Сестра! Сестра? - Сью Фортин

Черт!

Очередной слой обертки слетает с посылки, и я вспоминаю свое «нет», сказанное Тому. Слава богу. Дело не зашло слишком далеко. Хотя грудь все равно стискивает чувство вины.

Нужно ехать домой. Искать выход из неразберихи, в которую превратилась моя жизнь.

Я надеваю туфли, встаю, очень неуверенно. Держусь за спинку дивана, пока не обретаю равновесие. Забираю свои вещи и на цыпочках выхожу из квартиры. В машине перерываю сумочку в поисках телефона.

Когда вижу список сообщений и пропущенных звонков, сердце у меня падает. Три звонка и эсэмэс от Пиппы. Пять звонков, три эсэмэс от Люка. И три голосовых сообщения. Как я все это пропустила? Громкость отключена! Не помню, чтобы я ее отключала. Непослушными пальцами верчу телефон, снимаю блокировку экрана, листаю эсэмэски.

– Черт. Черт. Черт!

Я едва не рыдаю. Как же так? Голосовые сообщения наводят на меня ужас. Одно от Люка, другое от Пиппы. О боже. Я забыла забрать девочек со скаутского собрания. Как? Что со мной такое? Эгоистка. Я была так занята мыслями об Элис и своими переживаниями, что напрочь выкинула из головы собственного ребенка и ребенка подруги. А теперь… кошмар… теперь от Пиппы пришло сердитое сообщение: Дейзи в больнице, Пиппа с ней – страшно злится и винит во всем меня.

Я сую телефон в подставку, включаю громкую связь и звоню Люку. Руки дрожат. Завожу машину, срываюсь со стоянки в сторону брайтонской больницы. Черт, я ведь выпила бренди, да еще без закуски. Чувствую я себя хорошо, только голова немного болит. Надо было глотнуть кофе, хоть бы и ледяного. О, у меня в сумке есть вода, точно. Одной рукой нашариваю бутылку, снимаю колпачок со спортивной крышки, глотаю воду. Она теплая, но мне все равно. Люк отвечает.

– Клэр! Где тебя носит? Я тебе звонил. И Пиппа тоже. Ты должна была девочек забрать. Ты сообщения мои получила?

Злится. Сомнений нет. Впрочем, последнее время он только и делает, что на меня злится.

– Да. Прости. Телефон стоял на беззвучном режиме. Что произошло?

– Ну как что? Ты не приехала за девочками после собрания. Поэтому их вожатая, или как там ее, позвонила нам домой. За девочками отправилась Элис. На обратном пути завела их в парк, и там Дейзи сломала руку. Упала то ли с турника, то ли еще откуда. Пиппа сейчас с ней в больнице.

– О боже. Бедная. А Ханна?

– Она в порядке.

– А почему девочек забирала Элис?

– Больше было некому, – с некоторой опаской отвечает Люк.

– Почему? А ты? А мама?

– Мама уехала на заседание своего женсовета, а я, э, уснул. Элис не захотела меня будить и отправилась в Бадлингтон сама.

– Пешком?

– Нет, на моей машине.

– А разве так можно? Сестра ведь не застрахована. Вдруг авария?

– Какого хрена, Клэр! Хватит играть в прокурора. Где была ты?

– Собиралась с мыслями. Ладно, мне сейчас неудобно говорить, я уже около больницы. Позвоню позже.

Поспешно обрываю разговор. Лучше не сообщать Люку вот так, по телефону, что я провела полдня с Томом. Объясню при личной встрече. Сейчас главное – Дейзи.

Сказать, что я персона нон грата – значит ничего не сказать. В приемном покое выясняю у администратора, где найти Дейзи Стент, иду в указанном направлении, но в коридоре на меня почти сразу наскакивает Пиппа.

– Поздновато ты объявилась! – бросает она, не понижая голоса.

Я сконфуженно кошусь на медсестру, которая окидывает нас внимательным взглядом. Пиппа не привыкла выбирать слова. Она всегда говорит, что думает. Мне очень нравится ее прямота, раньше она доставляла нам немало веселых минут. Мы шутим, что у Пиппы отсутствуют фильтры. Но сейчас… Ощущать на себе уколы ее острого язычка ни капли не весело.

– Пиппа, прости. Я ужасно виновата. Я задержалась. А телефон стоял на бесшумном. Прости. – Объяснения звучат жалко, да и сама я жалкая.

– Куда ты пропала? Какого черта не приехала? – Полыхающие гневом глаза Пиппы покраснели от слез.

– Я поссорилась со своими. Сбежала из дома. Прости меня, Пиппа, очень прошу. Как Дейзи?

– Рука сломана. Там сейчас Баз. Скоро гипс наложат.

– Помощь нужна?

– Какая? Помощь нужна была раньше – забрать девочек, но ты не справилась. Какого черта к ним поехала Элис?

– Остальные были заняты.

Не хочу говорить Пиппе, что Люк спал – хватит с нас и одного безответственного родителя. Я открываю рот для очередного извинения, но Пиппа меня обрывает:

– Послушай, Клэр, мы все совершаем ошибки, я понимаю, но когда на тебе лежит ответственность за ребенка, чужого ребенка, ошибкам не место. Баз ничего не знает, зато я еще до его приезда расспросила Дейзи. Так вот, Элис нарочно ее толкнула.

– Что?! Не говори глупостей.

– Думай что хочешь, но Дейзи не врет. Про такое – не врет. Да-да, каждый родитель считает своего ребенка ангелом, я в курсе. И я в курсе, что Дейзи не ангел. Только про важное она не врет.

– Может, ошибается? – говорю я, внутренне готовясь к новой вспышке гнева Пиппы.

Чтобы Элис умышленно причинила вред ребенку? Слабо верится. Да и зачем? Какой смысл? Однако внутри меня звучит тоненький голосок, спорит. Элис не впервой нарушать общепринятые нормы. Мои рассуждения прерывает ответ Пиппы:

– Дейзи не ошибается. Я спрашивала Ханну. Она якобы не знает, что произошло.

– Значит, действительно не знает. – Из профессионального адвоката я тут же превращаюсь в заботливую мать и встаю на защиту дочери. – Ханна не врет, я уверена.

– Вот и я уверена насчет Дейзи. Поговори с Ханной, а потом сообщи мне – правду она сказала или нет.

– Пиппа, это уже никуда не годится. Ханна не станет врать. – Я мысленно скрещиваю пальцы, ведь все дети порой лгут. – Про такое – точно не станет.

– Смотря кто на нее надавит, – роняет Пиппа.

– А где Элис и Ханна вообще?

– Уехали. Нечего твоей сестре торчать возле моей дочери. Да и Ханна была расстроена.

– Можно мне к Дейзи?

– Зачем? Устроишь допрос? Возьмешь с нее клятву говорить правду, только правду и ничего, кроме правды?

– Пиппа, прошу тебя…

– Вот что, Клэр. Сейчас не время. Мне нужно к Дейзи. А тебе – к семье. Разберись, что у вас там за чертовщина происходит.

Я смиренно киваю.

– Хорошо. Я раскаиваюсь, Пиппа. Ты ведь знаешь, правда?

– Мне пора.

– Да, конечно. Я заглажу свою вину перед девочками, когда Дейзи у нас заночует в выходные. Если рука позволит. Пусть Дейзи хотя бы на чай придет. Ладно?

Пиппа буравит меня долгим тяжелым взглядом.