Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя - Любовь Свадьбина

Конечно, всему этому могло быть вполне мирное объяснение, но несколько наёмников, как и я, схватились за оружие и пристально оглядывались. Они натягивали на лица платки.

Я ждала, что рыцари отреагируют на странности, но они слушали Синеглазку, не обращая внимание на нескольких стариков, вышедших им навстречу. Опять оглянулась на сундук с камнями маны и людей, что постепенно въезжали в поселение.

— Стойте! — прогремел бас Саджа. — Остановитесь! Не въезжайте! Нужно осмотреть поселение снаружи.

Они что, послушались совета Синеглазки? И они идиоты так громко показывать насторожённость? У них что, нет опыта действий во враждебно настроенных поселениях?

Эти мысли отвлекли буквально на миг, но в этот миг деревянно загрохотало сзади, я вздрогнула. Разворачиваясь, обратила внимание на окна: их не выбивали, чтобы высунуть арбалеты или палить магией. На крышах тоже никого не было. Я не ощущала колебаний магии, характерных для магических ловушек (их и рыцари должны были бы уловить). Ворота перегородили упавшие брёвна, разделив отряд на две неравные части. Преграда плёвая, но из-за толкотни её верхом сейчас не преодолеть.

Оценив обстановку, я рефлекторно скомандовала:

— В круг!

Кто-то выкрикнул то же самое. Я вскинула руки, собираясь поставить огненный щит на всю группу, и, уже понимая, что потяну щит лишь на себя и Искорку, стала прогонять ману через каналы, собираясь вывести её наружу в защитной структуре.

Бах! — это был не звук, а ощущение оглушения, словно что-то упало сверху и придавило. Но ничего физического на нас не обрушилось.

Каналы маны обожгло, словно плеснуло кислотой. Я резко прекратила поглощать её извне, запечатывая внешние выходы каналов на кожу и лёгкие. И вытащила меч.

Мне были знакомы эти похожие на отравление ощущения — я испытала их при прорыве. Но фиолетово-оранжевое небо было вполне себе целым, никаких дыр не наблюдалось, хотя, возможно, они бывали не только сверху, но и снизу, под землёй. Только никто и не кричал «Прорыв».

Наёмники и рисковые путешественники из обоза пытались занять круговую оборону в центре поселения, а я уставилась на сундук с камнями маны. Так как теперь её нельзя поглощать извне, они стали ценнее в сотни раз.

Только на них нацелилась не я одна. Зато я была ближе. Вскочив на седло, я, экономно используя внутреннюю ману на усиление, перескочила на круп вьючной лошади с сундуком. Заржав, кобыла попятилась, а я ухватилась за сундук, удерживая равновесие. Он был обмотан цепью, так что сначала следовало её стянуть.

— Она крадёт камни!

— Эй!

Ко мне по крупам чужих коней бросились сразу трое. Жадные идиоты! Положив меч на крышку, я принялась стягивать цепь, то и дело оглядываясь в поисках угроз.

— Ай! — охнул один из прыгающих и рухнул на землю.

Двое других полетели вниз молча.

— Шаг в её сторону — убью! — Синеглазка стоял на седле, показывая всем метательный нож.

Он такой меткий, что людей в броне за раз вынес, или у него очень непростые метательные ножи? Эта мысль лишь мелькнула, пока я продолжала освобождать сундук из цепей.

— Вставайте в круг! — скомандовал Садж. — Арбалетчики в центр, контролируйте периметр!

Синеглазка помчался ко мне по крупам лошадей, ничуть не опасаясь помех, а двое рыцарей ломились следом, расталкивая остальных.

— Посторонитесь, живо! — басил Садж.

Рид снизошёл до объяснений:

— Камни нужны, чтобы защищать вас магией, идиоты! Без них все умрут!

Но пока я не видела, от чего всех надо защищать. Чувства были обострены до предела, взгляд скользил по сторонам, но неведомый враг не появлялся. Я вообще смутно представляла, кто может быть врагом.

Оставшиеся за частоколом наёмники поспешно отступали от поселения.

Сгусток огня сорвался со вскинутой руки Саджа, лизнул обмазанную глиной крышу и вдруг очертил тощую изломанную фигуру. Опалённое существо заверещало, сразу несколько арбалетных болтов вонзилось в несуразное тело.

Химера.

Да обалдеть не встать: они довольно сложны в производстве, эффективность напрямую зависит от навыков мага. И если навык высок, то химера просто бог убийства.

Ещё несколько огненных сгустков полетели по сторонам, высвечивая на крышах новых тварей — ещё три. Защёлкали арбалеты и их взводные механизмы. Снова полетели сгустки огня. Такими темпами у рыцарей скоро кончится мана.

Синеглазка спрыгнул на землю рядом со мной и помог стянуть цепь со второго края сундука. Лошадь покорно стояла — хорошая животина из обоза, привычная к боям. Сундук покачивался на креплении в седле, я снова взяла меч и собиралась сундук сбросить, чтобы он разбился, но Синеглазка вставил в замок ключ и повернул. Едва крышка распахнулась, и всё вокруг наполнилось живой нормальной маной, я открыла несколько каналов и стала её поглощать.

Перестраивающийся отряд охватила огненная линия и развернулась в щит, почти закрыв небо. И тут кони взбеленились. С диким ржанием они пятились, сбрасывая матерящихся седоков, вставая на дыбы. Вьючная лошадь отскочила, и сундук рухнул на землю, а драгоценные камни маны рассыпались, сверкая отражением огня. Синеглазка дёрнул меня к спокойно стоящей лошади Искорке и прижал к её рыжему боку, закрыв собой. Несколько коней натолкнулись на неё, но она крепко стояла на ногах. В её тёмном глазу отражался окружающий нас огонь.

Она его совершенно не боялась. Я повернула голову: конь Синеглазки, оставшийся неподалёку от рыцарей, тоже ровно стоял среди пытающихся успокоить своих животных наёмников. Кони рыцарей тоже не подавали признаков беспокойства.

Специально обученные для магов кони. Они стоят дороже обычных, так что случайно такого не купишь.

В спину Синеглазки врезался тёмный круп, придавливая его ко мне. У меня, оказавшейся между ним и Искоркой, почти захрустели рёбра, и Синеглазка сказал на ухо, перекрикивая ржание и ругань:

— Извини.

— Да ничего страшного, — отозвалась я, продолжая оглядываться: пока сквозь огненную стену никто не прорывался.

То ли химеры кончились, то ли боялись огня. Вот только эта «стена», судя по плотности и цвету пламени, просто тонкая плёнка, через которую можно проскочить с небольшой защитой или на скорости. И даже с камнями маны держать её слишком расточительно, так что она поставлена только ради перегруппировки.

Рыцари направлялись к нам, расталкивая людей и лошадей. Наёмники усмиряли животных: некоторые уже слушались команд, другие успокоились только когда им закрыли глаза, а некоторые буйствовали так сильно, что разгоняли всех вокруг себя.

Тут и там стенали и ругались пострадавшие от падений.

Рыцари, наконец, добрались до нас.

— Успокаивайтесь и готовьтесь к сражению! — проревел сотрясающим всё басом Садж.