Игра на вымирание - Андрей Денисенко

– Как на крышку гроба, говорю. Это шутка.

Вместо улыбки я зачем-то кивнул. И в самом деле похоже.

– Если ты проснулась, значит это не похороны… тоже шутка. Сейчас придешь в себя, и поболтаем. Задам тебе несколько вопросов, ладно? А хочешь – сначала перекусим.

Лицо ее стало задумчивым.

– Я… помню, мне уже задавали вопросы… кажется. И еще я запомнила… что не знаю ответов.

В капсуле пшикнул инъектор. Элен дернулась, но заметно порозовела.

– Извини, но расспрашивать меня бесполезно. И еще… чувствую себя… странно.

– Это пройдет. Медики сейчас закончат.

Я помедлил, кивнул и пошел к выходу, ругая себя за сентиментальную дурь. Подумаешь, крутой опер нашелся. Шеф на пси-допросе ничего не узнал, а ты – «вопросы»…

– Макс? Тебя ведь зовут… Макс?

– Вот, кое-что ты помнишь, – я безуспешно попытался выдавить улыбку.

– Помню… да, наверное, – глаза Элен Крейн засияли ярче: подключились визоры, – Но еще я… хочу уехать отсюда. Как можно скорее уехать. Ты поможешь? Уговоришь… отпустить хотя бы на время?

Пожав плечами, я все же улыбнулся.

– Куда же, например?

Она думала недолго. Может быть, секунду.

– Европейский корп[10]«Германия». Я хочу в Берлин.

Я шкурой ощутил, как за тонированным стеклом аплодирует шеф. Хотелось удавиться.

6

Объединенная Америка, Сан-Антонио, кафе «Небеса» 15.10,2 сентября 2034 г.

– Где она сейчас?

– Левел-хаус «Монтегро», сектор В-4. Соседей нет, снаружи – охрана. В общем, настоящая тюряга.

Мы сидели в простецкой забегаловке «Небеса» и торопливо наслаждались жизнью. Почему заведение, разместившееся в подвале, носило такое странное название, оставалось только догадываться. Но кормили здесь терпимо. Облокотившись о дешевый пластик, я затянулся. Сигареты плохая привычка, зато – сколько удовольствия! Не выпуская дым, глотнул из стакана. Нормально. Почти что выходной.

– Удивляюсь, как шеф тебя отпустил, – Лойд протяжно зевнул. – Я уж думал, к интерше наручниками прикует.

– Ему пришлось. Лоренс настоял. Дело зашло слишком далеко. Шумихи много, полно репортеров. Приходится изображать официальную передачу подследственной Элен Крейн от Интерпола федеральной полиции. А до этого – никак нельзя. Лоренс там, мы тут. Типа, ждем.

Лойд хмыкнул, поболтал остатки кофе.

– Германская корпоративная зона – это не шуточки, Макс. Там даже Интерпол не всесилен, приходится составлять кучу бумаг. В окрестностях Берлина, кстати, интеровских кураторов нет. Корпораты запретили.

– Нам проще. Мы же криминальщики. Никакой политики, чистая уголовщина. Нас даже махровые корпораты терпят.

Официантка, соблазнительная брюнетка в кокетливом переднике, ловко опустила перед нами тарелки и удалилась, покачивая бедрами.

– Хорошенькая, – Лойд мечтательно посмотрел вслед. – Что-то я ее раньше не видел.

– Да хватит тебе, – я вздохнул. – Ты вот лучше объясни: почему? Почему этим интеровским дерьмом должен заниматься именно я?

– Сам не понимаешь? – Лойд ткнул вилкой, поморщился. – Черт, горячо. Раскинь мозгами, Макс. Даже если предположить, что Крейн попала под раздачу случайно, возникает вопрос: а все-таки почему? Чем она так отличается от других, что эти всемогущие сбиватели лайнеров как паиньки сидели в захолустном порту и ждали? Ответ уже имеется.

– Уровень имплантации.

– Молодец! В этом деле техноуровень стал основным фактором. Решающим. И наш славный полковник сделал разумный ход.

– Лошадью.

– Именно. Он надеется, что ты с безнадежными тремя процентами любым киберманьякам встанешь как кость в горле. В этом деле все на Сеть завязалось, а ты, святая простота, даже служебные подключения только через навесную железяку выполняешь. Как тебя достать? Ни вирус пустить, ни удаленный доступ к импу обеспечить. Только в реале крошить.

– Обкрошатся, – я состроил злобную рожу. – Крошилки поотрываю.

– Вот, – Лойд поднял палец. – У шефа – интуиция. Я ему в таких делах доверяю.

– Значит, быть мне при блондинке, аки… аки…

– Аки пастуху при овечке, – Лойд расплылся в издевательской ухмылке. – Или нет: аки монаху при келье.

– Аки бармену при пиве. Пошел ты.

– И тебе всего хорошего. Извини, – Лойд ухмыльнулся, – забыл сказать: шеф и меня провожает. В Мексику, пошуршать вокруг Сиэнте-Рив. Уже с интерами договорился, которые дознание проводили. После похищения Крейн не могла раствориться в воздухе, что-то, да осталось. Поищем.

– Интеры наверняка каждый куст обнюхали. Вдоль и поперек. Пустой номер.

– Тогда просто попью настоящей текилы. А ты у немцев смотри… аккуратней, Макс. Без шуток. Там не Америка, корпораты к юмору не склонны и вообще… себе на уме. По-немецки хоть что-нибудь знаешь?

– Данке шон, – с достоинством сказал я, – Хенде хох, майн либер!

1

Корп «Германия», зона «Бранденбург», аэропорт Нью-Шенефельд 07.19,3 сентября 2034 г.

– Доброе утро, дамы и господа! Наш стратоплан готовится совершить посадку в аэропорту Нью-Шенефельд корпоративной земли Бранденбург. Добро пожаловать в объединенный корп «Германия»!

Напоминаю, что, в соответствии с Европейской Корпоративной Декларацией, территория корпа является частной и подчинена внутреннему распорядку компаний-владельцев. Ношение боевого и гражданского оружия, оборот нелегализованных наркотических веществ, а также пропаганда расовой и корпоративной вражды запрещены. О замеченных нарушениях вы обязаны сообщать офицерам службы безопасности. Благодарим за понимание!

Тональность двигателей изменилась, стратоплан лег на крыло и нырнул в облака.

– Через несколько минут силовые крепления ваших кресел переключатся в положение «Готовность». Просим сохранять спокойствие, данная мера является стандартной и выполняется ради вашей безопасности. Для вызова обслуживания во время посадки вы можете воспользоваться встроенными терминалами.

Из-под опущенных век я меланхолично следил за мулаткой-стюардессой, ловко пробирающейся между рядами. Хорошенькая, но на немку не похожа. Немки… однозначно, я представлял их другими. Расслабленная полетная дремота не отпускала. Чтобы проснуться, я настучал на терминале черный кофе, потер виски и уставился в иллюминатор.