Это было давно: Дневники. Воспоминания. Путешествия - Алла Сергеевна Демидова

город. Жизнь размеренная, тихая и совсем не артистичная. Но зато – в центре города пруд с лебедями и утками. Я их каждый день кормлю, когда иду на репетицию или спектакль. Это рядом с театром. А на лужайке около пруда пасутся жирные серые зайцы. Уши у них торчат, как у овчарок. У нас бы давно всех зайцев съели и мех бы пустили на шапки. А два лебедя, которые долго жили на наших Чистых прудах – это в центре Москвы – были давно убиты каким-то бандитом. Перед нашим отъездом, за день, кто-то проломил череп одному депутату в пешеходном переходе на Пушкинской площади (самое оживленное место), и он семь часов пролежал – никто к нему не подошел.

Испания – Памплона. Португалия – Лиссабон

Март 1991

Меня с гастролями занесло на север Испании в город Памплона (не знаю, склоняется ли это название). Это область Наварры в горах. У меня с детства остался в памяти Генрих Наваррский – муж королевы Марго. Но о нем здесь памяти нет. Все как обычно в старом городе – река, крепость, церкви, узкие грязные улочки. Местные жители небольшого роста – приземистые и черноволосые, почти не видно маленьких детей. Но в кафе и барах – битком – молодежь. В этом городе в какой-то день на улицы выпускают быков, и они мчатся по городу за толпой отчаянных, кого-то топчут до смерти. Мы опоздали на этот аттракцион на несколько дней, но разговоры только об этом. И когда мы играли своего «Бориса Годунова» в огромном средневековом театре – публики было мало: человек 70 на весь огромный зал. У нас в театре появилась поговорка: «малая Памплона» или «большая Памплона» – в зависимости от количества публики.

Я гуляю. По своей привычке что-то покупаю. Здесь хорошие украшения «под старину» – я уже ношу несколько местных колец – так и выхожу в них в Марине Мнишек.

Потом поехали в Мадрид с этим же спектаклем. В Мадриде у меня живет кузина, которая давно вышла замуж за испанца, а его еще в конце 30-х годов привезли вместе с испанскими беженцами.

А в апреле, опять же с «Годуновым», полетим в Португалию. Нет чтобы перелет из Мадрида. Так нет же – через Москву! Наша система.

В апреле 1991

Я в Португалии. Лиссабон. Город – чудо! Такой декаданс! Такая разрушенная богатая империя! Такие брошенные дворцы, заросшие сады, божественные развалины! Такое барокко!

У меня есть туфли – очень дорогие, купленные в Париже, с какими-то сиреневыми замшевыми бантами, но уже очень поношенные. А так как очень удобные, то я в них тут лазаю по холмам (весь город на подъемах и спусках), и Лиссабон – как мои туфли: былое богатство. Здесь у нас гастроли. Опять «Борис Годунов». Публики, как ни странно, мало. Но театр и зрительный зал большие.

Опять Москва. Через 2 дня в Италию. Но теперь не на гастроли. Я являюсь членом Европейского культурного общества. И нынешнее заседание в Падуе. Я от скуки вела подробные записи на гостиничной бумаге, поэтому решила их оставить здесь – лучше поймете мою жизнь.

Италия. Люди. Города. Впечатления. Съемки

18 апреля 1991

Не спала почти ни часу. Вчера была очень тяжелая сцена для меня на «Мосфильме». Снимали приход Ставрогина к Хромоножке ночью. Сцена большая, нервная, от спокойных реплик – до истерического хохота, когда она вслед убегающему Ставрогину кричит: «Гришка Отрепьев, анафема!» Неудача, как всегда у меня, с костюмом: сшили из прелестной сиреневой байки в мелкий цветочек абсолютно историческое платье, тяжелое, в буфах и строчках, с бархатным воротничком, манжетами и бархатной оторочкой внизу. Но у меня стрижка на голове «под мальчишку», белый цвет, и вместе с этим тяжелым платьем выглядело ужасающе. Понервничала и стала искать что-то в старых «подборах». С милой художницей по костюмам нашли старое темно-вишневое платье, которое подходило. Я взяла с собой домой кофту, чтобы что-то переделать, она – юбку. Ночью я трудилась с этой кофтой, что-то придумала, а с раннего утра до позднего вечера – съемка. И сегодня, когда нужно было вставать в 5 часов утра, чтобы ехать на аэродром, – уже было не тяжело – я не спала всю ночь. Отвез, как всегда, Володя. Заехали за Витей Божовичем на Беговую – и в Шереметьево. Там, конечно, долго ждали. Потому что перестраховались в смысле времени. Я выпила водички, съела бутерброд и пошла с Витей бродить по Free Shop’у.

Компания летит, по-моему, симпатичная. Летели трудно. В Италии в Болонье выпал снег, а в Милане – туман и дождь. Долго проходили паспортный контроль – они нас не щадят. Унизительно медленно. Наконец все, получив свои вещи, собрались, и мы поехали на автобусе в Падую. За окном – мрак и дождь. Все спали. В Падуе всю группу разделили по трем гостиницам. Я попала в прелестную старую «Мажестик». И номер хороший. С двумя кроватями. Позвонила своей подруге в Венецию, договорились, что она после своего выступления в Падуе же – читает лекцию о националистах в России – приедет ко мне ночевать. А мы всей группой собрались в ресторане Isola di Caprera, недалеко от нашей гостиницы, в старом городе, на узкой прелестной улочке. Ужин – как ужин. Вполне интеллигентский. Вкусное чудесное вино. Смешной, пьяный, но все соображающий Дудинцев. Олейник – умный националист, по-моему, правого толка. Витя Божович – тихий, как всегда. Правда, выпив вина, я с ним поспорила о никчемности и ненужности критики. Он, не нападая, защищался, говорил, что у критики, как у науки, свои задачи и она не обязана заниматься воспитанием публики.

Вечером в гостинице посмотрела немного телевизор – около 40 программ. Правда, одна хуже другой. Или голые девочки, или какой-нибудь скучный старик говорит о политике. Ночью пришла возбужденная, красивая моя подруга. Проговорили полночи о разводе с ее мужем, об общих знакомых. Заснули.

19 апреля

Завтрак заказали в номер, одевались, трепались, красились. На улице, слава богу, солнце. Весь симпозиум, ради которого мы приехали, проходит в университете. Это рядом с гостиницей. Пошли пешком. Мощенные булыжником улицы. Старый университет. Квадратный двор с балюстрадой на втором этаже вокруг этого двора. Напомнило мне наши бесконечные гуляния в старом Московском университете по такой же балюстраде. Здесь, правда, все старее и богаче: в огромном зале (где открывается заседание) с золотыми стенами, золотыми цветными гербами бывших ректоров и студентов, фресками на потолке. Золотые волосы моей подруги, ее старая золотая, венецианской работы цепь на шее, украшения в ушах и на руках, желтый в клетку пиджак – весь ее облик золотой венецианки с королевской походкой очень вписывался в этот