Земля забытого бога - Максим Дуленцов

– Вдохни, Алеша. Сейчас хорошо.

Она глубоко дышала, вздымая грудь. Алексей, смущаясь, поглядывал на её округлость, пытаясь поймать романтический настрой. Вероника видела, что у него получается плохо, и снизошла:

– Расскажи, что ты делал.

Алексей начал веселое повествование о приключениях под Чердынью. Вероника слушала, ничего не говоря, давая Алексею выговориться, даже улыбнулась в некоторых местах рассказа. Это воодушевляло, Алексей начал сыпать остротами.

– Как замечательно ты проводишь время. Кстати, я тоже побывала на природе, в той деревне, где мы встретились в первый раз. Даже видела там одного примечательного человека. Его зовут Николай, кажется. Кузнец. И он тоже ищет сокровища.

– Откуда ты его знаешь? – удивился Алексей.

– Да так, знакомые привезли, показали.

– Что за знакомые? – в интонации Алексея просквозила ревность, что заставило Веронику улыбнуться и приятно пролетело в мыслях: «Ревнует… Может быть, любит?» Вероника усилила давление:

– Знакомый. Из Питера. Он историк, ученый.

– Мужчина? Красивый? Сколько ему лет?

Вопросы Алексея совсем раззадорили Веронику, но она остановилась, понимая, что его ревность может вызвать скандал, а скандала ей не хотелось.

– Он немолод. Красивый для своих лет, но очень занятой наукой. Я случайно с ним познакомилась.

– По Интернету? – продолжал настаивать Алексей, мрачнея.

– Да нет, ничего серьезного, поверь, – успокоила Вероника, понимая, что лжет. Хоть немного, но лжет. Поэтому постаралась перевести разговор в другое русло.

– Леш, а тебе что во мне нравится?

Алексей таким вопросом был поставлен в тупик, сразу забыв о конкуренте. Мозг оживился, пытаясь вытащить из своих глубин комплименты и фразы о красоте, но выдавал только образы женской груди, длинных ног и вообще что-то из разряда дешевой порнографии. Выжал из себя лишь:

– Всё, ты очень красивая…

Веронику это удовлетворило, потому что задача была выполнена. Теперь она хотела большего. Дешевые комплименты и ей претили, но дилемма, стоявшая перед ней, заставляла ее говорить и требовать ответа.

– Скажи, Леша, почему ты со мной? Ты хочешь меня, как женщину, и всё, или есть что-то еще?

Алексей хотел ее больше всех женщин мира, но как это выразить словами? Слов явно не хватало, а вопрос подразумевал ответ, который такая умная женщина, как Вероника, могла бы принять.

– Ну… Ты необыкновенная, не такая, как все.

– В чем я не такая, как все? – Вероника явно требовала большего.

– В общении, в… в… в одежде, – брякнул Алексей и мгновенно пожалел.

– Что такого необычного в моей одежде? Она не подходит мне? Платье? – Вероника поджала губы. Конечно, она ждала другого, того, что волновало больше всего, ответа – ты думаешь, как я, ты дышишь, как я, ты и я – одно целое, но вопрос одежды ее задел. Неужели платье, которое она недавно купила, – плохое?

Алексей замялся, не зная, что сказать, а потом выдал:

– Оно очень красивое и идёт тебе.

Веронику это почти удовлетворило, но платье она решила больше не надевать. А вот то, что она хотела услышать, то, что, по ее мнению, рождало любовь между мужчиной и женщиной, Алексей сформулировать не смог. И вечер заканчивался не тем, не тем, что она жаждала, планировала, вынашивала. Она не могла позвать его к себе, хотя дома стояли свечи и была застелена немудреная полутораспальная кровать. Она не получила того, чего желала – единения душ, и она перестала искать его в этот вечер с Алексеем, может быть потому, что нельзя заставить человека любить себя так, как тебе этого нужно, вторгаться в его эго для подчинения своему. А может быть, просто потому, что второй кандидат на единение, Садомский, еще не был вычеркнут ею из души.

