Флагманы Победы - Николай Скрицкий

Собрав после учений командиров кораблей, Владимирский сказал: «Я верю в ваше мужество, в добрую волю. Ошибетесь – разберемся вместе, спокойно. Вас должно заботить лишь одно: право стоять на мостике, командовать людьми, жизнь которых зависит от ваших решений, должно быть подкреплено морально. Будет так – ваши подчиненные сделают все возможное и невозможное, лишь бы выполнить приказ»[201].

4 июня 1940 года Владимирского произвели в контр-адмиралы[202].

Планы первых операций будущей войны (минных постановок, набегов на базы и коммуникации вероятных противников) преимущественно были рассчитаны на морские бои и атаки баз с моря. Действительность оказалась иной.

Зимой-весной 1941 года продолжалась упорная учеба моряков. Владимирский основное внимание обращал на ввод в строй новых кораблей. Боеготовность Черноморского флота подтвердили летние маневры. Только 21 июня флагманский корабль Владимирского вернулся в главную базу, сохраняя готовность № 2, а в ночь по приказу из Москвы флот перешел на готовность № 1. Это позволило во всеоружии отразить налет германской авиации на Севастополь, не получив потерь. Черноморцы первыми из моряков вступили в войну.

Первой задачей эскадры явилась постановка минных заграждений у своих баз, которую выполнили крейсера. Следующую операцию – набег на Констанцу двумя лидерами – готовили в штабе флота. В соответствии с планом кораблям предстояло вести огонь и маневрировать на минных полях. Владимирский предложил обстрелять Констанцу дальнобойными орудиями крейсера «Красный Кавказ», который до войны готовился к стрельбе по берегу. Однако в штабе не изменили план, несмотря на замечания Владимирского, ибо список участвующих кораблей был уже доложен в Москву. Опытный моряк оказался прав: при обстреле Констанцы эскадра потеряла на минах лидер «Москва», что не случилось бы, последуй штаб флота рекомендациям[203].

Опыт пошел впрок. Следующее предложение Владимирского (рассредоточить корабли, чтобы они меньше страдали от атак авиации, и перевести в порты Кавказа те из них, на которых не проведено размагничивания, чтобы избежать подрывов на минах) было принято. Часть кораблей отправили на Кавказ.

Основными задачами флота стали обеспечение перевозки грузов и поддержка сухопутных войск в обороне приморских пунктов. Летом корабли эскадры действовали под Одессой. С 13 августа они обстреливали позиции противника. Однако первоначально стрельбу вели по площадям с большим расходом снарядов. В частности, 19 августа 3 эсминца выпустили 450 фугасных снаряда, не зная их результативности. На разборе обстрела Владимирский указал дальнейшие стрельбы вести с обязательной высадкой корректировочных партий на берег, а по площадям стрелять только ночью при большом удалении цели[204].

В эти дни Владимирский записал в дневнике: «1. Иметь корабли в высокой боевой готовности. 2. Добиться отличной подготовки к артстрельбам по берегу. 3. Повышать готовность к отражению атак авиации, постоянно помнить о минной опасности. Обобщать, внедрять боевой опыт»[205].

Эта программа требовала серьезной работы. На разборах боевых действий под Одессой изучали опыт действия неприятельских авиации и флота в войне на западе. Владимирский требовал от командиров замечать в бою тактические приемы неприятеля. Опыт доводили до всех, что способствовало совершенствованию ПВО кораблей. Пришлось спешно усиливать недостаточную зенитную артиллерию.

Благодаря хорошо организованным действиям удалось на боевых кораблях перебросить 157-ю дивизию, которая помогла удержать Одессу. Однако гитлеровцы прорвались на окраины города. Их требовалось отбросить ударом с моря. Владимирского назначили командовать десантом под Григорьевкой. 21 сентября он направился на эсминце «Фрунзе» с документами на высадку в Одессу, где ожидали средства высадки, но не дошел: эсминец атаковала германская авиация. Владимирский приказал вести поврежденный корабль к Тендровской косе, где тот и сел на грунт. Раненый флагман, спасенный торпедным катером, приказал доставить его в Одессу, где по памяти восстановил основные погибшие документы, сообщил в Севастополь и ушел на крейсере «Красный Кавказ» поддерживать операцию. Как известно, десант под Григорьевкой позволил отбросить противника от города и продолжить его оборону[206].

Владимирскому же досталось и эвакуировать Приморскую армию из Одессы. 13 октября он получил приказ командующего флотом, в ночь на 14 октября вышел с эскадрой. Благодаря хорошо подготовленным действиям эскадры удалось перевезти войска, необходимые для обороны Крыма и Севастополя. Боевые корабли прикрывали эвакуацию так успешно, что был потерян только один транспорт, шедший без войск. За эту операцию командующего эскадрой наградили орденом Красного Знамени[207].

25 ноября Владимирский на лидере «Ташкент» с 2 эсминцами вышел из Батуми, конвоируя 3 тихоходных танкера и ледокол «Микоян», которым следовало пройти через Босфор, Дарданеллы и далее направиться на Дальний Восток. Несмотря на шторм, отряд благополучно прошел в 25 милях от турецкого побережья, доставил суда в Босфор и вернулся в базу. В это время другие корабли эскадры обстреливали неприятельские войска под Севастополем[208].

С 31 октября 1941 года корабли эскадры начали артобстрелы противника, подошедшего к Севастополю. Каждый корабль, доставлявший подкрепления и грузы в Севастополь, получал приказ обстреливать определенные цели, временно включаясь в систему обороны главной базы. Главным противником оставалась неприятельская авиация. Владимирский настаивал, что необходимо увести из Севастополя линкор и новые корабли, оставив 2 старых крейсера и эсминцы. Военный совет флота согласился, и «Парижская коммуна» вышла из Севастополя накануне неприятельского налета. Часть бомб легла в месте прежней стоянки линкора. Позднее в Севастополе погибла «Червона Украина». Вопреки приказу командующего эскадрой место стоянки крейсера не меняли подолгу, и авиация потопила его. Контр-адмирал вообще предложил крупные корабли эскадры оставить в море, между Батумом и Синопом, снабжая всем необходимым без захода в базу. Идея для того времени была новая. Не существовало соответствующих кораблей снабжения, и предпочли пользоваться портами побережья Кавказа. Только через много лет адмиралу довелось претворять свой замысел в жизнь. За освоение подвижной базы флота он был награжден орденом[209].