Швейцарец - Роман Злотников

Основной задачей, которую молодой человек поставил перед собой, было максимально хорошо подготовиться к переходу. Ибо после того, как герр Обервеер так ловко взял его, фигурально выражаясь, за жабры и посадил на кукан, никаких надежд на то, что ему удастся хоть как-то прилично устроиться в этом варианте реальности, у Алекса не осталось. Потому что, что бы ему там ни пел гестаповец, парень понимал, что он всего лишь одноразовый инструмент, который будет спокойно выкинут сразу же после того, как исполнит то, что с его помощью собираются сделать. Так что единственным шансом Алекса не просто на хорошую (в его представлениях) жизнь, а и вообще на выживание является изменение этой реальности. То есть те веления души, которые овладели им после возвращения из Росси… ну то есть восточных провинций Райха, теперь оказались еще и обоснованы жесткой необходимостью. Так что спать он теперь стал хоть и сильно меньше, но зато гораздо спокойнее… Слава богу, что у Обервеера даже мысли не возникло, что он не этнический немец. В первую очередь, кстати, потому, что у Алекса имелось высшее образование. Ибо «унтерменши» получить высшее образование не могли ни при каких обстоятельствах. Доступ к нему открывался только с уровня полного гражданина, то есть как минимум с третьего класса гражданства. Все, кто ниже, были ограничены максимум средним специальным. А большинство вообще имели только начальное, которое включало в себя умения читать, писать, считать и «историю Великого Райха». Для того чтобы мести улицы, мыть туалеты и полоть капусту, большего и не нужно. Так что гестаповцу даже в голову не пришло сомневаться в арийском происхождении Алекса. Вследствие чего кое-какая степень свободы у него осталась…

Следующим, хотя и вынужденным шагом Алекса после покупки второго класса гражданства стало возобновление участия Алекса в работе троцкистского кружка. Бригитта, воспринявшая этот факт как результат собственных усилий, пришла в восторг. И принялась деятельно продвигать его в местной иерархии, водя на все дискуссии и междусобойчики и регулярно вытаскивая, так сказать, «на трибуну». Вследствие чего он довольно быстро выдвинулся в первую линейку «спикеров». То есть его ругали, с ним спорили, на него злились, но при этом начали прислушиваться… Каковой факт, кстати, был с удовлетворением отмечен Обервеером.

– Приятно видеть, герр Майер, что вы столь ответственно относитесь к нашим договоренностям, – довольно заявил гестаповец на очередной встрече. – Продолжайте в том же духе. Чем больший авторитет вы завоюете у ваших товарищей, тем легче вам будет исполнять ту роль, которую вы согласились на себя взять, – после чего добавил: – Но от участия в каких бы то ни было акциях пока вежливо отказывайтесь. Как я вам уже говорил, я сам подготовлю для вас те акции, участие в которых пойдет вам на пользу, а не во вред…

* * *

– Дашх… Ты-дышх…

Пуля ударила настолько близко, что Алекса посекло мелкими каменными осколками. Вот ведь черт, почти попали… Это они что, они таки начали бить на поражение? Ур-роды… Совсем мозгов нет! Там же со стороны Унтершехена или Шпирингена дорога идет. А лесной массив – тьфу! Метров шестьсот всего шириной… Выслать туда людей на машине – и куда ему деваться будет? Или все люди Обервеера здесь? Ну так в полицию позвонить! Или эта сволочь сейчас действует исключительно по собственной инициативе и потому не может рисковать привлекать посторонние силы? Вполне в его духе, кстати. Кому, как не Алексу, знать, что этот гад любит всякие многоходовочки на грани фола…

* * *

С гестаповцем они, вообще-то, виделись регулярно. Несмотря на вроде как демонстративный отказ Обервеера от получения регулярных докладов, он время от времени заходил «в гости». Ну, типа поболтать… Причем всегда внезапно и без всяких предупреждений. И чаще всего поздно вечером. Похоже, берегся, чтобы никто не засек, и не хотел, чтобы Алекс успел как-то подготовиться к встрече… Ох, если бы не опыт общения с тетушкой Мартой, когда ему пришлось на протяжении нескольких месяцев изображать совершенно другого человека, да еще и не из своего времени, то есть с иным опытом жизни, воспитанием и даже словарным запасом, то есть все время оставаясь настороже, чтобы успеть ответить на неожиданный вопрос или понять, как нужно правильно отреагировать на какое-нибудь предложение, он бы точно где-нибудь спалился. Потому что сразу после того, как Обервеер подсадил его на крючок, Алекс начал готовиться не только к переходу, но и к побегу из Люцерна. Ибо было совершенно понятно, что дождаться момента открытия портала на месте ему не удастся. Но делать это приходилось крайне осторожно. Алекс был совершенно уверен, что Обервеер не просто следит за ним, но и регулярно наведывается в квартиру во время его отсутствия. Так что парень не только тщательно планировал собственные передвижения, заходы в магазины, покупки, встречи и звонки, но и тщательно чистил логи компа… Нервы все это выматывало страшно. Еще и потому, что Алекс не исключал, что все его усилия бессмысленны и гестаповец давно уже его расколол и тихонько посмеивается над его глупыми планами соскочить с крючка. Просто в данный момент Обервеер не считает, что все эти телодвижения мешают его планам. И потому решил заняться Алексом вплотную малеха попозже. После того как будет полностью подготовлено то, что было им запланировано. Ибо если он планирует свою операцию таким образом, что парень ее не переживет, то какой смысл беспокоиться насчет судорожных движений гарантированного трупа?

