А я рисую запахи и звуки - Наталья Владимирова

поставить наглеца на место, не пришлось бы в таком случае скрываться в кабинке уборной. Не хотела связываться, вот и поплатилась.

Пару минут я переводила дыхание и набиралась смелости для выхода из укрытия. И тут услышала знакомые голоса. В уборную заявилась собственной персоной Изабелла со свитой и вечными претензиями ко всему миру.

— Как он посмел! Ублюдок! Скотина!.. — Далее она перешла и вовсе на грязную брань.

— Он тебя отверг? — уточнила одна из сопровождающих ее девчонок.

— Ты в своем уме? Меня? Этот нищеброд?

— Вообще-то его отец занимает…

— Какая разница, что он там занимает. В академии мне нет ровни!

— Да, верно, — подтвердил угодливый голосок. — Для тебя может стать парой либо король, либо его сын, и все.

— Вот именно! — высокомерие Изабеллы плескалось через край.

— Только первому сорок, а второму десять, — неуместно хохотнул кто-то, но тут же заткнулся.

— Подержи, — потребовала Изабелла, — пока я…

Воспользовавшись тем, что компания отвлеклась на природные потребности, я выскользнула из кабинки и устремилась к двери, противоположной той, в которую до того входила. Мне несказанно повезло, что уборную возле столовой построили проходной. Жуть, как не хотелось сталкиваться с Изабеллой. Уж лучше сделать крюк в обход, чем нарываться на очередную ссору с самопровозглашенной королевой.

На самом деле, как ни странно, отчасти я была ей благодарна. Серьезно, без шуток. Сегодня я неожиданно поняла, что совершенно не стыжусь ни родителей, ни своего низкого статуса в обществе. Прозрение меня неслабо ошарашило. Все это время я сторонилась студентов, обрекая себя на одиночество, не из-за страха стать изгоем. Нет! Если подумать, я им и являлась, причем по собственной воле. Благодаря Белле истина всплыла на поверхность — меня более всего страшило разочарование в людях. А еще конфликты. Их я терпеть не могла. Так просто.

Но… жизнь многообразна. Разумно ли запрещать себе ходить из-за страха упасть? Сегодня мне отчего-то захотелось стать безрассудной и смелой.

Однако продолжать дискуссию на тему моей семьи и тем более появления у меня платья от кутюрье Грей совершенно не хотелось. Лучше обходить стороной неадекватную девицу, так и норовящую оскандалиться в очередной ссоре самой, а заодно и других задеть.

Тишина. В коридор, куда я попала, не долетали звуки музыки и гомон студентов. Да и освещался он плохо, видимо в целях экономии. Я никогда здесь раньше не ходила, поэтому боясь оступиться или свернуть не в тот переход, двигалась неспешно, с осторожностью.

— Вы уверены, греот Рукаоп, что зверь — дурная шутка студентов? Кажется, вы сами утверждали, что следы настоящие, как и трупы птиц. — Голос грет Морал сложно спутать с чьим-либо еще.

Ректор шла по смежному коридору, громко стуча каблуками. Я замерла на долгую секунду, после чего скрылась за первой попавшейся дверью. Не знаю почему. То ли испугалась, что придется отчитываться перед ректором и завхозом, как оказалась в пустом коридоре, то ли захотела подслушать важный разговор, не будучи замеченной.

— Вот теперь более чем уверен. — Голос греот Рукаопа прозвучал совсем близко. Собеседники свернули в тот самый коридор, по которому только что шла я. Спасла моя быстрая реакция, мы не столкнулись. — С трупами птиц ошибочка вышла. Стервецы уж очень постарались, но меня не так просто провести. Лишние две ноги и крыло навели мое острое чутье на подозрения. Я исследовал места появления мифического зверя более тщательно и обнаружил, что перья на самом деле голубиные и вороньи, а кости — точь-в-точь куриные. Да и кровь пахнет обычной краской, какую мы покупали года два назад для приведения прежнего забора в приличный вид. Да вот.

— Развлекаются детки? — прошипела грет Морал.

— Не совсем. — голоса начали отдаляться. — Уверен, розыгрыш был устроен с умыслом. Я пошуршал по кустам и нашел в ветвях дерева качели. Подозреваю, в этот раз среди беглецов должны быть девушки.

— Когда?

— Вылазка? Скорее всего, сегодня, бал-то мы перенесли в замок, очень удобно сбежать потихоньку.

— Какие собираетесь принять меры?

— Будем с греот Лежбинским ждать в засаде…

Сказанное дальше мне не удалось подслушать, ректор и завхоз ушли из коридора. Я решила немного выждать в спонтанном укрытии, чтобы уж точно не попасться, а затем бежать в столовую со всех ног. Следовало срочно предупредить друзей об опасности.

Но не сложилось. Дверь, видимо, тронутая сквозняком, тихонько закрылась. Замок щелкнул, отрезая меня от звуков и света.

Я замерла испуганным сусликом, после чего принялась отчаянно дергать за дверную ручку. Дверь не открывалась. Тесное помещение без окон наверняка служило кладовкой. Как часто в нее заглядывал обслуживающий персонал замка?

Меня охватила паника. К демонам конспирацию!

— Помогите! Кто-нибудь! Я здесь! — заорала я что есть сил, стуча кулаками по дверному полотну.

Мне показалось, что-то прошуршало, но на мой зов никто не откликнулся. Наверное, померещилось, ведь звукоизоляция помещений в академии превосходная.

Я уперлась плечом в дверь, но, разумеется, моих слабых силенок не хватило не только высадить ее, но и хотя бы немного поколебать. Попыталась повести по сторонам руками и нащупать в кладовке что-нибудь полезное, но обнаружила лишь пыльные стеллажи.

Когда меня хватятся? Дори в лучшем случае вернется в нашу комнату после бала и тут же завалится спать, в худшем — при попытке покинуть территорию замка угодит в неприятности, а именно — под санкции администрации. Больше обо мне и вспомнить некому. Когда я заполняла формуляр по отбытию из замка, то указала время встречи с отцом раннее утро. То есть мою пропажу обнаружат лишь через несколько часов! И то, если отец потребует свою дочь, а не примется стеснительно и терпеливо ожидать у ворот до самого вечера.

Катастрофически поздно! Я не успею предупредить друзей о готовящейся ловушке завхоза. Им нельзя сегодня покидать академию! Наказание за побег очень строгое, вплоть до отчисления.

Я попробовала стучать пятками, голосить целенаправленно в щель дверного проема, выломать замок, остервенело дергая ручку снова и снова. Тщетно. Я напоминала самой себе муху, закрытую в банке и бьющуюся о стекло. Ни единого шанса выбраться.

Вконец измученная бесполезными потугами я привалилась к двери и сползла по ней на пол. Горло саднило от криков, кулаки и пятки горели от ударов, для слез не осталось сил.

Подтянув к груди колени, обняла их и опустила голову. Я подвела друзей. Что мне остается? Сидеть и ждать.

Новое шуршание заставило насторожиться. Выходит, в первый раз мне не показалось? А где? Движение за дверью или здесь, в кладовке?

Шорох повторился, и я могла поклясться, что исходил он со стороны левого стеллажа.

С дикими воплями я снова бросилась