Список холостяков - Джейн Фэйзер

— Прекрасная мысль, — с насмешливой улыбкой отозвалась Констанция. — Если хочешь знать мое мнение, лучше нам отвадить от папы лорда Беркли. Этот человек вызывает у меня отвращение. Я знаю, что они дружат уже много лет, но у меня сложилось такое впечатление, что у лорда Беркли всегда наготове какая-нибудь сомнительная затея, в которую он хочет втянуть отца. Или они играют и бражничают целыми днями.

— Я чувствую то же самое, — кивнула Пруденс. — Мама тоже его не любила. Но вернемся к более приятным делам. Что будем делать с нашими голубками?

— Теннис, — коротко ответила Констанция. — Завтра днем. Мы поставим их играть в паре. Эстер увидит, как он великолепен на корте, а Дэвид сможет опекать ее и помогать в игре.

Пруденс рассмеялась, но не нашла что возразить на это. Они подошли к паре, неловко стоявшей на террасе вполоборота друг к другу.

— Дэвид, Эстер, какая чудная ночь, не правда ли? — весело сказала Констанция. — Вы видели, какая луна?

— Очень красиво, мисс Дункан, — тихо отозвалась Эстер.

— Эстер, зовите меня, пожалуйста, просто Констанцией. Когда меня называют «мисс Дункан», я чувствую себя слишком старой.

Эстер покраснела и, заикаясь, пробормотала, что она совсем не имела этого в виду. Констанция рассмеялась в ответ:

— Дэвид, почему бы вам с Эстер не прогуляться по лужайке в сторону реки? В полнолуние оттуда открывается необыкновенно красивый вид.

Лорд Лукан был слишком хорошо воспитан, чтобы отказаться, хотя его мать не одобрила бы прогулку в уединенном месте в обществе молоденькой девушки. Кроме того, он не знал, о чем с ней разговаривать.

Эстер пробормотала, что ей нужно спросить разрешения у матери, но Констанция беспечно ответила:

— Я сама скажу ей, куда вы пошли, если она спросит. Но она играет в карты и, я уверена, не заметит вашего отсутствия еще по меньшей мере минут десять. Идите же, посмотрите, как красиво лунный свет отражается в воде.

Лорд Лукан предложил Эстер руку, которую девушка приняла с очаровательной застенчивостью, и они направились по лужайке в сторону реки.

— Ну вот, — сказала Констанция, хлопая в ладоши, — сделано. И я готова поспорить, что леди Уинтроп не станет возражать против этого брака.

— Но есть еще и леди Лукан.

— О, она будет более сговорчивой, чем вы думаете. Мы навестим ее по возвращении в город и очень тактично будем превозносить Эстер. Намекнем, что Дэвид, кажется, нашел ее общество очень приятным. А потом сами привезем к ней Эстер. Своей застенчивостью она сразу же очарует старую мегеру. И обе мамаши прекрасно поладят и будут с упоением планировать свадебные торжества, споря между собой по любому поводу. А нашим голубкам не придется ни о чем беспокоиться.

— А какой нам барыш с этой затеи? — поинтересовалась Пруденс. — если предположить, что дело сладится?

— Ну, я подумала… если мамы решат, что это хорошая партия, может быть, они будут достаточно признательны, чтобы сделать взнос на нужды благотворительного общества, которое мы поддерживаем. Которое оказывает помощь женщинам из хороших семей, оказавшимся без средств к существованию. — Констанция вопросительно подняла бровь.

Пруденс уставилась на нее с изумлением:

— Кон! Да ты просто иезуит в юбке!

Констанция пожала плечами:

— Что поделать, нужда заставит! И мне все равно, каким образом с нами расплатятся. Мы оказываем услугу, и нам причитается вознаграждение.

— Ты совершенно лишена стыда.

— Вполне возможно, — сказала Констанция и посмотрела на луну. — У меня предчувствие, что мой рассудок сегодня терпит поражение. Да и что мне терять, как ты считаешь, Пру?

— Свою объективность, — тут же отозвалась Пруденс. — Если ты влюбишься в него, ты не сможешь его использовать. Тебе даже не захочется оказывать на него влияние.

— Я не собираюсь в него влюбляться, — заявила Констанция. — Просто хочу утолить свое желание. Я не могу влюбиться в человека, который считает, что женщина должна все время проводить на кухне, босая и постоянно беременная.

— Ну, он не так страшен, — возразила Пруденс.

— Может быть, и нет, — согласилась Констанция. — Макс считает, что женщины должны посвящать себя детям и домашнему хозяйству, а в обмен нам будет предоставлена возможность объедаться шоколадом, валяться на шелковых одеялах и развлекать себя сплетнями и походами по магазинам. — Она улыбнулась. — И как, по-твоему, при таких взглядах на женщин он отреагирует на мои авансы?

— Бог знает! — рассмеялась Пруденс.

— Я собираюсь пойти принять ванну, — сказала Констанция.

— Поскольку вести себя хорошо ты не можешь, будь по крайней мере осторожна, — посоветовала Пруденс.

Констанция рассмеялась, чмокнула сестру в щеку и направилась в дом. В туалетной комнате, которую она делила с сестрами, наполнила ванну водой, потом не спеша разделась. Вытащив шпильки из замысловатой прически, она расчесала волосы, свернула их узлом и закрепила на затылке. Потом насыпала в воду ароматическую соль с запахом лаванды, и поверхность воды покрылась пенящимися пузырьками. Мягкий свет газовой лампы не доставал до углов бывшей спальни, приспособленной под ванную комнату. Зимой ветер здесь дул из-под двери, изо всех щелей в оконных рамах и, казалось, просачивался даже сквозь трещины в потолке, заставляя ежиться от холода, но теплой летней ночью огромная комната с большой, стоявшей на ножках ванной выглядела очень уютно.

Констанция погрузилась в горячую воду и блаженно вытянулась, примостив голову на краю ванны. В открытое окно, расположенное прямо напротив, светила полная луна. С террасы доносились приглушенные голоса гостей, расходившихся спать. Где-то в глубине дома слышались чарующие звуки музыки — это Честити играла сонату Моцарта, Констанция сразу узнала ее манеру. Закрыв глаза, она стала прикидывать, когда Макс отправится в свою спальню.

Она мысленно перебрала свой гардероб, решая, что же надеть для своего визита в Южную башню. Например, халат из китайского шелка, принадлежавший ее матери. Он был изумительного ярко-зеленого цвета, очень красиво оттенявшего ее глаза, с широкими рукавами и вышитым на спине огненным драконом. Или полупрозрачный муслиновый пеньюар, надевавшийся поверх белой шелковой сорочки? Какой она хотела казаться — застенчивой или соблазнительной, дерзкой или безыскусной?

В дверь тихо постучали, Констанция лениво повернула голову и сказала: «Войдите», — ожидая увидеть Пруденс или Честити.

Дверь отворилась, и на пороге появился Макс Энсор. Констанция была так удивлена, что не могла даже пошевелиться. Она лишь молча уставилась на него.

Он прикрыл дверь и повернул в замке ключ, которым сестры обычно не пользовались. Ванная была их неприкосновенной территорией, и никто никогда не заходил сюда, кроме горничной, убиравшейся по утрам.

— Ваша сестра сказала, что я найду вас здесь, — сказал Макс и, прислонившись к двери, стал разглядывать ее из-под полуопущенных век.