Кто не спрятался - Клер Макинтош

Я смутно помню, как заполняла эти поля анкеты: места работы, фильмы и книги, которые мне нравятся. Но я думала, что это только для меня, что-то вроде онлайн-дневника.

— Именно это я и пытаюсь сказать. — Айзек кликает на вкладку «Фото». — Если кому-то понадобится ваш снимок, то тут их полно.

Он пролистывает десятки картинок, большинство из которых я никогда не видела.

— Но я их не загружала!

Я вижу фотографию, на которой стою спиной к объективу на барбекю с Мелиссой и Нейлом прошлым летом. Неужели у меня действительно такая огромная задница? Или просто ракурс неудачный?

— Ваши друзья загрузили. Эти фотографии — со страниц других пользователей, они вас там просто отметили. Вы можете убрать отметку, если что, но на самом деле нужно изменить настройки конфиденциальности. Я могу вам помочь, если хотите.

— Все в порядке, я сама разберусь, — от смущения я отвечаю довольно резко, но затем заставляю себя поблагодарить Айзека. — Все поели? Кейти, солнышко, поможешь мне убрать со стола?

Все собирают тарелки и вилки, и я несу посуду в кухню. Саймон напоследок сжимает мою руку, а потом меняет тему разговора.

Когда все расходятся, я сажусь в кухне и пью чай. Саймон и Кейти смотрят какой-то черно-белый фильм, а Джастин пошел гулять с друзьями. В доме тихо. Я открываю «Фейсбук» на мобильном, будто делаю что-то плохое. Просматриваю фотографии — тот же альбом, который показал мне Айзек. Медленно прокручиваю страницу. На некоторых снимках меня вообще нет, и вскоре я понимаю, что меня отмечали на фотографиях Кейти и старых школьных снимках. Мелисса отметила меня и нескольких других людей на фотографии своих ног у бортика бассейна — этот снимок она сделала в отпуске в прошлом году.

«Завидуете, девчонки???!!» — написано под снимком.

У меня уходит на это какое-то время, но в итоге я ее нахожу. Фотографию из объявления. Я судорожно вздыхаю. Я знала, что не схожу с ума, знала, что это мой снимок. «Фейсбук» пишет, что эту фотографию загрузил Мэтт три года назад. Пройдя по ссылке, я вижу двадцать-тридцать фотографий со свадьбы моей двоюродной сестры. Вот почему я без очков.

На самом деле это снимок Кейти. Она сидит рядом со мной, склонив голову к плечу, и улыбается фотографу. Я смотрю скорее на нее, чем в объектив. Фотографию в объявлении тщательно обработали, убрав фон, в том числе и платье, которое я бы сразу узнала, поскольку праздничных нарядов у меня не так много.

Я представляю себе, как кто-то, какой-то незнакомец, пролистывает мои фотографии, смотрит на меня в роскошном платье, на мою дочь, на мою семью. Меня бросает в дрожь. Настройки конфиденциальности, о которых говорил Айзек, найти непросто, но в итоге мне это удается. Я методично закрываю все части своего аккаунта: фотографии, посты, хэштеги. Я уже заканчиваю, когда в углу экрана выскакивает красный флажок уведомления. Я кликаю на него.

Айзек Ганн отправил вам запрос на добавление в друзья. У вас один общий друг.

Я смотрю на экран, затем нажимаю «удалить».

Эти объявления занимают все мои мысли, туманят голову, вызывают во мне паранойю. Прошлой ночью мне приснилось, что фотография Кейти опубликована в рубрике объявлений, — а через пару дней та же фотография появляется в газете «Таймс» в статье о том, как на нее напали, изнасиловали, оставили умирать. Я проснулась в холодном поту, сбросила руку Саймона со своего плеча — сейчас я не могла выносить даже его прикосновения — и не успокоилась, пока не вышла в коридор и не заглянула в комнату Кейти. Моя дочь крепко спала.

Как всегда, я бросаю десятипенсовик в футляр Меган.

— Удачного вам понедельника! — говорит она.

Я заставляю себя улыбнуться. На улице завывает ветер, у Меган пальцы посинели от холода. И как ей только удается играть? Я думаю, что скажет Саймон, если я как-нибудь приглашу Меган к нам домой на чай. Может быть, Мелисса согласилась бы время от времени угощать ее супом? Проходя за турникеты, я прокручиваю этот разговор у себя в голове, думая, как предложить Меган угощение, чтобы она не обиделась и не сочла, что я ее жалею.

Я так погрузилась в свои мысли, что не сразу замечаю мужчину в пальто. Я даже не уверена, что он смотрел на меня до того, как я его увидела. Но теперь он глазеет на меня. Я иду по платформе, подъезжает электричка, но когда я сажусь в вагон, то снова вижу его. Высокий, широкоплечий, с густыми седыми волосами и аккуратной бородой. Щеки тщательно подбриты, но на шее у него я вижу капельку крови — видимо, порезался бритвой сегодня утром.

Он все еще смотрит на меня, и я притворяюсь, будто изучаю карту метро на стене вагона над его головой. Я чувствую, как его взгляд ползает по моему телу. Мне неловко, и я опускаю глаза, смущаясь и не зная, куда девать руки. Мужчине лет пятьдесят, дорогой костюм, пальто по погоде — вот-вот пойдет первый снег. Мне знакома его самодовольная улыбка — такие мужчины смотрят на женщин как на свою собственность.

Наверное, сегодня отменили занятия в школах — в вагонах намного меньше людей, чем обычно. На станции «Канада Уотер» многие выходят, и напротив меня освобождается три места. Мужчина в пальто занимает одно из них. Люди, бывает, глазеют друг на друга в метро, я и сама так делаю, но если поймать их взгляд, то они смущенно отворачиваются. А этот мужчина не отворачивается. Я заглядываю ему в глаза — больше я так делать не буду, — и он с вызовом смотрит на меня, будто я должна быть польщена его вниманием. Я мельком думаю, не льстит ли мне эта ситуация, но ощущаю только волнение, а не приятное возбуждение.

Недавно городская администрация начала проводить рекламную акцию с целью уменьшения случаев сексуальных домогательств в метрополитене. Акция называется «Сообщите — и все прекратится». «Если вы испытываете какой-либо дискомфорт от нарушения вашего личного пространства, сообщите в полицию», — говорилось в том видео. Я представляю себе, как подзываю патрульного полицейского. И что я ему скажу? «Он на меня смотрит»?

Смотреть на кого-то — не преступление. Я вспоминаю компанию подростков на станции «Уайтчепел» — тот парень в кедах… Я думала, что он преследует меня. А если бы я тогда обратилась к полицейскому? Позвала на помощь? Но, несмотря на это, я все равно чувствую нарастающую тревогу.

Дело не только в этом нахале, ощупывающем меня взглядом. Каким-то мужчиной меня не испугать. Но слишком уж много всего навалилось. Кэтрин Таннинг, дремлющая в метро, пока кто-то роется в ее сумке. Таня Бекетт, задушенная в парке. Айзек Ганн, с самодовольной улыбкой пробравшийся в жизнь Кейти, в мой дом. Вчера ночью, когда все ушли, я посмотрела его профиль на «Фейсбуке» — и с разочарованием выяснила, что могу увидеть только его аватарку, вся остальная информация скрыта. На аватарке он самоуверенно ухмыляется, обнажив ровные белые зубы. Волнистая черная челка падает на глаз — красавчик, как в кино, не поспоришь, но от этого парня меня бросает в дрожь. Если бы он пробовался на роль в фильме, ему пришлось бы играть злодея.