Они расстались под звездным небом у ее подъезда, не обменявшись даже поцелуями, пусть ничего не значащими для нее, но так желанными для него. И он ушел, рыдая в душе от непонимания и невозможности сказать всё с помощью таких несложных слов, а она вернулась в свой маленький мирок, чтобы пожалеть себя, так никем и не понятую, и рухнуть в постель, промочив подушку слезами, которые она никому и никогда не показывала, считая проявлением глупости и детскости.

Алексей не понимал, что с ним творится, обычно такого не происходило. Его вполне рациональный ум всегда трезво оценивал ситуации, но сейчас он был в растерянности. Эта женщина манила его настолько, что даже просто предложить ей физическую близость было совершенно невозможно. Он боялся разрушить очарование, он боялся даже не отказа – исчезновения этого необъяснимого чувства притяжения к ней. Он хотел, чтобы все произошло само собой, так, как никогда не было, так, как пишут в смешных романтических книжках, которые он с детства не читал, но помнил. Слово «любовь» для него было запретно, непонятно, даже смешно, но как назвать его притяжение к Веронике по-другому, он так и не решил. А она, женщина его мечты, не откликалась на призывы души, как будто боялась чего-то, чего – Алексей не мог догадаться.

Тут еще этот историк из Питера. Соперник. Враг. Но что делать с врагом, если враг умнее тебя, а может, и красивее, и уж точно богаче? Алексей чувствовал свою ревность, она давила на него массой, равной как минимум массе галактики, да что толку? Лишь став лучше, хоть в чем-то, в самой малости, мог он соперничать с другим, неизвестным человеком, покушающимся на его Веронику. Он бы стал лучше, да не знал в чем и как.

Как всегда, зайдя в тупик в своих раздумьях, Алексей решил просто избавиться от них, отвлечься на что-нибудь другое. А из другого было только хобби, и он решил уйти в спокойствие природы. Поскольку друзья так и не собрались по различным семейно-рабочим обстоятельствам в традиционный поход по северам края, то Алексей составил для себя план одиночного выхода на природу. План был прост: в ближайшие выходные доехать до Добрянки, сесть на паром, по слухам, идущий до деревни Лябово, а там пешком, с маленькой палаткой добраться до всё еще чем-то тянущего его, так и не исследованного Бутырского городища. Трава была по пояс, поисковые приборы вряд ли работали, поэтому отягощать себя ими Алексей не стал, помня и предупреждение Николая. А просто пожить на берегу реки пару дней и обследовать окрестности с помощью рук и ног закон, кажется, не запрещал.

Алексей хотел позвать Веронику, но подумал, что после странного тягостного расставания звонить вновь было бы кощунством. Время лечит, оно пройдет, и пройдет недоговоренность в их отношениях. Таково было решение, оно удовлетворило его, и Алексей пошел работать в поте лица, дабы после рабочей недели в полной мере насладиться природой, рекой и бутылочкой пива на красивом августовском закате.

Станислав Николаевич Садомский был в ударе. Все шло невероятно хорошо, все складывалось так, как бывало редко: клиент был готов, книга была истинно стара, а подтверждения того, что в книге написано – налицо. Осталось действовать и найти все, о чем писал древний неизвестный служитель культа зороастризма. Любовные перипетии мага мало волновали Станислава Николаевича, единственное, что он вынес из текста, – это то, что тот Настуд, так, кажется, его звали, был лицо, приближенное к Хосрову Второму, чуть ли не переспал с его второй женой, известной принцессой Ширин, воспетой от Фирдоуси до Низами, и тащил на север довольно богатый груз, надеясь найти там землю, откуда пришел сам Заратустра. Это, конечно, забавляло Садомского, но что возьмешь с древних, живших мифами и предрассудками. И, согласно описанию, груз он довез до какого-то места, может, верховьев Камы, а может, и слияния Камы и Вишеры.