Остров - Келли Тейлор

– Можешь научить меня печь?

Он тихо рассмеялся:

– Тебя? С каких пор ты печешь?

– В школе устраивают кулинарный конкурс. Я хочу научиться печь торты и… и хлеб.

– Из меня не лучший пекарь.

– Ну и ладно. Так что, научишь?

На его лице промелькнуло странное выражение, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом. Затем Том обогнул стол и неожиданно заключил меня в объятия.

– Доброе у тебя сердце, Джесси. Прошу, не меняйся. Никогда. – Он крепко меня сжал и поцеловал в макушку. – Я тебя люблю, ты ведь знаешь, да?

Я напряглась. В нашей семье не принято нежничать, и мне становится неловко. Поэтому вместо того, чтобы сказать ему в ответ: «И я тебя люблю», – я лишь промычала: «Угу» – и вывернулась из его объятий.

Меня резко выдергивает из сна. Электронные часы на тумбочке показывают «1:43». Что-то не так – я это чувствую и, едва принюхавшись, понимаю причину пробуждения – запах дыма.

Бросившись к окну, я отдергиваю занавески. Двор прямо под моей спальней окутан тьмой, только в дальнем углу, в окошке сарая танцует свет. Свет или… Я прищуриваюсь. Это же пламя!

Я кидаюсь в комнату Тома, однако его там нет. Тогда я сбегаю по лестнице и, распахнув заднюю дверь, босиком несусь по холодной дорожке к краю двора. Сердце отчаянно колотится в груди.

– Том! – Я стучу по окну сарая и тут же отпрыгиваю, когда раскаленное стекло обжигает плоть. – Том!

Я бросаюсь к двери. От дерева исходит жар, как от печи, поэтому я стаскиваю с себя футболку и обматываю вокруг рук, прежде чем толкнуть дверь – она не подается.

– Том! Том! Кто-нибудь, помогите! На помощь!

Я возвращаюсь к окну и заглядываю внутрь. Там, где раньше лежала куча сена для моей морской свинки, теперь столб пламени облизывает заднюю стену сарая от пола до деревянных полок с инструментами. Сердце бешено колотится в груди, я пытаюсь разглядеть брата в пламени и густом черном дыму. Может, он не здесь? Может, он пошел в бар с друзьями? Наконец я его вижу – темную сгорбленную фигуру на полу, прижавшуюся к двери.

– Том! Том, проснись! – Я в отчаянии оглядываюсь на соседский дом. В окне спальни загорается свет, появляется темный силуэт. Я машу им руками и кричу: – Помогите! На помощь!

Затем бегу обратно к двери сарая и наваливаюсь на нее, игнорируя жар, охватывающий правую сторону тела. Я вновь и вновь бросаюсь на дверь, отчаянно зовя брата. Нужно вытащить его оттуда. Нужно его спасти… Нужно…

Я оглядываю сад в поисках того, чем можно выломать дверь. На глаза попадается уродливый декоративный фонтан, который папа подарил маме на Рождество. Он пластиковый и работает на батарейках, но по крайней мере он тяжелый.

За окном уже завеса пламени, и, когда я швыряю фонтан в стекло, на меня обрушивается огонь, пожирая ладони, руки и шею. Я словно проваливаюсь в самое жерло вулкана.

В глазах темнеет.

Утопая в песке, Дэнни мчится к Джесси, которая вертится во сне, всхлипывая и размахивая руками. Он хватает шлепанец, валяющийся рядом с рюкзаком, и начинает хлестать им по уголку одеяла, охваченному пламенем, которое уже лижет ноги Джесси. Затем перекатывает подругу подальше от огня.

– Хватит! Перестань! – кричит она.

Дэнни убирает руки и падает рядом.

– Все хорошо, ты в безопасности…

Джесси поднимает на него огромные, полные ужаса глаза – лицо и волосы все в песке – и судорожно выпутывается из кокона одеяла.

– Дэнни, какого черта ты делал?

– Ты горела! – Сердце все еще ритмично стучит по ребрам, как маленький боксер, тело вибрирует от адреналина в крови. – И звала на помощь.

– Мне снился кошмар! – Ей на глаза наворачиваются слезы и, к ужасу Дэнни, стекают по щекам. – Я видела брата…

Он переводит взгляд с убитого горем лица подруги на сваленное в кучу покрывало, затем на костер. На песке, где спала Джесси, осталась вмятина – довольно далеко от костра. Случайно покрывало в огонь не закинешь, тем более оно было плотно обернуто вокруг нее. Налицо явный поджог.

Дэнни резко оборачивается на джунгли, ожидая увидеть злые глаза, сверкающие из-за деревьев.

– Какая, ты говорила, у тебя фобия? – спрашивает он.

Джесси недоуменно смотрит на него и хмурится:

– Что?

– В первую ночь, когда мы сидели у костра. Какой страх ты назвала?

– Я… я… – Она проводит руками по лицу, стряхивая песок со щек. – Рвота. Я сказала, что боюсь рвоты. Почему ты спрашиваешь?

Холодок пробегает по спине Дэнни.

– Ты тоже солгала, не так ли?

– Я не… Какая разница? Дэнни, я еще толком не проснулась и вообще не понимаю, что происходит.

«Один из вас умрет». Список подозреваемых сузился до Джесси с Мэг, и Дэнни настолько склонялся к первой, что едва заставил себя на нее взглянуть, когда они с Майло вернулись из плавания вокруг острова. Однако буквально мгновение назад сбылась фобия Джесси, и она явно не притворялась. Он сам видел пламя!

– В чем дело? – тревожно спрашивает Джесси. – Куда ты смотришь? Что происходит? Ты меня пугаешь.

Не отвечая, Дэнни наклоняется к куче вещей у костра, выбирает рюкзак Джефферсона и, закидывая себе на спину, кидается в джунгли.

– Ты куда? – кричит Джесси ему вслед. – Что происходит?

Дэнни бежит ровным шагом – настолько ровным, насколько позволяют одолженные у Майло шлепанцы, которые соскальзывают с влажных ступней. Он обеими руками сжимает ремни рюкзака и не сводит взгляда с земли. Активное движение немного очистило разум и развеяло туман темных мыслей, которые преследовали его в течение нескольких дней.

Добравшись до маленькой пещеры, выдолбленной в скале природой за миллионы лет, он снимает рюкзак и затаскивает внутрь. Эта пещера попалась ему еще на второй день на острове, когда он искал Онор, а потом спрыгнул со скалы; вопреки ожиданиям внутри не было ни змей, ни пауков. Теперь же он опускается на четвереньки и заползает внутрь – пространства достаточно лишь для того, чтобы сесть, скрестив ноги, и положить рюкзак на колени.

Он вытряхивает аккуратно разложенные вещи Джефферсона на землю и начинает перебирать. Среди них кое-какая еда – пачка вяленого мяса в полосках, пара банок консервов – солонина и фасоль – и две бутылки воды. А еще аптечка первой помощи и веревка. Веревка крепкая, надежная. Дэнни кладет ее на землю и открывает аптечку – там парацетамол, ибупрофен, бинты, несколько комков ваты и широкий лейкопластырь. Он откладывает два последних предмета к веревке, обеим бутылкам воды и еде, затем выползает из пещеры и, сделав глубокий вдох, кричит во всю мощь легких.

– Джесси! В чем дело? – Майло бросается ко мне, когда я выхожу из моря на нетвердых ногах. – Что случилось? У тебя такой вид, будто ты привидение увидела.