Так это было или нет, Алекс пока утверждать не мог. Он уже понял, что гестаповец был очень умной и хитрой сволочью, получавшей удовольствие не только от результата, но и от самого процесса манипулирования людьми. Он не любил давить напрямую, приказывать, заставлять. То есть не не умел, а именно не любил. Ему нравилось все проделывать куда более тонко. Так, чтобы люди были искренне уверены, что поступают только и исключительно по своей воле и в соответствии со своими собственными ценностями и намерениями. Типа: «Я свободный человек и поступаю так по своей воле и так, как хочу…» Вот только в конце своих усилий подобные «свободные люди», как правило, получали совершенно другой и чаще всего прямо противоположный результат, нежели тот, на который они рассчитывали. Именно такое развитие событий доставляло ему истинное удовольствие. Тоже мне, блин, Нуланд в брюках…

* * *

– Дышх… Ты-дышх! – что-то дернуло за рукав. Алекс скосил глаза и испуганно всхрапнул. Левый рукав его щегольского драпового пальто, скроенного в стиле как раз начала двадцатых и потому стоившего ему уйму денег, сейчас зиял вырванным клоком…

А как вы думали? На этот раз он подготовился к переходу. Хорошо ли, плохо – там видно будет, но подготовился… Ничего особенно объемного тащить в прошлое он не собирался – только информацию. Но какую? Не схему же автомата Калашникова туда везти? Тем более что здесь ее и не было. По причине отсутствия самого автомата… Нет, кое-что было вполне очевидно. Судя по тому, что он читал в Сети, СССР на начальном этапе отчаянно не хватало практически всего. Например, несмотря на то что СССР был одной из крупнейших нефтедобывающих стран, с топливом у него весь предвоенный и военный период было весьма напряженно. А расширить ресурсную базу по этому параметру до войны так и не получилось. По разным причинам. Скажем, бурение в Поволжье, где вполне обоснованно надеялись найти месторождение нефти, закончилось ничем. Хотя нефть там была. Вот только отыскали ее уже после войны немецкие геологи [61]. Каковой факт, кстати, так же широко использовался для подтверждения никчемности и глупости руководства СССР. Мол, не сумели отыскать то, что лежало прямо под ногами… Поэтому в первую очередь он занялся поиском месторождений ресурсов. Но кто мог сказать, что этих сведений будет достаточно? Или что они вообще не сыграют в минус? Как? Да очень просто! Представьте себе, что часть тех средств, которые в его реальности были потрачены на строительство какого-нибудь завода, после получения от него информации будут перекинуты на освоение неких новых месторождений. И потому в сорок первом РККА не досчитается сотни Т-34, либо сотни «МиГ-3», или, хотя бы, сотни «Ф-22»? Нет, в целом страна будет сильнее, чем в его первой реальности, но вот вследствие того, что данный конкретный завод будет построен на год или два позже – по этому конкретному параметру будет недостача. А, как он понял после всего произошедшего, в сорок первом действительно все висело на волоске. И благодаря его самым благим намерениям этот волосок может оказаться чуть тоньше… Да-да, обжегшись на молоке, он решил дуть на воду. И постараться так сконфигурировать информацию, чтобы не допустить даже тени подобного развития событий. Но при этом Алекс испытывал сильные сомнения в том, что он сам, лично, способен с этим справиться. Такое можно доверить только профессионалам. А как, блин, выйти на профессионалов, если ты под колпаком? Да и с деньгами было довольно туго. Ну и, кроме того, были еще и шкурно-личные задачи. Например, следовало позаботиться о том, чтобы при следующем возвращении его деньги оказались бы ему доступны без того, чтобы пришлось с кем-нибудь делиться. Мало того что жалко, так еще если при очередном возвращении у него не окажется под рукой никого вроде Бригитты – так ведь можно и вообще мимо денег пролететь!