Пришелец и пенсионерка - Юлия Сидур

— Выключи на минутку, Даниэль, — вдруг попросила Шанталь. — Я прослушала только до этого места, потом зашла в его комнату и забрала его грязную одежду. Едва успела до того, как он пришел. Спрятала магнитофон в его вещи и под предлогом стирки унесла к себе…

Даниэль приложил палец к губам, прошептав:

— Молодец, Шанталь. Потише, потише. А то не успеем прослушать. — Он снова включил магнитофон:

Эдик. Все готово. Начиная с поезда, везде наши люди. Половина вагона освобождена только для нас. Там будут решетки и охрана, никаких досмотров и проверок. Все документы оформлены. С польскими пограничниками договорились. Тем более с белорусскими! С этими еще проще. После Бреста едем километров шестьсот, в основном через леса, до самого корабля. Но Рафаэль Муртага настаивал на том, чтобы забирать всех, и Дворняшина, и этих троих тоже.

Стран (с досадой). Хорошо, хорошо! Мы доставим их до корабля. Но потом я все-таки попробую переубедить Муртагу. Благо Страны для меня важнее всего! Воскресова выполнила свою функцию. Она нам больше не нужна. А этот капризный и хилый Штеге тем более. В Стране есть свои классные специалисты.

Фаина. Да, они бесполезны. Но зачем их уничтожать заранее? Если окажутся неисправимы, их можно будет ликвидировать внутри Страны. Они могут пригодиться для эксперимента.

Стран. Это слишком опасное и легкомысленное решение. Они могут причинить такое зло, что будет невозможно исправлять. Вы недооцениваете эту опасность. Это зараза не только физическая, но и нравственная. Я лично переговорю с Муртагой. Уверен, что он со мной согласится.

Эдик Кстати, шеф, после Бреста ваша связь с Муртагой будет наземной, никаких проблем. Я уверен, что корабль уже на месте…

Дальше заговорили по-немецки и засмеялись. Запись оборвалась на полуслове. Шанталь вдруг сказала, вытаращив глаза от изумления:

— Что такое! Я уже слышала эти голоса!

— Ну конечно, это они! — воскликнул Даниэль.

— А что они говорят? — спросила Зинаида Васильевна.

— Они шутят. Говорят, что после удачного завершения еще на Земле выпьют много шнапса, а Стран по прибытии в Страну потребует выписать ему лишнюю канистру эликсиру. Но дело не в этом! Ты понял, Дани?

Даниэль энергично закивал, подтверждая:

— Ну конечно, Зин, мы слышали эти голоса и этот акцент! Это убитые Дворняшиным полицейские! Они говорят как русские немцы, эмигранты из Казахстана!

— Ну, ребята, вам это кажется, — не поверила Зинаида Васильевна.

— Не кажется, — замотала головой Шанталь. — Наши студенты, казахстанские немцы, все так говорят.

— Но ведь Дворняшин убил этих полицейских! Даниэль и Шанталь оба в недоумении смотрели на Зинаиду Васильевну.

— Вроде бы так. Но в то же время… Ну представь их себе, Зин, в темных очках, в форме, в фуражках. Это они, Зин!

Услышав шум в коридоре, Даниэль быстро закрыл рюкзак. Зинаида Васильевна и Шанталь встали. Они разложили среднюю полку и постелили постели.

В этот момент кто-то попытался к ним зайти, дергая дверь.

— Догадайтесь, кто у нас любит вваливаться без стука? — спросила Зинаида Васильевна.

— Это все он! — сказал Даниэль. — Это всегда он!

— Открывайте! — потребовал Дворняшин.

— Мы спим! — сказала Шанталь и добавила издевательски: — Мы в объятиях Морфея!

Даниэль и Зинаида Васильевна засмеялись и сами удивились, что еще не разучились смеяться. Дворняшин замолчал, потом спросил удивленно:

— У вас морфий есть?

Все трое безудержно захохотали. Дворняшин попросил жалобно:

— Ну откройте, ребята!

— Сказано тебе, мы спим!

Дворняшин ушел, но через минуту появился с кем-то еще. Второй открыл купе своим ключом и тут же удалился. Дворняшин вошел, не чересчур нагло, что на него было непохоже.

— Ты что людям перед смертью спать не даешь? — сердито сказала Зинаида Васильевна.

— Да ладно вам, перед смертью, — недоверчиво протянул Дворняшин. Удивительно, что он заговорил довольно вежливо: — Ребята, отдайте мне, что она у меня в комнате стащила, — и он показал на Шанталь, которая весело смотрела на него со средней полки.

Она показала ему язык:

— Если уж отдавать, то лучше барину! Дворняшин сильно испугался, проговорил медленно:

— Ты что, девочка, совсем заболела? Ответила Зинаида Васильевна:

— В вашей банде болеть нельзя, лучше сразу на тот свет! Ты, небось, не зря подслушиваешь начальство. Ты, конечно, уже знаешь, что барин твой железный собирается тебя укокошить вместе с нами. Не годишься ты для их образцово-показательной Страны.

— Ну чего ты придумываешь, тетя Зина, — Дворняшин был смущен и даже пытался обижаться, только чтобы не поняли, как сильно он боится.

— А из комсомольцев будут сооружать новых железных пришельцев, — продолжала Зинаида Васильевна. — Для этого им сначала вышибут собственные мозги и вставят новые, «странные», а потом каждому выдадут по волосатой безгрудой девице. Она будет их ублажать бензиновым пойлом. Но ты такой чести недостоин! Ты — убийца! И мы недостойны. Слишком неинтересные человеческие экземпляры, не годимся даже для их опытов над людьми. Однако он нас почему-то боится больше, чем тебя. Как ты думаешь, почему?

— Да ладно вам, ребята, отдайте мне магнитофон, — канючил Дворняшин.

— Кто такие Эдик и Фаина? — спросил Даниэль. — Ты же их застрелил! Почему они теперь здесь с нами?

Дворняшин замолчал надолго. Чувствовалось, что он потрясен не на шутку. Он вдруг сказал совсем другим, чересчур хладнокровным голосом:

— Отдайте магнитофон немедленно!

— Только барину, только ему! — продолжала дразнить его Шанталь.

— Как хотите, — неожиданно согласился Дворняшин и повернулся, чтобы выйти из купе.

— Отдай ему, Шанталь, — вдруг сказал Даниэль. — Пусть узнает, что ему готовит любимый хозяин.

— Конечно, — поддержала его Зинаида Васильевна, — пусть послушает и порадуется обозримому будущему.

Шанталь толкнула ногой лежащий у окна рюкзак:

— Залезайте в рюкзак и забирайте! Дворняшин проворно влез в рюкзак, пошарил там, вытащил магнитофон, радостно прижал его к груди. Он бормотал, не веря своему счастью:

— Батареечка-то еще не села! Спасибо, ребята! — он сказал это как нормальный человек и добавил просительно: — Вы только лишнего не болтайте!

— Ладно, ладно, — сказала Зинаида Васильевна, — не бойся! Мы, конечно, некачественный человеческий материал, но все-таки должны хоть чем-то отличаться от тебя и от этих юных фюреров. Ты хоть нам и отвратителен как уголовник, но они со своим железным гадом еще хуже! — Зинаида Васильевна решила похвастаться: — Помнишь, как твой барин попытался со мной побеседовать? Он быстро понял, что это бесполезно.