Любовница на заказ - Кира Полынь

разделяю это непонятную тоску, о том, кто почти чужой.

За все время, что я здесь, мы почти не узнали друг друга, двигаясь на чистых инстинктах, чувствуя родственную душу, способную понять и дать ответы. Меня тянуло навстречу. И глядя на него сейчас, я была согласна попробовать, рискуя собственным сердцем.

Как просто позволять любить себя, не чувствуя взаимности в ответ, верно?

Только вот с шайсаром было все иначе.

Все эти дни без него, я думала, смогу ли оставаться холодной, не влюбляясь, не ставя на карту и без того израненную душу. И пришла к выводу, что не смогу.

Я просто не смогу смотреть на чужие чувства, пытаясь унять свои, а место им было, даже сейчас, когда еще нет определенности. Только действия, в которых я ничего не смыслила.

И может Исшин действительно права? И я сама лишу себя шанса, в попытке не ввязываться в его серьезные намерения?

— Ты ходишь по тонкой грани, — чуть хрипло сказал он, запуская ладонь в растрёпанную косу, не замечая, как стер подушечками капельки пота на висках.

— Я уже шагнула в пропасть, мой господин, — призналась, касаясь напряженной шеи. — Мне нечего терять.

Он как-то странно поджал губы, изучая меня взглядом, и неожиданно огляделся, убеждаясь, что вокруг никого. Только мы одни.

Рывок, и сильная рука подбрасывает меня в воздух, заставляя обхватить ногами мужские бедра, и схватиться за каменные плечи, чтобы не упасть.

Держа меня на весу, он уверенно направился куда-то дальше, прочь от дворца, в сторону вишневых садов, где сейчас облаками цвели розовые бутоны.

— Ты ответила мне, — услышала хриплый рокочущий голос у лица, и кивнула, чувствуя, как спадает напряжение в его мышцах.

Глава 39

Добравшись до шелково шатра у края сада, предназначенного для любования вишней, господин занес меня внутрь, усаживая на низкую тахту. И обернувшись ко входу, уверенно закрыл проход тканями.

Раньше я не испытывала такого волнения. Все и так понятно, господин хочет близости, что взаимно, только вот… как это иначе. Словно раньше, принимая это как службу и долг, я отгораживалась от эмоций свойственных влюбленной дурочке.

Я волновалась.

Язык прилип к небу, пальцы мелко дрожали, и по плечам бежала вороватая волна холода, заставившая меня передернуть ими.

Повелитель обернулся, и молча, не сводя с меня глаз, потянул полы куртки в стороны, избавляясь от нее, и сбрасывая под ноги на мягкий ковер.

— А если сюда кто-то войдет…

— Не войдет, — уверенно сказал он, и приблизившись, опустился на колени, накрывая ладонями мои бедра, с явным намерением снять нижнюю часть костюма.

От остроты ситуации я судорожно кусала губы, не зная куда деть руки.

Потянуться к нему? Вдруг отпрянет… Помочь раздеть себя? А стоит ли?

Заплутав в вопросах своего воспалённого мозга, шумно втянула воздух, лишившись защиты в виде куртки. Голая грудь, немного влажная после тренировки, оказалась перед лицом повелителя, призывно качнувшись. Темные соски сразу же сжались в плотные бусинки, и вызывающе смотрели вперед требуя свою порцию ласки.

А я уже готова была взорваться от переизбытка ощущений.

— Делай, что хочешь, Луна, — хрипло прорычал он, впервые назвав меня по имени, и стряхивая пыль сомнений с ресниц.

Он не шутит, это не сказка, мне не кажется. Он и вправду сделал меня важнее не только в своих глазах, и глазах своих слуг, но и в моих собственных.

— Что хочу, — повторила за ним, и бедрами съехала на край тахты, опуская ладони на крепкие плечи и притягивая мужчину к себе.

Хочу целовать его, хочу обнимать, прижиматься, чтобы выразить свою привязанность. Хочу его чувствовать, знать, что он правда! Хочу убеждаться в этом снова и снова!

Со всей страстью прижалась к мужским губам, покусывая их, оглаживая языком. Зарылась пальцами в темные волосы, ворожа аккуратную косу, и прижалась голой грудью к его телу, царапая острыми сосками горячую кожу.

Господин ответил мне сразу же, призывно рыкнув в мой рот, и обхватывая тяжелыми руками. Узкие штаны легко соскользнули вниз, до лодыжек, и тонкое белье комочком отлетело в стороны, безжалостно порванное.

— Господин, — выдохнула и выгнулась подставляя грудь под жаркие поцелуи.

Он действительно клеймил. Кусал, сжимал губами, и языком вырисовывал спирали на вершинках сосков, втягивая их в горячий рот.

Меня уже не заботило то, что как лирее, мне положено было быть во всеоружии: помытой, накрашенной и ароматно пахнущей. Мне хотелось любить его как женщине, а не как купленной игрушке, которая создана для ублажения.

С каждым его поцелуем, страхи об не идеальности растворялись, отходя на второй план, а руки сами тянулись вниз, цепляясь за пряжку и распутывая узлы.

Разворот, и я лежу на животе, съехав коленями на пол.

Голой спины касаются горячие губы, чуть обветренные, но от этого не менее сладкие, чем секунду назад. По ребрам бегут мурашки, колючими снежинками впиваясь в кожу, а поясница призывно выгибается.

— Я тебе задолжал.

— Что? — переспросила пьяно, попытавшись повернуться лицом к нему, но тяжелая ладонь не позволила, мягко накрутив косу на кулак.

— Мне было чем заняться в поездке, и я прочитал одну занятную книгу.

— О чем? — спросила, и проглотила вязкую слюну, не зная, чего ждать от желания повелителя расширить кругозор.

— Об оральных ласках. Ты знала, что мужчина тоже может делать женщине приятно ртом? Мм? — горячие пальцы приблизились к промежности и нарочно слабо погладили влажные складки.

— Даааа…

— А вот я не знал. Но я исправил это упущение.

И озвучив свою угрозу, господин опустил голову ниже, легонько кусая меня за ягодицу, от чего я вздрогнула и поджала бедра.

— Стыдно тебе признаться, но я даже попробовал.

Волна гнева поднялась во мне с такой скоростью, что я даже не успела понять, что это ревность. Дернувшись вперед, в попытке выбраться, вновь была придавлена, и просто оглушена признанием:

— На апельсине. Мне показалось, что его дольки, если слегка их раздвинуть, очень похожи, и подойдут для практики. Возможно я сейчас выгляжу глупцом…

Облегчение.

Мышцы размякли, и я только сильнее вытянулась навстречу господину, с шипением прикрывая глаза.

На апельсинах, черт побери. На апельсинах!

Так и до сердечного приступа можно довести!

— Надеюсь, этого достаточно, чтобы доставить тебе удовольствие.

— Это так важно? — чувствуя свою беспомощность в раздавленном положении, я вновь зашипела, ощущая, как пальцы господина мягко проталкиваются внутрь, но недостаточно глубоко.