Танец света - Ная Брайс

Я послушно открыла рот. Губ коснулось холодное стекло, и на язык попало несколько сладко-соленых капель, горьковатое послевкусие разлилось по всему рту, и я скривилась.

– Глотай, – сухо сказал Люцифер и сжал двумя пальцами мой подбородок, вынуждая запрокинуть голову.

Когда с приемом Алдана было покончено и нас оставили в покое на несколько минут, пока он не начал действовать, наше внимание привлек Айл. Подойдя к каменной кладке напротив и нажав на несколько небольших камешков, он открыл потайной шкаф, спрятанный от чужих глаз в недрах стены.

– А это тоже для вас, – бережно доставая деревянный сундук, сказал он, а после сделал пасс рукой. Прямо из пола выехал небольшой столик, на который он и водрузил странный ящик.

Я с интересом и затаенным страхом следила за его руками, ловко открывшими тяжелую, пыльную крышку. Подойдя ближе, мы дружно заглянули внутрь.

В ящике лежали металлические маски, но не такие простые, как в Обители. Эти были творением искусного мастера, вложившего душу в свою работу: яркие кристаллы, тонкие линии узоров – все это приковывало взгляд и пробуждало желание прикоснуться.

Я протянула руку и тронула подушечками пальцев холодный металл.

– Вы можете выбрать для себя ту, что захотите, – грустно улыбаясь, сказал Айл. – Тень, ты первая.

– Пусть выбирают сестры, я возьму ту, что останется, – махнула рукой я.

Я стояла в стороне, глядя, как Катарина и Алия толкались, вытаскивая из сундука маски. Какая разница, какие шипы порежут нам веки. Когда с выбором было покончено, я подошла к сундучку.

Мне досталась серебряная маска с тонким, легким узором в виде цветочной лозы. Ее глазницы украшали синие драгоценные камни. Я покрутила маску в руках, проверив остроту шипов легким касанием подушечки пальца.

– Сегодня пробуем без них. – Люцифер кивнул на ящик. – Вы должны видеть, как мы будем работать. Скоро Алдан начнет действовать, пора начинать.

Я замерла, прислушиваясь к ощущениям, но не ощутила ничего, кроме разлившегося внутри холода. Мысли казались кристально чистыми, а страх, разочарование и ненависть ушли на второй план, подернувшись поволокой тумана.

Перед нами выстроились шесть Деасов.

– Вы знаете, что мы работаем только в паре, – начал Люцифер. – И сейчас мы должны распределиться. Двадцать лет мы изучали показатели каждой из вас и примерно понимаем, кто и с кем встанет в связь. Но все же, чтобы избежать возможных осложнений, мы должны проверить еще раз. Ваша задача дать столько света, сколько позволяет ваш резерв. Можете начинать.

Работать не в связке, а только показать свой потенциал было несложно, поэтому, прикрыв веки и обратившись внутрь себя, я начала вытягивать клубившуюся в груди энергию. Она охотно шла за моим зовом, лилась по каждой клеточке тела и плавно перетекала в руки. Выставив их вперед, я сформировала яркий, слепящий и тихо потрескивающий шар.

– Слабовато. Восемьдесят восемь процентов. Надеюсь, ты выдержишь сегодняшний поток и не развалишь его к чертям.

За моей спиной стоял Люцифер, глядя на трепещущий шарик поверх моего плеча. Когда он находился слишком близко, его энергия давила на меня своей мощью, отчего мне хотелось упасть ниц и закрыть голову руками, прячась как ребенок, который боится чудовищ в темноте.

– Деасы могли выбрать на роль Уравняющей кого-то другого, – сухо ответила я.

– Встанешь с Айлом, – бросил Люцифер и направился к Алии.

Еле сдерживая улыбку счастья, я кротко кивнула.

Распределили нас быстро, и сейчас, стоя перед Айлом, я наблюдала за работой Деасов. Им не нужны были маски для концентрации, они не принимали Алдан и не двигались, как мы, в танце, чтобы доставать из недр своей души энергию. Они сами были энергией – воплощением Тьмы. Она клубилась и обволакивала их тела, словно жила своей жизнью. С замиранием сердца я смотрела, как шесть Деасов формируют точно такой же поток, какой создаем и мы.

– А теперь вы, – небрежно сказал Люцифер, держа связь одной рукой.

Я кивнула и скомандовала:

– София, начинай. Все как всегда, вы знаете, кто и сколько процентов должен отдать.

Сестры слаженно кивнули.

Без масок было непривычно. Острые иглы не касались век, заставляя контролировать каждый шаг. Чтобы хоть как-то воссоздать похожее ощущение, я до боли зажмурила глаза, уходя в себя внутренним взором.

София быстро начала формировать световой сгусток, и я удивилась ее необычной скорости.

– Не торопись, Софи, – тихо прошептала я, зная, что она услышит, и одновременно наблюдая за энергетическим следом медленно ползущего ко мне потока.

Когда мы смотрим внутренним взором, то помещение, где мы находимся, и все кругом перестает существовать. Остается лишь след энергии, клубящейся в нашей груди. Сестры работали слаженно, отдавая Свет и поочередно передавая поток из рук в руки. Делая легкий шаг вперед, я схватила дрожащий луч двумя руками. Он извивался, как змея, пытаясь улизнуть.

– Тише… Тише, – как живого, успокаивала я поток, осматривая.

Поток получился идеальным, мне оставалось влить всего двадцать пять процентов до стопроцентной наполненности. Но тут я ощутила что-то странное. Свет внутри меня с необычайной скоростью начал нарастать, увеличиваясь и заполняя грудную клетку. К горлу подкатила тошнота, и я быстро задышала. Поток в руках мелко задрожал, издавая протяжный гул, норовя взорваться от нестабильности.

– Люцифер, что происходит? – услышала я обеспокоенный голос Айла, доносившийся как сквозь толщу воды.

– Энергия Завесы наполняет ее. Никогда не видел, чтобы она так реагировала на Уравняющую! – ответил Люцифер. – Черт, Тень! Отпусти поток!

– Тогда он взорвется и нас раскидает в стороны. – Благодаря Алдану эмоции притупились, и я могла оценивать ситуацию рационально. Говорить было тяжело, а в груди нарастала огромная энергия. Она жгла, давила и не давала возможности сделать вдох.

– Если ты не отпустишь его, тебя разорвет на части! – закричал Айл.

От боли из глаз брызнули слезы, они ручейками стекали по щекам, скапливаясь на подбородке. В голове шумело, а во рту пересохло. Я снова заглянула в себя, осматриваясь. Свет действительно нарастал с огромной скоростью, закручиваясь замысловатыми вихрями в районе грудной клетки. Кто-то закричал прямо над ухом, но я не понимала его слов, сосредоточившись только на том, что происходило сейчас во мне. Моих плеч коснулись чьи-то горячие руки и ощутимо сжали, и голос, до боли знакомый, ворвался прямиком в мою голову.

– Давай же, девочка, брось его, – шелестел он, пока я брела по своей душе, залитой светом.

Поток, который наполнял меня, я заметила не сразу. Он тянулся от Завесы, соединяясь со мной. Я протянула руку, хватая его и разрывая. Связь с сестрами сразу же потухла, и мне показалось, что я услышала грустный вздох белоснежной Завесы.