Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве - Диана Чемберлен

– Откуда у вас этот странный образ? – спросил Рэнди. – Я про кровь. Из какой-нибудь книги? Или вы сами видели нечто подобное?

– Может быть. Не знаю. Да и не важно. Главное, поскорее забыть о нем, – глянув вниз, она со смущением обнаружила, что крепко сжимает его руку. – В первый раз я увидела его в том маленьком театре, – добавила она. – Это было в нашу первую встречу.

– Правда? – встревоженно спросил Рэнди, как будто это он был виноват в ее переживаниях.

Клэр попыталась встать, но он схватил ее за руку и усадил на место. Клэр была сыта по горло этим разговором. Больше всего она боялась, что снова увидит это пугающее пятно.

– Что вы имели в виду, когда сказали про зеркала? – поинтересовался Рэнди.

– Я не хочу больше говорить на эту тему. Давайте уйдем отсюда.

– Не сейчас, – ответил он. – Сначала я хочу вам кое-что рассказать, – он подождал, пока мимо них пройдет вереница детей. – Дело в том, что я и сам очень долго видел один странный образ. Иногда он не появлялся в течение месяца, а порой донимал меня по нескольку раз в неделю. Все началось, когда я был еще подростком… Я и сейчас время от времени вижу его.

– Это что-то ужасное? – спросила Клэр. – Вроде кровавого пятна?

– Скорее, странное. По крайней мере, таким оно казалось мне раньше. Я видел какую-то серую расплывчатую полосу, из которой торчало нечто серебристое и остроконечное.

Клэр едва не сказала «как странно», но вовремя удержалась. Не в том она положении, чтобы критиковать чужое воображение.

– Это видение всегда сопровождалось тошнотой. И чувством какой-то безысходности.

– Понимаю, – Клэр не сводила с него изучающего взгляда.

– И вот несколько лет назад мне пришлось сопровождать Кэри и его одноклассников, отправившихся на экскурсию в Харперс Ферри, – у него вырвался грустный смешок. – Лу-Энн всегда помогала в школе, и я пообещал, что в следующей поездке выступлю сопровождающим. Когда я узнал, куда они отправляются, то сразу же хотел отказаться: у меня не было ни малейшего желания возвращаться в Харперс Ферри. Но, поступив так, я обидел бы Кэри. И вот представьте: проезжаем мы в автобусе по этому проклятому мосту. Да еще зимой. Я смотрю в окно, и что же я там вижу?

Клэр неотрывно смотрела на Рэнди.

– И что же?

– Серую расплывчатую полосу, из которой торчит что-то серебристое и остроконечное. Полоса оказалась деревьями. Обычными лиственными деревьями, которые зимой выглядят совершенно серыми и невзрачными. И из этой массы торчал остроконечный шпиль местной церкви. Все это я видел в ту ночь, когда Чарльз упал с моста, – Рэнди вновь горько рассмеялся. – Я смотрел на эту картинку, и мне хотелось кричать и плакать. Загадочное видение преследовало меня долгие годы, и вот наконец-то я почувствовал себя свободным.

– Но вы сказали, что и теперь иногда видите этот образ…

– Верно. Но теперь я знаю, что это такое. Видение утратило свою власть надо мной.

– Стало быть, вы считаете, что и мои видения каким-то образом связаны с прошлым? – спросила Клэр.

– Они стали являться вам после встречи с Марго?

– Да.

Рэнди нахмурился.

– Возможно, они как-то связаны с тем вечером. Но вы же не видели тогда ничего… ничего окровавленного, так ведь?

– Так.

Внезапно ей вспомнилось одно давнее событие. Сьюзан было тогда лет десять или одиннадцать. Она катила на велосипеде по Центральной улице, когда наперерез ей выехала машина. Девочка перелетела через руль и упала на капот автомобиля. Клэр прибыла на место, когда врачи «Скорой» укладывали ее окровавленную дочь на носилки. Сцена эта запомнилась ей необычайно ярко, однако в ней чувствовалась завершенность, относящая ее исключительно к прошлому. В ней не было ничего таинственного или пугающего.

– Может, это связано с очень давними событиями? – предположил Рэнди. – Что-то такое, что случилось еще в вашем детстве.

– Нет, – покачала головой Клэр. – Этот образ вызывает во мне крайне неприятные чувства. Ничего подобного в моем детстве просто не было.

– Ах да, как же я забыл, – усмехнулся Рэнди. – Бесконечное кружение на карусели.

Клэр проигнорировала его насмешливый тон. Пора было заканчивать этот разговор, хотел того Рэнди или нет.

– Ну что, – спросила она, – как насчет кино?

– Попробуйте сконцентрироваться, Клэр, – Рэнди, судя по всему, совершенно не собирался уходить. – Еще раз вспомните этот странный образ. Как вам кажется…

– Ну нет, – она решительно встала. – У меня нет ни малейшего желания думать об этой чертовой картинке.

– Но вы же не сможете избавиться от нее насовсем. Вы сами сказали, что с каждым разом это становится все хуже.

– В общем, вы как хотите, а я иду в кино, – заявила Клэр.

Рэнди скрестил руки на груди.

– Я познакомился с вами совсем недавно, – сказал он, – но кое-что мне стало ясно с первой же беседы. Вы из тех, кто делает вид, будто все замечательно, даже если на самом деле это не так.

– Это называется оптимистическим взглядом на жизнь, – сухо заметила Клэр.

– Взять, к примеру, детство, когда развелись ваши родители, – как ни в чем не бывало продолжил Рэнди, – и отец скрылся с вашей сестрой в неизвестном направлении. По-моему, так в этом нет ничего хорошего, если не сказать больше.

Клэр почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Рэнди сжал ее руку.

– Скажите, вы плакали, когда ваш отец увозил Ванессу? – спросил он. – А ваша мать?

Пусть и против желания, но Клэр задумалась. Плакала ли она? Этот день совершенно выпал у нее из головы. А Мелли? Она совсем не помнила ее плачущей – только радостной и смеющейся. И не помнила, чтобы родители ругались. Отец все время говорил матери, что она – самая прекрасная женщина в мире. От этих воспоминаний у нее потеплело на душе. Нет, Рэнди ошибся. Она искренне признательна ему за внимание, но насчет ее детства он все-таки ошибся.

– Я хочу уйти, – вновь повторила она. На этот раз Рэнди не стал спорить, лишь молча пожал плечами. Поднявшись, он направился за Клэр к выходу.

Вьенна

Они вышли из музея на холодный зимний воздух. Несмотря на шесть часов, на улице было уже темно. Клэр с тоской взглянула на мрачное небо. Ей хотелось побыть немного под яркими солнечными лучами, забыв о переживаниях последнего часа.

В кино они не пошли. Клэр чувствовала, что Рэнди это мало интересует, и не стала настаивать, хотя сама она с удовольствием отвлеклась бы на пару часов. До его машины они дошли в полном молчании. Рэнди распахнул дверцу, и Клэр забралась внутрь, тщетно пытаясь согреться. Сам он, прежде чем усесться, снял пальто и аккуратно уложил его на заднее сиденье. Клэр хотелось приткнуться к Рэнди, вновь оказаться в его теплых объятиях. Она неудержимо мерзла.