Новая Зона. Излом судьбы - Ольга Крамер

– На кухне никаких аномалий, – доложил Женя. Вася даже не заметила, когда тот покинул комнату.

– Хорошо, – ответила она и замерла напротив большого напольного зеркала. – Господи…

Теперь, когда она успокоилась и вновь вернула себе возможность ясно мыслить, Титова в полной мере осознала, что с ней случилось. Стерев рукавом слой пыли с зеркала, она приблизила к нему лицо. Впервые за последние дни у Василисы появилась возможность взглянуть на себя со стороны. И она испугалась человека, смотрящего на нее в отражении. Шрам проходил через висок и щеку, его было заметно сильней, чем хотелось бы самой Василисе. Стащив шапку, Титова поправила седую прядь волос. Они выглядели серебряными и здоровыми, будто только что девушка сделала дорогую окраску. До этого дня она считала, что поседеть за несколько минут невозможно и это дешевый эффект в некоторых фильмах. Ведь все это простая биология. От стресса случается спазм кровеносных сосудов, от чего луковица волоса больше не получает питания и меланин прекращает поступать, вследствие чего и растут седые волосы. Все просто и понятно, но только не в Зоне. Какие еще изменения могли коснуться ее организма? Титова подумала, что хватит ей уже проблем со здоровьем.

Сняв очки, девушка потерла глаза и снова посмотрела в зеркало, но в этот раз на отражение Жени, стоящего в нескольких метрах за ее спиной. Цвет его лица приобрел совсем нездоровый, почти землистый оттенок, глаза стали безжизненными, пустыми, словно вся жизнь из пилота ушла. Многодневная щетина уже превратилась в бородку, но на удивление не портила лица молодого человека, а добавляла какого-то шарма. Такие мужчины, как правило, разбивают сердца женщинам. А ждет ли кто-то Женю там, за Периметром? Ищет ли его кто-то, переживает за него? Может, не спит ночами и предпринимает бессмысленные попытки спасти его? Титова только что в полной мере осознала, что ничего не знает о пилоте.

– Что ты увидел? – нарушила молчание девушка.

– Ты о чем? – нахмурился пилот.

Он наблюдал за эмоциями Василисы через отражение. Так же как и Титова ловила любые изменения в лице Жени. И по взгляду было заметно – вопрос Фролов понял.

– Что ты увидел, когда мутант взял тебя под пси-контроль? – тоном, требующим ответа, повторила Вася.

– Не помню, – соврал Фролов и отвернулся.

Ложь Женя не любил, считал, что если человек имеет возможность говорить правду, то тогда он может назвать себя свободным. Но что сказать Титовой – не знал. Слишком все было личным и тяжелым.

Мягко подойдя к пилоту, девушка взяла его за руку и посмотрела в глаза. Прямо в душу заглянула.

– Что тебя так сильно испугало?

Впервые за все проведенное вместе время Фролов увидел в Титовой человека, способного сопереживать и заботиться. Заметил то, что должно быть заложено в женщине на генетическом уровне, – сочувствие. За эти дни им пришлось пережить вместе столько, сколько люди не переживают за десятки лет, но даже до полусмерти перепуганная Василиса не знала понятия слова «сдаться». Она бежала, стреляла, если надо – убивала, принимала роковые решения, но ни разу за все время не проявила сочувствия. Ни к себе, ни к Жене, оказавшимся здесь в большей степени из-за нее, ни к тем, чьи жизни отбирала. Хладнокровие, вот чего он боялся в Титовой. Она дралась беспощадно, людей за людей не считала, для нее они были так, препятствием, все ее поступки имели только голый расчет, не приправленный чувствами. Женя понимал, что во многом благодаря этому они до сих пор живы.

Фролов понял самую большую разницу между ними. Если Василиса убивала, то она просто искореняла препятствие для себя. Женя, целясь во врага, в первую очередь видел в нем человека. Пусть плохого, пусть морального урода, но человека – со своими мечтами, страхами и мыслями.

Может, человеческая жизнь не превыше всего? А что тогда выше? Деньги? За них можно купить и жизнь, и смерть. Только чужую, со своей это не всегда работает как надо. За них даже любовь можно купить – Женя не имел сомнений. За деньги нельзя купить только смысл жизни. Если ты, конечно, обрел его, ведь многие довольствуются маленькими целями. Прямо-таки целишками, а не смыслом. Наверное, Василисе хорошо. Она словно знает всему причину и следствие, с юного возраста она знала, чего хотела от жизни, и напролом к этому шла. Девяносто пять процентов сломались бы, а она нет. Наверняка ей умирать страшней, когда есть что терять. А Фролову-то чего бояться? Чтобы появился страх, нужно смысл либо иметь, либо даже не думать о его существовании. А если задуматься об этом – то пиши пропало. В мирной жизни в лучшем случае станешь подлецом. Принципиальным и умелым. А на войне, да хоть в Зоне – сгинешь. Бесславно и тихо.

– Женя, с тобой все хорошо?

Голос Василисы вырвал из мыслей и вернул пилота в реальность. Быстро улыбнувшись растерявшейся девушке, молодой человек кивнул.

– Все хорошо, Вась, – он неловким движением похлопал девушку по плечу.

– Расскажи, уверяю, станет легче. Я по себе знаю. Ты когда на Болотах дал мне возможность выговориться, словно гора с плеч упала.

– Присядь, – попросил Женя девушку, указав ей на кожаный диван.

Девушка осторожно села, но слой пыли взметнулся с кожи вверх. Рефлекторно поморщившись, Василиса потерла нос рукавом и аккуратно облокотилась на мягкую спинку.

Заслонив шкафом, располагающимся в коридоре, входную дверь, пилот вернулся в комнату и сел на пол, положив перед собой автомат. Следовало почистить ствол. Хоть до этого дня дело он имел только с российским оружием, но единожды сдав нормативы на разборку и сборку родного «калашникова», с немецким оружием проблем не должно было возникнуть. Разбирая «хэклер и кох», Женя краем глаза поглядывал на Василису, которая, положив руки на колени, сидела и не двигалась, давая Жене время собраться.

Мужчинам всегда трудней раскрыть свою душу, особенно перед женщиной, особенно перед сильной женщиной, а Василиса, без сомнения, таковой являлась. Как бы странно ни звучало, именно в силе состоит слабость человека, потому как таким людям необходимо держать свое лицо: не сдаваться, не плакать, не бояться, не просить о помощи. До тех пор, пока он сам не сломается. А мудрая Василиса именно этого и боялась, потому приглашала Женю на серьезный разговор, который может состояться только между двумя психологически зрелыми людьми.

Ухмыльнувшись своим мыслям, Женя уставился на разобранный автомат и дерганым движением руки расстегнул куртку.

– Понимаешь, Вась, жизнь каждого из нас – это череда находок и потерь. – Пилот уселся по-турецки и наконец поднял взгляд. – Все мы кого-то теряем, кого-то узнаем, по-своему любим и по-своему ненавидим. Раньше я думал, что счастлив тот, кто постоянно находит. С годами понял, что счастье в способности сохранить то, что мы уже имеем. У меня никогда это не получалось. Все, кого я любил, кем я дорожил, ради кого жил, – уходили. Говорят, человек умирает столько раз, сколько он теряет дорогих ему людей. Я похоронил сначала родителей, затем брата, через полгода погиб лучший друг. Но самое ужасное было в том, что моя-то жизнь продолжалась. И необходимо было найти в себе силы, чтобы жить, а не просто существовать.