Самый плохой ректор - Анна Рэй

class="p1">— Масси-фури — малоизученная порода, кто же его знает, куда полетели. Но лучше бы, конечно, отловить, а то пропадут в наших лесах, — вздохнул смотритель. — А что укусил, так ты маг, а через кровь и жизненные силы, и магические передаются.

— И что, фурии часто так людей и магов кусают? — поинтересовалась Вилка.

— Вроде в «Бестиарии» об этом ничего не говорилось, не должны кусать-то без дела, — успокоил нас лер Костюшко и посетовал, что мы не взяли с собой переноску и не принесли масси-фури в академию.

Остаток ночи обещал быть спокойным, но… я жестоко ошиблась.

— В кабинет! — прогремел ректор Тори, как только мы зашли на территорию академии.

Вздрогнули все — и декан со смотрителем, и адепты. И даже горгулья со змеелисицей, которые выглядывали из-за кустов и каким-то образом опять преодолели магический контур, отделяющий парк со зверинцем от учебного корпуса со студентами.

В этот час в главном здании было безлюдно, на стенах от ночного освещения плясали мрачные тени, шаги отдавались эхом в дальних уголках и возвращались к нам пугающим шорохом. Создавалось ощущение, что мы оказались в подземелье старого заброшенного замка и нас вели на пытку. Судя по мрачному взгляду ректора Тори, именно это он и задумал.

— А что делали в полицейском участке Мартишка с мужем? — спросила я шепотом у Вилки.

— Нас спасали! Лер Десмонд отвечает за полицию в Протумбрии, — шепнула в ответ Вилка. — Нам очень повезло, что за нас заступились оба советника. Я этого инспектора Барыжку прекрасно помню. Он работал в Жиже, когда мы искали Мартина. Тот еще жук! И взяточник!

Я не знала всех подробностей истории пропажи Мартина — бывшего жениха Виларии и брата Мартишки. Но слышала, что в деле была замешана невеста принца. Она избавлялась от свидетелей своих преступлений, лишая воспоминаний. В итоге Мартин потерял память, которую до сих пор полностью не восстановил, а его детская влюбленность в Вилку прошла. Теперь бывший жених испытывал к моей подруге только дружеские чувства. Но все это было в прошлом, и не со мной, а меня сейчас ждал самый настоящий ректорский допрос.

— Садитесь! — приказал Амадор Тори.

Мы послушно зашли в кабинет и разместились на неудобных стульях, Амадор же занял ректорское кресло. Он достал из кармана пиджака стопку исписанных листов, не иначе как наши объяснительные, и бросил их перед собой.

— С этим я ознакомился в участке, пока ждал Десмонда. Какого светлого бога вы полезли к фуриям?! Они могли вас загрызть! Или вас могли убить сообщники лера Хмырика! О чем вы только думали?!

Последний вопрос Амадор прокричал и почему-то посмотрел на меня.

— А ничего, что этот Хмырь… лер Хмырик, держал в заточении бедных зверей и издевался над ними?! Масики могли погибнуть! — с чувством ответила я.

— Адептка Комарек, вам слова не давали, — рыкнул ректор. — Говорить будете по старшинству, и сперва я послушаю преподавателей.

Да пожалуйста! Я громко хмыкнула и демонстративно отвернулась, а декан Матеуш прокашлялся:

— Честно признаюсь: я догадывался о том, что задумала Элиска. И предупредил ее, чтобы она сперва все проверила, а потом посоветовалась со старшим товарищем, то есть с вами…

Я обиженно засопела: чего уж там, давайте, валите все на меня! И старших товарищей я с собой на спасение масиков не взяла, и директора Циркуса покусала тоже я, и сорвала представление…

— Но я ни в чем не виню адептку Комарек. Более того, полностью поддерживаю, — неожиданно заявил декан. — Вы вправе меня уволить, лер Тори, но я считаю, что студенты повели себя храбро и отчаянно, сообразно ситуации.

— Слишком отчаянно, ибо в драке силы были неравны. — Амадор вновь покосился на меня, словно это я, а не Змиевский с Яцеком, дралась с силачами.

— Но если бы наши студенты не поторопились, зверей бы не удалось спасти! — горячо вскрикнул смотритель Костюшко.

— Да-да, вы уже неоднократно об этом говорили, — заметил ректор.

— Говорил и буду говорить! Если бы пострадал хотя бы один зверек, погибли бы все фурии! — Смотритель привстал с места и указал на меня: — Только благодаря смекалке и расторопности адептки Комарек масики выжили!

— Мда-а, адептка Комарек не в меру смекалистая: проделала сигнальной хлопушкой дыру и использовала потешные бомбочки для устранения грозных охранников, — съязвил ректор.

— Смекалистая и отважная! — не оценил ехидства смотритель Костюшко. — Я считаю, что наших студентов нужно не наказывать, а наградить за спасение фурий!

— Обязательно награжу. Устным выговором, — произнес Амадор, а лер Костюшко сник и опустился нас стул. Ректор же обратил свой грозный взор на нас: — Вы вообще в состоянии учиться без приключений?! Хотя бы первый курс окончите!

Мы тут же пообещали, что первый курс обязательно окончим, а вот с приключениями или без — как получится. Ректор взвыл, декан закрыл ладонью глаза, а смотритель Костюшко потупил взор. Мы же заметно расслабились. Сегодня нас ни убивать, ни выгонять из академии не собирались, даже выговор вынесли не письменный, а устный. Правда, у меня он уже второй. Или третий?!

Я крепко задумалась, а ректор вдруг обратился ко мне:

— Что скажете в вашу защиту, адептка Комарек?

А что тут сказать? Правду и только правду. На всякий случай скрестила под столом пальцы и с чувством произнесла:

— Возможно, мы действовали импульсивно, но так сложились обстоятельства. Звери умирали, а мы их спасли. У меня все.

— Спасатели, значит. А поступали вроде бы на целителей, — ехидно заметил Амадор и нахмурился, о чем-то вспомнив: — Кстати, каким образом в вашу операцию по спасению фурий затесалась адептка Беде?

— Ханка здесь совершенно ни при чем. Она нас выслеживала, — услужливо подсказала Вилка.

— Вижу, что помимо спасателей у нас еще и юные следопыты учатся. Кого только набрали! — процедил сквозь зубы ректор и взмахнул рукой в сторону двери: — Поздно уже, отправляйтесь спать.

Мы вскочили с мест и, сшибая стулья, ринулись к выходу, толкаясь в дверях. Но не все успели уйти.

— А вы, адептка Комарек, задержитесь, — обманчиво мягким голосом произнес Амадор, а мое сердце ухнуло вниз.

Счастье было так возможно и, главное, близко. Эх…

Ректор дождался, пока я вновь сяду за стол, а затем протянул мне чистый лист.

— Зая… — начала я и запнулась, а Амадор подавился воздухом. — Заявление на отчисление писать?

— Объяснительную. Ту, которую вы мне задолжали со вчерашнего дня, — напомнил вредный ректор и отвернулся от меня, с интересом рассматривая столешницу.

Разумеется, там есть на что