Мозес - Ярослав Игоревич Жирков

же и так постоянно деретесь! – ввязался в разговор Пауль, одноклассник Мердеров.

– Сравнил! В школе это пустяки, а вот здесь я бы надавал ему как следует! – он мечтательно потянулся, закрыв глаза, и завершил разминку, – а вы зря сидите, тело должно быть готово к драке!

– Мы то, давно готовы, не знаю, чего ты скачешь как олень! – сказал Пауль и все дружно рассмеялись над физкультурником.

– Лучше бы устроили драку все против всех! – злобно сказал Мартин.

– Так уже было, – послышался тихий голос. Дети обернулись. Заслонив заходящее солнце, стоял Фриц Риггер, без пяти минут штурмовик СА и возможный кандидат в СС. Ребята подскочили, отдав честь командиру.

– Вольно, бойцы, – сказал он и махнул рукой. – В драке все против всех, – Фриц бросил тяжелый взгляд на Мартина, – на деле получается совсем не так, как ты думаешь. Друзья, одноклассники негласно объединялись против других. Даже по любому незначительному общему признаку – зачес на голове или цвет носков, глупость же! – Фриц на секунду задумался о сказанном, но затем продолжил: – Цель же командной драки, как сегодня – ставить врагом конкретную группу, а не отдельного случайного человека. И пусть даже это твой друг, но если он, в другой команде, он твой враг. Это во многом воспитывает дух национал-социалиста.

Фриц сложил руки за спиной и, молча, ушел, оставив детей бурно обсуждать услышанное. Но времени осталось слишком мало.

Между отрядами простерлось широкое поле, а трава едва колыхалась от легкого дуновения ветра. Затишье перед битвой тянулось словно время играет с ними злую шутку, нарочно оттягивая неизбежное. Солнце самым краешком коснулось горизонта и наконец, был дан свисток. С ревом сорвались две толпы и точно псы по команде «фас» навстречу друг к другу. Расстояние сокращалось. Один паренек упал, еще даже не встретив противника и ощутил, как по его спине пробежало пару-тройку ног. Тридцать метров. Двадцать. Мартин стрелял взглядом в поисках противника, пока не встретился глазами с Максом Беккером. Всё верно: младший командир первого отряда, против младшего командира второго. «Полководец против полководца», – фантазировал он. Позади, бежали самые младшие и Йозеф. Его мало интересовала эта битва, и он, полагаясь на свой авторитет безумца с колышком, надеялся до последнего не ввязываться в бестолковую драку.

Первые ряды сошлись в битве. Глухие удары кулаков терялись среди криков и ругательств. Мартин попытался нанести урон первым, но Макс ловко увернулся и ударил в живот противника. Дыхание сбилось, но промедление могло стоить пары зубов. Мартин, даже не глотнув воздуха и не поднимая головы, вслепую махнул кулаком и угодил прямо в ухо Максу. Он пошатнулся. В голове засвистело, точно гудок паровоза надрывался прямо внутри черепа. В глаза ему ударило закатное оранжевое солнце, искрящиеся яркое светопреставление и пятна загородили поле боя. Мартин не решился ударить схватившегося за голову Макса, и через мгновение пожалел об этом. Точно разъяренный бык, Макс Беккер рванул в сторону размытого пятна, коим был Мартин и повалил его на землю.

Когда Йозеф лениво достиг поля битвы, почти все противники были уже заняты. Парочка одиннадцатилетних мальчишек, увидев Йозефа, бросились в другую сторону на ребят своего возраста. Но тут из толпы показался беззаботно бредущий через коридор сцепившихся тел парень. Длинное узкое лицо тускнело от усталости, а зачесанные назад волосы стояли так, словно его только что било током. Йозеф засучил воображаемые рукава (летние рубашки были с коротким рукавом) и попытался состроить взгляд как в сценке с братом. Но парень даже не изменился в лице при виде грозного лика противника, а только ускорил шаг. На мгновение они замерили прямо друг перед другом. Парень оказался на пол головы ниже Йозефа, но его взгляд снизу горел уверенностью, отвагой и хитростью. Кулак коснулся лица Йозефа, мягко, но резко отклонило голову в сторону. Он повернулся обратно. Соперник стоял в боевой стойке и ждал. Еще удар пришлось в живот, такой же мягкий, но быстрый что Йозеф даже не пошатнулся.

– Дурак! – прошипел противник. Йозеф удивленно посмотрел на него, но уже через мгновение кивнул головой и подмигнул. С воплями, он схватился за живот и шатаясь, изображал дикую боль. Закончив страдать, Йозеф подбежал к коллеге по театру и нанес сокрушающий фантомный удар в челюсть. Он обернулся вокруг своей оси и чуть не упал, но затем нанес апперкот. Йозеф вскинул вверх голову, и сплюнул воображаемые зубы. Быстрыми движениями он стал колотить в грудь мальчишке, а тот от ударов издавал вибрирующий звук «А а а а а а». Они чуть не рассмеялись, но постановку необходимо было доиграть до самого захода солнца.

Мартин уже приготовился принять град ударов от Макса. Противник уселся на его живот, как и пару часов назад над ним нависал младший брат, оскорбив перед всем отрядом. Мартин ощутил прилив сил и гнева. Боковым ударом в челюсть он скинул с себя Макса и вот уже они поменялись местами. На мгновение он увидел в нем своего брата, и этой секунды хватило, что бы разбить в кровь нос Макса. Он закрыл лицо руками, но Мартин всё продолжал бить. Кто-то стал его оттаскивать за плечи, но он продолжал размахивать ногами в сторону жертвы. В истерии он пытался укусить за руку похитителя, но не дотянулся и получил подзатыльник. А Макс все лежал, скрутившись от боли.

Обмен пощечинами устраивал обоих дуэлянтов. Со стороны драка выглядела намного эффектнее, чем настоящая. Как в кинофильме они бесконечно били друг друга, оставаясь при этом целыми и невредимыми. Но когда Йозеф собрался наносить очередной фальшивый удар, сзади кто-то навалился и Йозеф вмазал противнику с приличной силой. Его губы окрасились в ярко алый цвет. Прорычав что-то, он ударил Йозефу в глаз прямо в тот момент, когда был дан свисток. Солнце за горизонтом. Бой окончен.

Последних, особенно воинственных разнимали еще минут десять. А когда с битвой было окончательно покончено, отряды разошлись по своим местам. Кто-то кашлял и сплевывал кровь, некоторые прихрамывали, пряча за истеричным смехом желания рыдать от боли – пустить слезу считалось недопустимым.

Под глазом Йозефа засиял фингал, как и у каждого второго бойца. Было бы куда подозрительнее, если бы он вернулся совсем целый и невредимый, но прощальный подарок соперника избавил от такой проблемы. Теперь Йозеф мог с гордым видом вернуться к палатке.

Летние сумерки принесли долгожданную прохладу, а сверчки застрекотали в такт уходящему дню. Возле палаток один за другим вспыхивали небольшие костры, а на поляне между лагерями, где совсем недавно была битва, десяток избранных (самых уцелевших) накладывали огромную