Самый плохой ректор - Анна Рэй

маги-целители, — высокомерно ответил Яцек и последовал за мной.

— Может, и не зря мы вас пригласили, — обрадовался директор Циркуса.

Он обежал нас, снял с шеи ключ и провернул в замке, что огромной гирей висел на сундуке.

А затем приподнял крышку, но тут же ее захлопнул.

— А где ваш чемоданчик с лекарствами?

— Я лечу исключительно магией, — нашелся Яцек и провел рукой по воздуху.

Лер Хмырик жеста не оценил, тогда я пошуршала в карманах и достала пакетики с тошнотными пастилками в виде огромных розовых таблеток, а еще шприц с липучкой, с помощью которой мы в свое время нейтрализовали адепта Райта. Все, кроме бомбочек и хлопушки. Чувствую, они пригодятся нам позже. При виде огромного шприца лицо директора Хмырика вытянулось, а Яцек пояснил:

— Все необходимые лекарства у моего ассистента.

— Тогда приступайте, — разрешил директор и откинул крышку сундука: — Сделайте что-нибудь, умоляю! Это гвоздь программы! Если они не выйдут на манеж, зрители потребуют неустойку. А я не могу! У меня кредиторы, компаньоны, гимнастки, любовницы… И все хотят денег!

Пока директор давил на жалость, мы с Яцеком заглянули в сундук и обомлели. На дне лежала фурия, прикованная к стенкам сундука маленькими стальными наручниками. Остальные пять фурий лежали вокруг. Их тонкие черные лапки касались друг друга, потускневшие крылья жалкими тряпочками облепили мохнатые тельца. И, кажется, зверьки не дышали. Неужели мы опоздали?!

— Что?.. — прошипела я, готовая вцепиться в лера Хмырика. — Что вы с ними сделали?!

Хорошо, меня придержал Яцек, иначе набросилась бы на директора Циркуса с кулаками.

— Ничего я с ними не делал, — пробурчал тот. — Вчера выступали как миленькие. Правда, произошел небольшой инцидент, в конце номера они испортили мой костюм…

— Все звери вчера выступали? — уточнил Яцек.

— Нет, одного я обычно оставляю в ящике, чтобы остальные не разлетались. Этот… — медлил с объяснениями директор. Он явно не хотел выкладывать нам всю правду. — Этого содержу отдельно, он сдерживает других. Но какое это имеет отношение к лечению?

— Мы должны выяснить причину болезни, — пояснил Яцек. — Не думаю, что закованный в наручники зверек сможет долго прожить в неволе.

— А вам и не надо думать. Ваше дело лечить! — огрызнулся лер Хмырик. — Я вам заплачу и за лечение, и за молчание!

Я склонилась к фуриям. Расправила крылышки у одного, погладила вытянутую мордочку другого и попыталась снять наручники со зверька, что лежал в центре.

— Мы не сможем вылечить зверя, пока вы его не освободите, — предупредил Яцек.

— Это магические наручи, если я их сниму, фурии могут уле… что-нибудь натворить. Например, наброситься на вас и покусать, — не сдавался директор.

— Тогда они все умрут, — резко произнесла я и приказала: — Снимайте!

— Ишь ты, раскомандовалась. Лечи остальных! — рявкнул директор, и вся его былая любезность испарилась. — Поторопитесь, скоро выступление!

— Если не освободить зверя от наручей, он умрет. Похоже, они вытягивают из него вместе с магией и жизнь. Остальные тоже не выживут, зверьки живут только в стае, — пояснил Яцек, не обращая внимания на окрики и грубость.

— Думаете, все вместе подохнут? — потер лысину лер Хмырик и махнул рукой. — Ладно!

Он нехотя открыл ключом наручники. А мое сердце сжалось от боли: как можно быть таким жестоким? Маленькие лапки были изодраны, цепи погнуты, видимо, зверек пытался выбраться и разомкнуть кольца, отсюда и поломанные зубы. Как только оковы пали, фурии одновременно пошевелились, одна из них злобно зашипела, увидев, как я склоняюсь к раненому собрату.

«Тише, масик, я друг», — попыталась ментально достучаться до существ, как это делала ранее с Матюшей.

«Помоги-и, спаси-и, выпусти-и…» — раздался в ответ нестройный хор тонких голосков.

— Что вы стоите? Вон у вас шприц какой, вколите удвоенную дозу этому задохлику! — командовал директор Хмырик.

— Не мешайте, многоуважаемый, мой ассистент проверяет жизненные показатели, а я сейчас приступлю к ши-лечению, — важно произнес Яцек и попытался загородить меня от неприятного Хмырика.

— Чего за «щи» такие? — хмыкнул директор, выглядывая из-за плеча адепта. — Все-то у вас в Жиже заковыристо. Вот недавно мы выступали в Котовице, так там целитель сразу дал забористое зелье, и эти твари пришли в себя. Летали как заведенные!

Я вздрогнула и от пренебрежительных слов, и от переживаний за магических существ, представив, что за зелье давали бедным масси-фури.

— Не мешайте, а то ненароком перепутаю слова заклинания, и уже вы будете носиться как заведенный! Магия — дело серьезное! — предупредил Яцек директора и принялся водить руками над ящиком, изображая процесс исцеления.

— Но-но, на мне магическая защита! И я ваш заказчик, меня трогать нельзя, а то без оплаты останетесь, — возмутился Хмырик, но в сторону все же отошел.

— Бушмельон бурбельон… Эразмо фигазмо… Моменталь дурменталь… — зловещим шепотом произнес бессмысленные фразы Яцек, отвлекая тем самым директора Циркуса.

Лер Хмырик осознал, что целитель попался серьезный, поэтому на время угомонился и перестал давать советы. Я же вновь мысленно обратилась к фуриям.

«Дай… Есть… Пить…» — раздался в голове тонкий голосок, а больной зверек открыл глаза. Он обнажил зубы и протянул ко мне тонкие лапки.

Я бы и рада дать, только кроме мармеладных букашек и недоеденной шоколадки, что валялась в кармане, у меня с собой из еды ничего не было. На всякий случай достала из пакетика желейного червячка и протянула его бедолаге. Зверек обхватил мою руку лапками, открыл рот и… тяпнул за палец. А затем слизнул появившуюся капельку крови и улыбнулся. Так мне, во всяком случае, показалось.

— Глядите-ка, ваша «щи-магия» действует! — радостно гоготнул лер Хмырик, отталкивая от сундука Яцека и разглядывая зверей.

Больная фурия оживала на глазах: ее крылья засеребрились, она увеличилась в размерах, глаза налились красным. Остальные тоже пошевелились, расправляя крылышки и приподнимаясь.

А мне стало окончательно ясно, что именно удерживало магических зверей. Возможно, директор Хмырик знал об этой особенности фурий, а может, догадался со временем, но он держал закованным одного, чтобы остальные не могли сбежать и были послушными.

— Дальше я сам. — Лер Хмырик потянулся к наручам, но один из зверьков его оцарапал. Ай! — вскрикнул мужчина. — Да я вас!..

Директор Циркуса достал из-за пояса плеть, но я не позволила ударить зверя, заслоняя сундук.

— Нельзя же так! Они еще слишком слабы. Откройте окно, им нужен воздух!

Мужчина сверлил меня мрачным взглядом, явно размышляя, не ударить ли меня вместо зверей. Я же сильнее сжала шприц с липучкой и на всякий случай достала сигнальную хлопушку.

Яцек тоже не