Убийство в Тамбовском экспрессе - Валентина Андреева
Шрифт:
Интервал:
— Кто о чем, а ты все о Ефимове! Зря я тебя им напугала. Бани так быстро не строятся. Напоминаю: пара дней в запасе у нас есть. К тому времени Олег точно проснется. Лекарство от стресса и бессонницы, которым я его угостила, долго не действует, — заявила Наташка и испуганно прикрыла рот рукой.
Я невольно открыла свой.
— Ты…
— Ну да. Простое успокоительное. Сама же видела, в каком он был состоянии. А сон — лучший лекарь. Не мной сказано. Часов пять-шесть продрыхнет, проснется как новенький, мы его сразу и намахаем к женам. Прямо без завтрака. Если не пройдет английский вариант расставания.
— Не пройдет. Мне надо с ним пообщаться. Я вообще этой ночью спать не намерена.
— Тогда тебе следует перебраться ко мне. Все условия для бессонницы. Главное из них — инородное спальное место. Будешь нести караульную службу у двери. Собачья работа, но, по крайней мере, ответственная. Надо же тебя чем-то занять, пока я буду отсыпаться. Олега закроем на все замки. Будет как у Христа за пазухой. Трехкомнатная одиночка, поди плохо. Твой дом — его крепость. Утром позвоним следователю, пусть разбирается со всеми Венерами, Настями, Ульянами и Галинами. Если не передумаем. Почему-то у нас постоянно семь пятниц на неделе. А что тебе, собственно говоря, нужно от Олега?
— Правда. Я только сейчас уразумела: Олег избегал называть «семейную реликвию» своим именем.
— «Своим именем!» Ну ты оригиналка! Как ты это себе представляешь? «Венера-Анастасия-Ульяна Джамболоньевна Небесная-Пруткова»? Проездом из славного города Тамбова, — фыркнула подруга из недр моего пустого холодильника. В свою очередь надумала проверить его на наличие подкинутого оружия. А вдруг холодильный агрегат вооружен и очень опасен.
Я с трудом осмыслила услышанное и решила было не мешать подруге делать собственные умозаключения. Но не выдержала и тоном наставницы пояснила:
— Олег ни разу не назвал бронзовую красавицу Венерой Джамболоньевной. Да что там, даже слово «статуэтка» не упомянул. Плел что-то о не представляющей никакой ценности вещи, принадлежавшей одной знакомой. Даже само выражение «семейная реликвия» запущено в оборот именно тобой.
— Ир, а ведь это ты принудительно «женила» Олега на Насте. Вспомни свои разглагольствования по поводу взаимоотношений между ней и проводницей. Он, как честный человек, просто не мог отказаться…
— Как честный человек, Олег был обязан сказать нам правду. Хотя бы признаться, что понятия не имеет о характере «семейной реликвии» знакомой.
— М-да… Характер у нее, надо сказать, стервозный. Так и сеет вокруг себя проблемы. И каков вывод?
— Их несколько, но все они на одной основе. Олег боится потерять наше доверие. Скорее всего, он гоняется за какой-то другой ценностью. Венера ему не нужна. А если и нужна, то только в качестве эквивалента для обмена на ту, за которой гоняется. Надо позвонить Кэтьке!
— Еще чего! Впрочем… если только пожелать ей спокойной ночи. Как раз второй час. Почти.
Взглянув на часы, я отметила — подруга «спешит» на пятнадцать минут. Но это не повод для возражений, тем более что нужные сведения можно почерпнуть и от самой Наташки.
— Сосредоточься! Кто из вас первым, ты или Катерина, заикнулся о вынужденном временном пристанище матери и сына Прутковых в Кэтькиной квартире?
Наташка попробовала сосредоточиться, но тут же прыснула в кулак.
— Да мне и напрягаться не надо. Я, разумеется. Ты же сама все слышала. А мастерски я Кэтьку уболтала, уводя в сторону от нашего с тобой самоуправства. О Прутковых доложила вскользь, как о чем-то мелком и несущественном. В результате Кэтька напрочь лишилась возможности высказать нам свое недовольство. Представляю, что она чувствовала, когда ей из милиции сообщили о подселенцах.
— Ничего она не чувствовала, ибо никто ей ничего не сообщал.
— Но Олег…
— Оставь в покое металлолом!
Я отняла у Наташки пластиковую коробочку, используемую Димкой для сбора каких-то винтиков, шурупчиков и гаечек. Муж упорно держит ее на холодильнике, игнорируя мои язвительные замечания по поводу его хронического стремления к порядку. Давно не выкидывала содержимое коробочки.
— Олег нам просто сказал, что, уточняя его личность, в милиции сделали кое-какие звонки. Мне думается, Катерине оттуда не звонили. До последнего разговора с тобой она понятия не имела о подселенцах. Я проанализировала детали ваших, с позволения сказать, двухсторонних переговоров.
Привычно опустошив коробочку, я отправила содержимое в мусорный пакет, чем вызвала недовольство подруги. Уж очень ей приглянулась пара винтиков, которые она обозвала саморезами. Некоторое время мы были заняты препирательством и сортировкой мусора. По окончании процесса выяснилось, что саморезы были настоящими болтиками, которые Наташке и на фиг не нужны. Подруга основательно расстроилась, ибо потерпел крах ее план «присаморезить» над кухонным столом пару декоративных тарелок и тем досадить мужу. На протяжении нескольких месяцев он никак не выкроит для этого время.
Горестно вздохнув, Наташка нахмурилась и без всякого перехода поинтересовалась:
— Аргументы?
Можно подумать, меня легко сбить с толку.
— Представь себя на месте Олега…
— Еще чего. Мне своя кровать дороже.
— Хорошо. Тогда посмотри на факт его задержания с рациональной точки зрения. Первым делом сотрудники заставляют его признаться в том, что он вовсе и не он, а Тимур Васильевич Егоров. Соответственно предлагают добровольно выдать оружие. Не обнаружив пистолета, везут невольного самозванца в отделение, где устанавливают его настоящую личность и причину появления в чужой квартире. Спрашивается, на кого должен Олег сослаться для объяснения этой самой причины?
— Отвечается: на нас…
— О! — победно подняла я вверх указательный палец, поощрив подругу за догадливость. — Однако нам не поступало от оперативников ни одного звонка! Кэтьке тоже. Олегу просто не известен номер ее мобильного. Тем не менее арестанта отпускают. Почему?
— Да. Почему?
— Потому что оперативники в отделении и без нас убедились, что Олег не Тимур. Наверняка добавили ему пару тумаков за самозванство. Дальше возможны два варианта. Первый. Олег все же сослался на нашу доброту в части временного его переселения вместе с матушкой в чужую квартиру. Нас решили не беспокоить, дабы не спугнуть, а ему предложили сотрудничество. Задача Олега — добыть что-то, обменяв его на то, что фактически находится у нас. В таком случае мы «под колпаком».
— И на фига нам этот «абажур»? Ир, у нас так много всего находится… Мама дорогая! Надеюсь, твой второй вариант лучше?
— Несравненно. Допустим, Олег сослался на близкое знакомство с Катериной, которая их с Галиной приютила как погорельцев. Проверить-то это, пока Кэтька отдыхает на костылях за границей, невозможно. О нас он даже не заикнулся. Может, из благородства, а может, от страха. Боялся потерять упомянутую мной возможность обмена ценностями. Кроме того, мы с тобой могли быть какими-нибудь рецидивистками. Зачем ему сомнительное знакомство. Как бы то ни было, но отпущенный на свободу Олег не старался добраться до нас или до собственного дома, что было бы вполне логично.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!