Зона поражения - Леонид Смирнов

— Ну что, Архимед? — заглянул в палатку Непейвода. — Нашел свой рычаг?

— Может, чайку попьем? — предложил Рассольников. — А потом я еще немного помозгую.

Двунадесятый Дом укоризненно покачал шлемом, а потом махнул рукой, мол, что с тобой делать…

Платон заваривал чай по всем правилам, а значит, весьма неспешно. Прогреть чайник, засыпать заварку — ровно пять щепотей, ни больше, ни меньше. Залить кипятком, дать настояться, потом долить кипяток под крышечку и еще подождать.,.

Дом снял скафандр и чинно сидел рядом, предаваясь каким-то своим муравьиным мыслям. Глаза его невидяще уставились в стену, завешенную плакатом с рекламой дамских купальников. Повесил плакат, понятное дело, Рассольников. Смотреть на этих земных девочек было одно удовольствие.

— О чем грустишь, шуршала? — благодушно осведомился археолог и втянул носом воздух. Из раскрытой жестяной коробочки с настоящим цейлонским чаем дохнуло таким земным ароматом, что у него даже голова закружилась.

— Пытаюсь представить, как изменится наша жизнь после того, как…— заговорил было Непейвода— и подавился словами, спохватившись, что болтает лишнего.

— …мы найдем горшок? — закончил фразу Платон. — Ну и?

Двунадесятый Дом хмуро пошевелил ушами и сменил тему:

— Так ли вкусен этот ваш чай, как уверяют некоторые черные археологи?

Платон не стал расспрашивать о будущем и сказал:

— Чай бесподобен.

— Дай-ка попробовать, — неожиданно попросил Дом.

Литровый чайник был готов поделиться божественным напитком из молодых листочков чайного куста, что выращен на пологих склонах горы Пидуруталагалы и собран на рассвете руками юных девственниц.

— Какие лекарства мне держать наготове? — шутливым тоном осведомился археолог. — Автомедик не запрограммирован лечить насекомых.

— Самое дорогое лекарство — это терпение, — философски вымолвил Двунадесятый Дом.

В это время за стенами палатки топтались настырные зверодревы. Обступили заграждения и раздраженно размахивали ветками. Как бы ни хотелось, но сунуться в лагерь они не решались. Напарники до того привыкли к их. присутствию, что вовсе перестали обращать на них внимание.

Археолог налил красновато-янтарной жидкости в расписную пиалу и церемонно подал ее Непейводе. Муравейник торжественно принял пиалу и поднес чуть шевелящейся рукой к шевелящемуся же лицу. Удлинив нос, он превратил его в хоботок и разом лишился человеческого облика. Тонкая цепочка «мурашей» дотянулась до поверхности напитка. Процесс пития тоже был неспешен и весьма необычен: крайние «мураши» пили обычным порядком, следующие высасывали воду у них из брюшек — и так звено за звеном.

Дом прервал процедуру, блаженно вздохнул и зажмурил глаза. Платон уже выпил свою первую пиалу. Чай был изумителен. «Не поговорить ли нам на политические темы? — подумал он. — Только истинные мудрецы могут оценить прелесть чая и только они способны заглянуть за кулисы политических игр, которые не прекращаются ни на мгновение».

— К чему эта игра в прятки? — заговорил Рассольников, снова наполнив пиалу и прихлебывая несладкий чай маленькими глотками. — Почему ваш Совет не обратился с официальной просьбой к Лиге Миров? Карантинщики сами сопроводили бы «Оболтус» на поверхность и охраняли во время раскопок.

Дом Симбионтов нахмурился.

— Что ты вообще знаешь о Лиге? — осведомился он с легким Раздражением.

Платон хмыкнул и заговорил с видом обиженного отличника, который вынужден отвечать на уроке давным-давно изученный и скучный материал:

— В Галактике Млечный Путь и Магеллановых Облаках уже более шести веков существует межзвездная структура — Лига Миров. Теоретически все участники Лиги вошли в нее добровольно и полностью равноправны. Существуя на взносы цивилизаций, она действует согласно Уставу и призвана не допускать вооруженных конфликтов между ними и защищать общие интересы любых разумных рас. Соответственно, Лига располагает единой системой тахионной связи, сетью военных баз и собранным с бору по сосенке боевым флотом…

Он глянул на Непейводу и обнаружил, что «мураши» стали отваливаться от его лица, шмякаясь на скатерть. Напившись до отвала, они впадали в спячку.

— Ты почти дословно повторяешь текст из официального сайта Лиги, — печально произнес Двунадесятый Дом и выронил пиалу из ослабевших рук. Археолог едва успел поймать редкий сосуд над полом. — Извини…— пробормотал Дом и обвалился на спинку складного стульчика. Его клеточки продолжали вырубаться одна за другой, но коллективный разум еще функционировал. — А ты знаешь… что ответил Департамент Оперативного Реагирования… когда правительство планеты Таменгонт… умоляло спасти население… от нашествия звездной саранчи?

Он едва ворочал вдвое укоротившимся языком, так что Платон понимал его не без труда. Непейвода развалился на стульчике, свисая со спинки, как большущая куртка. Не дождавшись от археолога ответа, Дом Симбионтов сам ответил на свой вопрос:

— Что присвоит запросу… приоритетный пятизначный номер… И первое слушание дела… из-за его экстраординарности… состоится всего через восемь месяцев… Как правило, для принятия окончательного решения… требуется несколько слушаний… Перерывы между ними составляют месяц-полтора… В обычном же порядке… планеты стоят в очереди… по десять-пятнадцать лет.

— Ну, если дело только в бюрократической волоките… Коли горшок хранился на Тиугальбе шесть веков, вы могли бы еще немного подождать.

— Главная проблема не в этом… Я просто показал тебе… их отношение к бедным и отсталым планетам… Могучие цивилизации… всегда идут вне очереди.

Двунадесятый Дом замолк, все усилия направив на организацию нового рта взамен рассыпавшегося. Когда рот удалось собрать из клеточек рук и ног, которым почти не досталось чаю, он продолжил злым голосом:

— Суть в том, что эта червивая Лига — всего лишь фикция, парадная витрина, а за ней вечная грызня, борьба за власть. Ее штаб-квартира с недавних пор переместилась на искусственную планету Аламагордо в системе Альдебарана, ближе к Старой Земле. И значит теперь главенствующую роль в Лиге, которая охватывает больше тысячи колонизированных планет, играют представители ООН и ее союзники. Срок исковой давности истек, обвинения в ксеноциде, совершенном во время Второй Конкисты, официально сняты, и теперь уже ничто не мешает твоим соплеменникам контролировать всю Галактику, за кулисами дергая за ниточки.

— Я имею такое же отношение к Совбезу ООН, как и ты, — на всякий случай заметил Платон. — Ну, хорошо… Теперь у руля земные бюрократы. Раньше были какие-то другие. И чем эти хуже прежних? Что изменилось? Чем их политика грозит ФФФукуараби?

— Долгое время сохранялось хрупкое равновесие между несколькими крупными федерациями планет. Слабые цивилизации могли лавировать, входить в союз то с одной, то с другой силой. Порой царю обезьян удавалось стравить тигров между собой…