мобильник так, что пальцы ее побелели.
– Маша. Я сейчас вернусь.
– Нет. Не надо. До завтра, подружка.
Маша жила в старом девятиэтажном доме неподалеку от Тишинского рынка. Бронированный «Мерседес» Ани остановился у Машиного подъезда в девять утра.
Подъезд выходил во двор с засыпанными снегом качелями и сгнившей баскетбольной площадкой. На лавочке перед подъездом рядком сидели старушки, и подле них из газона торчали остовы заметенных снегом георгинов. Рядом с лавочкой стоял милицейский «Уазик» и черная «Волга».
Аня толкнула покосившуюся дверь с сорванным кодовым замком и вошла.
На приступочке возле второго этажа курили два милиционера, и тут же, под ними, темнела лужа крови. Крови было очень много.
– Эй, вы куда? – спросил милиционер. – Вы живете здесь?
Аня кивнула и продолжила подниматься по лестнице.
Дверь квартиры на третьем этаже была открыта. В ней толокся милицейский народ. Квартира была небольшая и уютная. Было видно, что ее не обыскивали. Наверное, преступник забрал то, что хотел, с тела жертвы.
Аня прислонилась спиной к косяку и тихо спросила у одного из мужчин:
– И когда ее убили?
– Где-то в час ночи. Выстрела никто не слышал, стреляли, видимо, из пистолета с глушителем.
Мужчина обернулся, оглядел Аню и недоуменно спросил:
– А вы, собственно, откуда?
Аня пожала плечами.
– Подружка. Мы сегодня договаривались за тряпками съездить.
Обернулась и пошла вниз.
– Эй, погоди!
Милиционер нагнал ее уже во дворе, возле машины. Уважительно оглядел черный «Мерседес» и поднявшихся из него охранников.
– Что, не любит ваша сестра общаться с ментами? – спросил милиционер, пристально рассматривая черноволосую красавицу в темном брючном костюме, чуть скрадывающем стройную фигурку.
– Да, – сказала Аня, – мне что-то на ментов не везло.
В сумочке ее зазвонил телефон. Она подняла трубку и услышала голос председателя авиакомитета Зварковича.
– Алло? Анна Семеновна? Я напоминаю, что у вашего отца остались кое-какие долги… перед государством. И что государство очень недовольно вашей компанией.
Почему-то Аня почти не расслышала этих слов. У нее было чувство страшной горечи, как будто она потеряла самую близкую в жизни подругу.
* * *
Аня приехала в офис к одиннадцати утра. Он был по-прежнему окружен тройным кордоном из милиции, СОБРа и чоповцев, и красная пожарная машина все так же стояла слева от дверей. Брандспойт свернулся в ноябрьской луже, как огромная водяная змея. Хрупкая фигурка Ани отражалась в ослепших стеклах офиса, и за ней, как два Атланта, отражались два буро-зеленых собровца.
Аня вышла из машины и пошла к дверям, но, к ее удивлению, стена милиции перед ней не расступилась.
– В чем дело? – спросила Аня.
– Вас не велено пускать, – ответил милиционер.
Аня растерянно сморгнула. Навстречу ей от двери офиса уже шел улыбающийся Виктор Петров, начальник охраны «Авиаруси».
– Что это значит? – спросила Аня. – Я – генеральный директор.
– Уже нет, – сказал Петров, – совет директоров вас переизбрал.
– Когда?
– Сегодня утром.
– И кого он назначил генеральным директором?
– Дмитрия Мережко.
* * *
Аня отошла от Петрова и села в машину. Она не знала, чего ждет. По набережной гулял резкий ветер, принося с собой холод и гололед, двое рабочих на мосту меняли какую-то перетяжку, и жизнь была пуста, как середина буквы «о».
Откуда-то из двора выехал длинный черный «БМВ», ворота и охрана расступились, «БМВ» мигнул красными габаритами и растаял в потоке машин на набережной. Наверное, это поехал Мережко. Новый генеральный директор ее компании. Наверное, он поехал советоваться к Стасу.
Потом у Ани зазвонил телефон, и сотовый номер на нем был номер Мережко. Аня отбила звонок и выключила телефон.
Аня не помнила, сколько она просидела в машине. Сначала полчаса, потом час. Потом она велела отвезти себя в небольшой ресторанчик в квартале от офиса, и там она что-то съела сама и накормила охранников. В ресторане она хотела сесть у окна, но охранники ей не дали.
– За нами следят, – сказал один из охранников, показав на противоположный тротуар. Аня вгляделась. Там стояла грязно-серая «Девятка».
– Демонстративно следят, – добавил другой.
Через сорок минут она вернулась к офису. Грязно-серая «Девятка» следила за ними действительно демонстративно. Телефон у Ани молчал.
Мережко, наверное, посоветовался со Стасом, потому что черный «БМВ» опять приехал в офис, и охрана опять почтительно перед ним расступилась.
Аня снова включила телефон, и он тут же зазвонил. Сотовый номер на нем был номером Алексея Защеки. Аня опять отбила звонок и выключила телефон.
Некоторое время она сидела молча, глядя на пустой экранчик. Потом набрала телефон Эдуарда Каменецкого, генерального директора аэропорта «Международный».
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!