Превращение Карага - Катя Брандис

– У одной женщины в длинной беличьей шубе! – ядовито бросила Нелл в ответ.

Вот кому кексы однозначно нравились, так это Берте. Но она вообще уплетала всё подряд, кроме мотыльков.

Учиться вместе с Холли было, конечно, весело, но в дурном настроении она была невыносима. Поэтому ночью я взял учебники и пришёл в пустую столовую. Было всё тихо и мирно. Но когда рядом зашуршало, я от страха вспрыгнул на табурет. Кто здесь? Это была Лу. Сидела одна в темноте и смотрела на звёзды через стеклянный купол, а я ей помешал. Сердце моё сделало сальто. Я хотел убежать, но остался.

– Извини, напугала? – смутилась Лу.

– Немного, ничего. Ты часто приходишь сюда по ночам?

– Иногда.

– Любишь уединение?

Откуда только я набрался смелости с ней говорить!

Лу подняла глаза к звёздам и вздохнула:

– В детстве я ни одной минуты не оставалась одна. Нас ведь у родителей шестеро, всегда все были вместе. В такой толпе трудно понять, кто ты такой сам по себе. Понимаешь?

– Понимаю. Ты в итоге выяснила… кто ты?

– Может быть. А ты? – Глаза у неё блестели в темноте.

– Работаю над этим.

И мы искренне улыбнулись друг другу.

Мне стало тепло. В этот момент было не важно, какой у каждого из нас звериный облик. Мы просто понимали друг друга. Я бы так и сидел бы с ней, но Лу встала и ушла спать:

– Доброй ночи, Караг.

– Доброй ночи, – шёпотом ответил я.

И она исчезла.

В этом году зима наступила поздно, но стремительно. Что ни день – снегопад хлопьями, ледяной ветер. Долину замело. Я утешал себя, что при такой погоде утренние тренировки всё равно пришлось бы прекратить. На снегу виден каждый след.

– Эти сочинения и диктанты у меня уже в печёнке сидят! – не выдержала Холли и высокой дугой зашвырнула учебник английского в рюкзак.

Он вместо этого приземлился в ветвях комнатного дерева. Холли обернулась белкой, запрыгнула на ветку и спихнула учебник вниз. На этот раз – в рюкзак.

– Кто хочет поиграть в снежный бой? – крикнула белка вниз.

– Мы! – хором откликнулись вороны Сумрак и Тень.

К ним присоединились Брэндон, Дориан и ещё четверо, даже Тикаани вызвалась играть в снежки, хотя её волчья стая это не одобрила.

Холли-белка спрыгнула вниз и пнула меня крошечным кулачком в бок:

– А ты чего, Караг?

– Не сегодня, – отмахнулся я, хотя обожаю снежные бои, но мне важнее было тренировать превращение.

Я прошагал мимо играющих, по колено увязая в снегу и глядя на них с завистью. Если бы такое снежное сражение разыгралось в Джексон-Хоул, о нём точно написали бы в местной газете. Дориан, укутанный по-зимнему, прятался за широкой спиной гризли Берты от метких снежных ударов Холли. Виола в девчоночьем обличье пыталась утереть снегом волчью морду Тикаани, и обе отбивались от атаки Сумрака и Тени, которые в вороновом обличье бомбили снежками сверху. Лу закатала в снежный шар крошечную мышку Нелл и осторожно перебросила Лерою, а тот поймал снегомышь человеческими руками.

– Йуху-у-у-у! – пищала Нелл. – Американские горки! И ещё разок!

Брэндон массивной бизоньей головой копал снежный окоп, а Куки в это время, свисая с дерева, обстреливала его снежной шрапнелью. Брэндон этого не замечал, и Куки от обиды прикинулась мёртвой, на что никто не обратил внимания.

Я со вздохом прошёл мимо, и мне в спину прилетело что-то ледяное. Холли, мерзавка! Ещё радуется! Ладно, погоди же! Я скатал огромный шар и запустил в неё. Не попал! Она успела увернуться.

– Караг мазила! Мазила!

– Сама мазила! – рявкнул я и следующим снежком угодил ей прямо в зад.

– Месть! Я отомщу! – завизжала Холли, скатывая новый снежок.

И отомстила. Меткости Холли не занимать. Я ушёл, весь обкиданный, облепленный снегом, как снежный человек.

Ну и ладно. Мне теперь не до этого. Надо срочно выдумать два запаха. Нужен такой запах, какого я как пума давно не чуял. Запах хвои, смолы или сырой земли нельзя – они первыми били в нос, стоило только выйти за пределы школы. Я их и замечать-то перестал. Одновременно это должны быть запахи не редкие, не экзотические, каких вовсе не учуешь в наших краях. Принюхиваясь, я бежал через лес, раскапывал снег перчатками, искал, исследовал. Можжевельник – да, точно, тёмно-зелёные колючие кусты. Можжевеловый запах присваиваем моему человеческому облику. Но для звериного я ничего не мог найти. Может, толокнянка обыкновенная, с ложковидными листьями, торчащими из земли? Или пахучий сумах – с сильным, даже немного навязчивым ароматом? Нет, всё не то.

Наконец я наткнулся на запах пумовой мочи. Видимо, моей же собственной. Значит, так тому и быть, не зря я метил территорию. Нет более сильного сигнала, чем собственная метка. Пара капель на тряпку – и готово. Упаковать в герметичный пакет, чтобы ни один человек или оборотень в округе не учуял.

Я повеселел, обеими руками запихал можжевельник в пакет и пошёл домой. Теперь надо только обзавестись парочкой «пумовых пакетов». Один из них должен быть совсем маленький, чтобы умещался в ладони. Его я возьму с собой на экзамен.

В нашей комнате я смастерил пакет для собственной мочи и тут же приступил к тренировке. Получалось лучше, чем я думал. Уже через десять превращений запах стал для меня сигналом. Вместе с волшебным словом действовало превосходно. Но будет ли действовать так же, если на меня нападут?

А через два дня экзамены.

– Как пишется «каникулы»? – шептала Холли, убирая со лба прилипшие рыжие волосы, – «каникулы» или «коникулы»?

– «Каникулы», – едва успел шепнуть я.

– Тишина! – тут же вступила Сара Кэллоуэй. – Каждый пишет сам!

Математику, физику и другие человеческие предметы мы уже сдали. Остался английский. До сих пор я справлялся, Дориан и Брэндон тоже не отставали. А вот Холли с каждым экзаменом скисала. Я про себя заклинал её не провалиться и выстоять до конца, хотя в человечьем обличье она мои мысли всё равно не слышала.

– Фу-у! Замучилась я с этим английским! – выдала Холли, сдав сочинение.

Ждали оценок. Брэндон, разумеется, по алгебре и физике – лучший в классе. У меня тоже баллы были неплохие. Холли радовалась своим троякам с натяжкой.

– Обожраться мне ореховой пастой – я сдала! – ликовала белка. – Ни одного «неуда», я выдержала!

Настал черёд экзаменов по звериным предметам. Звероведение – легкотня. Все смогли ответить на вопросы и представить несколько типичных качеств своего зверя. Я показал, как пумы прячут недоеденную добычу, чтобы не досталась конкурентам. Кошачьи игры! Непривычно было ныкать копчёную ветчину. Никто по этому предмету не провалился. С человековедением тоже все справились. Сара Кэллоуэй поставила тройки только Хуаните и брату и сестре воронам, потому что не смогли объяснить, что такое Рождество. Куки ушла со слабенькой четвёркой: она утверждала, что Рождество – это праздник, когда люди поклоняются хвойному дереву. Сара сочла этот ответ правильным только наполовину.