Призрак музыки - Александра Маринина

Он взял большую чашку с чаем и повернулся, чтобы выйти изкухни, но Ольга перегородила ему путь.

– Миша, пожалуйста… Я все понимаю, и ты непредставляешь, как сильно я чувствую свою вину. Я проклинаю себя за то,что сделала. Но я это уже сделала, и изменить это невозможно. Ты можешьобойтись со мной как угодно, только не бросай меня в беде, я прошу тебя.Я должна помочь этому человеку, потому что он попросил меня о помощи. Онтоже в беде, и я не могла ему отказать. Я обещала. А пообещатьчеловеку помощь и бросить его на произвол судьбы – это подло. Я так не могу.Я никогда больше не буду с ним встречаться, я даже не вспомню о нем, носвои обещания я должна выполнить.

– Изменять мужу тоже подло, но тебя это соображениепочему-то не остановило, – холодно заметил Ермилов.

– Это было помрачение рассудка. Миша, поверь, такоепомрачение рассудка бывает хоть раз в жизни с каждым человеком, только с однимиэто происходит раньше, когда они еще не состоят в браке, с другими позже. Ноэто бывает с каждым. Это как корь или ветрянка, этим болеют все, только однив детстве, и тогда это проходит легче, а другие – когда становятся старше,и болеют они тяжелее. Мишенька, я все понимаю, я себя казню, ты дажепредставить себе не можешь, как я себя казню. Это было и прошло. Остался толькоморальный долг, чисто человеческий. Нельзя бросать людей в беде, даже если этилюди тебе никто.

– Ну хорошо, и чего ты хочешь от меня? – устало спросилЕрмилов.

Он вернулся к столу, поставил чашку и сел.

– Помоги найти адвоката. Нормального.

– А тот, которого ты нашла сама, чем тебя неустраивает?

– Он меня всем устраивает, но он только что позвонил исказал, что больше не будет заниматься этим делом.

– Почему?

– Я не знаю. Он сказал, что должен по семейнымобстоятельствам куда-то уехать надолго. Я думаю, он врет, просто онмолоденький, ему хочется приятной жизни и развлечений. Я так на негонадеялась, он ведь сам раньше работал в милиции и сразу сказал мне, как и чтонужно делать, и вот теперь… Наверное, его девушка пригласила куда-то на отдых,и он не счел нужным отказываться от этого ради какого-то дела. Мне нужен серьезныйадвокат, а не вертопрах. Ты можешь мне помочь?

– Скажи мне, а как ты его нашла?

– Кого? – не поняла Ольга.

– Ну этого… как его…

– Храмова?

– Не знаю я, как его зовут. Ты мне не сказала.

– Храмов Анатолий Леонидович. Мне его порекомендовал одинстарый адвокат.

– Ну так обратись к нему еще раз, пусть он порекомендуеттебе кого-нибудь другого.

– Я пыталась. Он уехал из Москвы и до середины сентябряне вернется. А больше у меня никаких связей нет.

– Ну да, конечно, – усмехнулся Михаил, – зато уменя они есть, и ты бесстыдно хочешь этим воспользоваться. Нет уж, дорогая моя,когда ты бегала на любовные свидания к Дудареву, ты не спрашивала ни советовмоих, ни помощи. Ты была очень умная и самостоятельная и сама решала, как тебестроить свою семейную жизнь. Что же ты, резко поглупела за последние дни? Шагутеперь без мужа ступить не можешь?

– Миша, я прошу тебя…

– Да не проси ты меня! – вспылил Ермилов. – Тыдумаешь, у меня камень вместо сердца? С того момента, как ты мнепризналась, у меня все время черно перед глазами! Я не знаю, как житьдальше, а ты требуешь, чтобы я помогал твоему любовнику. Господи, как уменя сердце еще не разорвалось, не понимаю!

Он резко встал и выскочил из кухни. Хлопнула дверь маленькойкомнаты. Ольга неподвижно стояла, уставившись глазами на нетронутую чашку счаем. Внутри у нее разливалась мертвенная чернота.

Ситуация стала проясняться быстро, с каждым днемнаходились все новые и новые улики, подтверждающие первоначальную версию:Георгий Дударев организовал убийство собственной супруги при помощи третьегочеловека. Претендентов на роль «третьего» было пока двое: задержанный принападении на Дениса Баженова Василий Лыткин, который, разумеется, ни в чем непризнался, кроме самого нападения, и ныне покойный Константин Вяткин, наркоман,прочно сидевший на героине и устроивший у себя дома подпольный цех поизготовлению пиратских записей.

Судебные медики после вскрытия тела Вяткина заявили, чтоКонстантин уже не довольствовался чистым героином, а сочетал его сбарбитуратами для усиления эффекта. Барбитураты и могли стать причиной того,что речь его была не плавной, как у тех, кто колет чистый героин, азамедленной и словно затрудненной. Артем Кипиани именно так характеризовал речьтого мужчины, с которым разговаривал воскресным утром незадолго до взрыва.И симфонию Мендельсона нашли у Вяткина. Все указывало на него, толькосовершенно непонятно, что общего могло быть у бывшего офицера Дударева имолодого наркомана.

– Надо искать связку, – горячо убеждал Настю ЮраКоротков. – Не мог Дударев ни с того ни с сего познакомиться с первымпопавшимся наркоманом и привлечь его к убийству. Он же нормальный человек,разумный, он не стал бы так глупо рисковать. Привлекать к убийству непроверенногосообщника – это вообще головы не иметь надо. А голова у Дударева есть, этоточно.

Настя была согласна. На одной кассете с Шотландскойсимфонией далеко не уедешь, запись существует не в единственном экземпляре, итот факт, что она оказалась в квартире Вяткина, может рассматриваться толькокак подкрепляющая улика, но не как доказательство его причастности к убийству.Что еще есть на Вяткина? Есть человек, который может достаточно уверенноопознать его голос, ну а толку-то? Человек есть, а голоса, который нужноопознавать, нет. Вяткин больше не разговаривает ни с кем. И наконец, самоеглавное: то обстоятельство, что несчастный Константин случайно находился вблизиместа убийства, само по себе ничего не означает, Артем Кипиани тоже там находился,между прочим. Ох, не зря все следователи любят приговаривать, что целый состав,груженный косвенными уликами, всегда весит меньше, чем одно доказательство.Доказательство, правда, при этом должно быть безупречным, то есть иметьотношение к предмету разбирательства, и добыть его следует только тем путем,который определен в законе, и никаким иным. А где ж его взять, такоедоказательство? Искать надо.

Итак, связка. Через кого Дударев мог познакомиться сВяткиным? Самое вероятное предположение – он с Константином вообще знаком небыл, передал заказ через третье лицо, а может быть, там были еще четвертые ипятые. И их непременно нужно вычислить и отыскать, иначе подозрения вадрес Дударева так и останутся одними лишь подозрениями. Подкрепить их будетнечем.

Двигались, как обычно, с разных сторон. От связей Дударева,от фирмы «Турелла» и от контактов так не вовремя умершего Кости Вяткина.А заодно и от окружения Василия Лыткина, ибо не могло быть простымсовпадением, что Вяткин изготавливал на дому аудиозаписи, а Лыткин имиторговал. Торговал от фирмы с красивым названием «Мелодия-Плюс».