Нейронный трип - Виталий Вавикин

– Не буду.

– Какого черта?

– Просто не буду и все.

– Он встречался с одной из них, – тихо сказал Колхаус.

– Откуда ты знаешь? – насторожился Бейт. – Я имею в виду, с чего ты это взял?

– Ты и вон та брюнетка, – Колхаус указал на одну из фотографий Мерло. – Вы светитесь одинаково.

– Светимся одинаково? – растерялся Бейт.

– Долгая история, – отмахнулся Колхаус.

– Мне наплевать, с кем из них ты встречался, – поспешил сменить тему разговора Мерло. – Уверен, что это было еще до того, как она стала частью нейронных программ этого сайта. Я просто хочу написать об этих людях.

– Написать? – Бейт недоверчиво смотрел то на Мерло, то на Колхауса.

– Статья в газете. Понимаешь? Я ведь журналист. Я должен что-то писать. Верно?

Дом, где была устроена нейронная студия, стоял на краю города – невысокий, коренастый, с зеленой крышей и желтым забором.

– Логово зверя, – так назвал его Колхаус, когда они проезжали мимо.

– Тебе виднее, – сказал другу Мерло, решив, что вернется сюда на следующий день один.

Оператор, который открыл ему дверь, был высоким и неприлично тощим. Он долго притворялся, что не понимает, о каком сайте идет речь, и только после того, как Мерло показал ему экземпляр нейронной газеты со своим звездным расследованием, впустил его в дом.

– Считай это интервью скрытой рекламой, – сказал Мерло.

Оператор хмуро кивнул.

– Сколько тебе лет? – спросил Мерло, понимая, что его могут выставить вон в любой момент. – Восемнадцать? Девятнадцать?

– Двадцать.

– И ты работаешь здесь только оператором или же занимаешься и программным обеспечением?

– Я занимаюсь здесь всем… Разве что только не снимаюсь.

– Ого, – Мерло пытался быть дружелюбным. – Насколько я знаю, писать программы для нейронных модуляторов – это целая наука. Ты где-то учился на это?

– Да.

– Почему бросил?

– Почему вы решили, что бросил?

– Тебе двадцать лет. Никто не получает серьезное образование к двадцати годам, если, конечно, он не гений. Ты гений?

– Нет.

– Но ты работаешь с нейронными программами, значит, где-то учился этому.

– Меня выгнали за употребление а-лиса.

– Вот как? – просиял Мерло.

– Это не так весело, как вы пытаетесь показать.

– Конечно, не весело, – продолжая улыбаться, сказал Мерло. – Просто меня выгнали из «Эффи» за такой же проступок. – Он выдержал недоверчивый взгляд оператора. – Как ты справлялся с последствиями? Лично я много пил. Избавиться от снов наяву невозможно, но вот коллеги по работе проще принимают запой, чем пару принятых таблеток а-лиса.

– Но вы сказали, что вас все равно выгнали, – напомнил оператор.

– У меня была передозировка, и когда я думал, что все уже позади, из больницы пришел счет.

– Печально.

– Не то слово.

Интервью. Мерло хотел встретиться с Фритой, но молодой оператор настоял на том, чтобы это была ее подруга – Диана.

– У нее сейчас сложный период в жизни, и интервью – это хороший способ почувствовать себя важной, – сказал он, а потом показал черновой материал будущей нейронной программы с Дианой в главной роли.

Мерло не хотел смотреть.

– Может быть, я лучше подожду, когда выйдет конечный вариант?

– Это частный заказ. Конечного варианта не будет на сайте, – сказал оператор.

Встреча состоялась в детском кафе – Диана сама захотела так.

– Закажи мне коктейль со взбитыми сливками, а себе кофе, – велела она.

– Конечно, – Мерло позвал официантку, а когда заказ был готов, поставил для важности на стол диктофон. – Ты не против? – спросил он Диану.

Она пожала плечами.

– Если диктофон начнет тебя напрягать, сразу скажи. Я его уберу. У меня и так хорошая память. Диктофон нужен, чтобы сохранить твой голос, интонации, эмоции.

– Понятно. – Диана взяла бокал с коктейлем, сделала глоток, слизнула с верхней губы белые сливки. – Как говорит наш оператор, будь естественной.

– Ну да, как-то так, – согласился Мерло.

Диана улыбнулась и снова испачкала губы взбитыми сливками. Испачкала специально. Мерло подумал о Джафит. Могла ли она стать порноактрисой? А Глори? А сама Диана сейчас? Была ли она похожа на порноактрису?

– Вот только не надо на меня так смотреть! – скривилась она, словно читая мысли Мерло. – То, что мы делаем, – не порно.

– Я понимаю.

– Нет, не понимаешь. Никто не понимает. Это просто проекции, сцены обнаженки… Каждая вторая знаменитая актриса снималась обнаженной хотя бы по пояс. Никто ведь не смотрит на них как на порнозвезд.

– Некоторые смотрят.

– Тогда они просто придурки!

Они замолчали. Мерло пил кофе, стараясь выглядеть безучастным. Диана смотрела на школьников за соседним столиком.

– Когда-нибудь у меня будет большой дом и много детей, – тихо сказала она. – Я знаю, что всем плевать на мои мечты, но…

– Вашему оператору не плевать.

– Он еще мальчишка.

– Но мы здесь только благодаря ему. Это он сказал, чтобы я взял интервью у тебя, потому что ты сейчас переживаешь не самый лучший период в своей жизни, а интервью сможет отвлечь тебя.

– Я же говорю: он всего лишь глупый мальчишка.

– Так он неправ?

– И да, и нет?

– Почему тогда ты не уйдешь из проекта?

– А причем тут проект? Продавать свой образ в нейронных программах не так уж и плохо, если сравнивать с альтернативой.

– Тогда в чем причина?

Диана показала шрамы на правом запястье.

– Ты сделала это до того, как начала продавать свой образ в нейронных программах, или после?

– Не помню. На меня просто иногда находит и все… Но сейчас я в порядке. – Диана закатила глаза и неожиданно начала цитировать Омар Хаяма – слова о том, что жизнь одна и нужно успеть нагуляться вволю.

– Звучит как-то депрессивно, – подметил Мерло.

Диана пожала плечами и призналась, что последнее время слишком много пьет.

– Фрита говорит мне, что все это временно, что скоро мы все завяжем, но иногда мне кажется, что эти нейронные программы будут со мной всю жизнь.

– Я думаю, Фрита права, – сказал Мерло, пытаясь вспомнить, как выглядит эта девушка – совершенно не похожая на Глори рыжуха. – И не бойся, я не стану в своей статье называть ваши настоящие имена. Сценических будет достаточно.