Дыхание земли - Роксана Гедеон
Шрифт:
Интервал:
Он спешился, передавая мне Изабеллу. Она по-прежнему пребывала в полном неведении насчет того, от чего только что была спасена.
– О, благодарю, благодарю вас, сударь! – проговорила я, прижимая к себе девочку, и невольные слезы показались у меня на глазах. – Не представляю себе, что было бы, если бы я тебя потеряла, Бель!
Я полагала, что он продолжит свой путь, но он все так же стоял, держа жеребца под уздцы и внимательно глядя на меня. Незнакомец был смугл и черноволос, но неожиданно яркие голубые глаза выделялись на загорелом лице. Даже не голубые, а синие. Такой же голубоглазый брюнет, как мой Жанно. Человек был вооружен с ног до головы: шпага, два пистолета да еще кинжал за поясом. Ветер трепал его черный суконный плащ и перья на черной фетровой шляпе с широкими полями. Его кожаная темная портупея была стянута широким поясом с массивной серебряной пряжкой, на ногах – ботфорты с отворотами чуть выше колен. При всей суровости его костюма мне показалось, что этот человек не испытывает недостатка в деньгах.
Он смотрел на меня крайне пристально и ничего не говорил. В замешательстве я поправила выбившийся из-под чепца локон, повернулась к незнакомцу в профиль, но это не помогло мне избавиться от его внимания, и тогда я нашла, что его поведение становится просто неприличным. Что он на меня смотрит? Да, я выгляжу крайне жалко в своей одежде, в деревянных башмаках и старой шали, наброшенной на плечи. Мне прекрасно известно, что наряд мой неважен. Но как смеет оценивать это он? И вдруг такая злость всколыхнулась у меня в груди, что я напрочь позабыла об услуге, мне оказанной.
– Сударь, – сказала я сухо, – не подумайте, что я мешаю вам продолжать свой путь. У вас свои дела, вы, вероятно, спешили.
С Изабеллой на руках я двинулась к тележке, где меня ждала Вероника.
– Разве вы меня не узнали? – спросил незнакомец. Голос у него был низкий, повелительный и звучный. – Я ведь приехал именно к вам.
Я обернулась, еще раз оглядела его. Мы что, встречались в Версале? Или в тюрьме? Незнакомец дворянин, в этом нет сомнения. Но я не узнавала его. Мне почему-то был странно знаком лишь исходивший от него запах – едва уловимый аромат нарда и сигар.
– Кто вы?
– Герцог дю Шатлэ, сударыня. Жаль, что вы меня забыли. Я узнал вас с первого взгляда.
Я вздрогнула. Пресловутый Александр дю Шатлэ, любовник бедной Изабеллы, которого она ставила даже выше графа д'Артуа! Что ж, в таком случае он еще более отъявленный мерзавец, чем принц. Об истории с пистолетом и убийстве Белланже я вспомнила, но ничуть не смутилась. С тех пор прошло столько событий, я столько выстрадала, что чувствовала себя абсолютно чистой и не ощущала вины ни перед кем.
– Зачем вы приехали именно ко мне? – спросила я резко и отрывисто.
– Чтобы узнать о судьбе Изабеллы, разумеется.
Что-то в его голосе, чуть дрогнувшем, наполнило меня уверенностью, что он лжет. Не потому он приехал, и об Изабелле ему наверняка все известно. Судьба Изабеллы – лишь предлог. Но тогда чем объяснить его визит? Вероятно, мне никогда об этом не догадаться. Я только чувствовала, как растет во мне тревога. Тревога и некоторая неприязнь к этому человеку. Мне не нравился его пристальный взгляд, его высокомерие, сквозившее в каждом движении. Его холодность.
– Она казнена, – ответила я быстро. – Простите, сударь, я не могу полнее удовлетворить ваше любопытство. Мне слишком больно вспоминать о подруге, я не готова к этому разговору.
– Вы назвали дочь в ее честь? – задумчиво спросил герцог. Вот как! Он даже запомнил, как зовут мою девочку.
– Да, в ее честь. Она просила об этом.
– А как имя второй?
– Вероника.
Я напряженно ждала бестактного вопроса о том, кто их отец, – вопроса, задаваемого мне почти каждым, но не дождалась. Он не спросил об этом.
– Ваша дочь попросту бесстрашна. Так же отважна, как и вы, сударыня.
– Я? В чем же моя отвага?
– Вы назвали дочь именем маркизы де Шатенуа. Не боитесь ли вы, что вместе с именем она унаследует и ее темперамент?
Синие глаза смотрели на меня пристально, испытующе, и хотя вопрос был немного ироничен, жесткие, выразительного рисунка губы герцога не улыбались.
– Я буду очень рада, сударь, если моя дочь вырастет такой же искренней, умной и неунывающей, как Изабелла.
Наши глаза встретились. Этого человека нельзя было бы назвать безупречным красавцем. Лицо, смуглое и обветренное имело слишком холодное выражение, чтобы располагать к себе собеседника. Складка жестких губ таила в себе надменность. Нос был довольно длинный, профиль – почти орлиный. Шляпа с широкими полями бросала тень на глаза, но иногда мне удавалось заметить их блеск – холодный, оценивающий, как все в этом человеке. И это – страстный любовник? Необыкновенный мужчина? Да он же сама холодность, само бесстрастие!
Правда, ростом он был высок, гораздо выше графа д'Артуа или Лескюра, – вероятно, шесть футов два дюйма.[9]Я бросила невольный взгляд на его руки: они были такие же смуглые, как и лицо, но нельзя было не отметить некоторого изящества сильных длинных пальцев и аристократической тонкости запястий. Впрочем, эта тонкость, вероятно, основана на стальных мускулах.
Неожиданная мысль посетила меня.
– Как вы нашли меня здесь, у моря, сударь?
– Я был в вашем замке, мадам д'Энен. Какой-то паралитик сказал мне, что вы ушли к морю. Правда, я не предполагал…
Он не договорил, снова внимательно окинув меня взглядом. Меня удивило и то, что он назвал меня именем Эмманюэля, уже полузабытым мною, и то, как он на меня смотрел. Казалось, он изучает каждую черту моего лица. При этом его глаза оставались спокойны и не выражали никакого чувства.
И тогда я не выдержала.
– Почему вы так смотрите на меня?
Он впервые за эту встречу усмехнулся.
– Такова привычка, мадам д'Энен. Привычка джунглей.
Я, ничего не поняв и не надеясь понять, быстро сказала ему «до свидания» и, уложив мешок в тележку с близняшками, с силой толкнула ее вперед. Пора было возвращаться домой, близилось время обеда. А появление этого человека, такое странное и необъяснимое, я быстро забуду за ежедневными заботами.
Он, видимо, понял, что я не расположена заводить знакомство, ибо не преследовал меня. Я шла, толкая тележку, она подскакивала на гальке, приводя Веронику и Изабеллу в восторг. Вероника даже переставала морщиться, когда ее носика достигали запахи, исходившие от мешка.
– Бель! Глупая Бель! – прошептала я с укоризной. – Как ты могла?
Изабелла делала вид, что не слышит.
И тут произошло нечто неожиданное. Из-за огромного серого валуна мне навстречу выскочили два бретонца – встрепанные, краснолицые и, как мне показалось, разъяренные. Оба они так и сыпали бретонской бранью. Я невольно попятилась.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!