Рокси - Джаррод Шустерман

— Слушай, я хотел спросить… — решается он. — Мы с друзьями собираемся в пятницу вечером, ну вот я и подумал, может…

И тут раздается резкий звук автомобильного клаксона.

— Эй, Айви! — вопит Тесс из машины Тиджея. — Ты че, рехнулась — зависаешь с этими лу-у-узерами? Поехали с нами!

Ой, как она не вовремя! Ой, как она вовремя! Айви стоит на развилке двух дорог. Одна — Айви, какой она была раньше, — соединяется с другой — какой она, возможно, станет в будущем. И это очень пугающее место.

— Мне надо идти, — говорит она Гранту. — Увидимся завтра в классе, окей?

— Да, да, конечно, в классе… — отвечает его адамово яблоко.

Айви ныряет на заднее сиденье, и машина Тиджея уносит ее прочь как раз в тот момент, когда к остановке подъезжает автобус. Айви досадует на Тесс, что та испортила ей потенциальное свидание, и одновременно чувствует облегчение, что выбор был сделан за нее.

«Лишний отвлекающий фактор тебе не нужен».

А может, как раз наоборот, ей нужно на что-нибудь отвлечься.

— Вот, значит, как, — произносит Тесс, повернувшись назад. — Ты и Грант Мальдонадо? Неудивительно, что ты перестала тусить с нами.

— Мы только друзья, — отвечает Айви. — Партнеры по лабораторным. Вместе латекс сделали.

— Кайф, — роняет Тиджей, — а использовать этот латекс ты собираешься?

Тесс притворно шлепает его.

— Тиджей, какой ты нахал! — И вновь оборачивается к Айви: — Нет, а правда — собираешься?

— Не решила еще. Если решу, ты узнаешь об этом первая.

Черта с два. Тесс — школьный громкоговоритель по части личных дел. Это забавно, лишь когда вопрос касается кого-то другого, а вот когда речь о тебе, тогда не очень.

Тиджей поворачивает в направлении, не ведущем ни к чьему дому, поэтому Айви интересуется:

— А куда мы едем?

— В Пайнвуд Молл.

— В этот старый сарай? Да кто туда ходит?

— Никто. Пока.

По-видимому, место стало таким некрутым, что снова стало крутым. Тесс стремится быть на переднем рубеже тренда.

— Не хочу портить ваши планы, но мне правда-правда очень надо домой, — просит Айви.

— Классно! Не имеем ничего против, позависаем у тебя, — отзывается Тесс, не сообразившая, что Айви, вообще-то, их не приглашала. Но как сказать это подруге, не рискуя превратить поездку в нечто дико неловкое? Айви ждет домашнее задание, которое она твердо намерена выполнить, но у Тесс талант делать такие понятия, как домашнее задание, смехотворно незначительными.

«Старые паттерны тебе не друзья, Айви».

Вместо того чтобы прямо сказать приятелям, что они сегодня всего лишь транспортное средство, Айви меняет тему, надеясь, что выход из положения найдется как-нибудь сам собой до того, как они подъедут к ее двери.

— А как прошла та вечеринка? — спрашивает она. — Вы мне так и не рассказали.

— Тухляк, — отзывается Тиджей.

— Вот уж точно! — подтверждает Тесс. — В смысле, погудели офигенно, но так, слабо офигенно для студенческой гулянки. И все бы хорошо, но в полночь один чувак сиганул с крыши.

— Он в бассейн метил, — уточняет Тиджей.

— Только он туда не попал.

— Кто-то сказал, что он на кислоте.

Айви морщится.

— Но с ним все в порядке?

— Кажется, нет, — говорит Тесс.

— Да как он может быть в порядке… — бурчит Тиджей.

— Но мы точно не знаем, — говорит Тесс. — Мы тут же свалили оттуда, как и все остальные. Ну, в смысле, мы ж там вообще не имели права находиться. — И тут Тесс оборачивается и хватает Айви за руку. — Айви, ты была права, не надо было туда ходить. Мне следует слушать тебя почаще.

Этого признания достаточно, чтобы вызвать улыбку на лице Айви, но недостаточно, чтобы получить приглашение в дом, когда они прибывают на место. Вернее, искреннее приглашение.

— Ну что, заходите, — говорит Айви. — Познакомитесь с нашим новым котом!

— Котом? — переспрашивает Тесс. — У вас теперь есть кот?

— Пока что котенок. Купили для бабушки, но она все еще в больнице.

— Ты же знаешь, что у меня бешеная аллергия на кошек! — возмущается Тесс.

— Черт, забыла!

Тесс вздыхает, затем одаривает Айви прощающей улыбкой:

— Ладно, проехали.

Они возвращаются к первоначальному плану — крутой некрутой молл. Машина уносится, оставив Айви на подъездной аллее.

Нет у них никакого кота, само собой. Но Тесс с Тиджеем это знать необязательно.

АЙЗЕК

Бабушку переводят в послеоперационную палату, затем в интенсивную, затем в обычную. Поиск заведения для пожилых людей похож на поиск квартиры в большом городе. А пока что ее перевозят в специальный медицинский центр для пожилых. Половина здешних пациентов проходит реабилитацию после падений, инсультов, операций и прочего. Через месяц или два они выписываются. Вторая половина остается на более долгий срок в ожидании иного исхода.

Айзек идет навестить бабушку — просто идет, без всякого тайного умысла. Он постоянно твердит себе это. Так он пытается смягчить чувство вины за действительный тайный умысел.

Заведение считается одним из лучших. Повсюду искусственные растения, в просторных палатах на двоих стоят хорошие телевизоры. Но ничто не помогает перебить запахи дезинфекции и увядания.

— Правда жуткое место, прямо мурашки по коже? — спрашивает бабушка, когда Айзек составляет ей компанию после обеда. В открытую дверь видна медсестра, толкающая по коридору кресло со сгорбленным, пустоглазым стариком — явно долгосрочным обитателем. — Бедный старпер. Если я когда-нибудь стану такой, обещай, что толкнешь меня под автобус.

— Ну ба!

— Знаю, знаю. Шучу. Но на самом деле сделай это.

Они с Айзеком уже провели беседу на тему «Что за хрень случилась с твоим плечом?», поскольку он не мог скрыть от нее поддерживающую повязку на руке.

— Спортивная травма, — сообщил Айзек, не вдаваясь в подробности.

Бабушка нахмурилась:

— Когда я была в твоем возрасте, спорт предназначался для удовольствия, а не для страданий. Мы вырастили поколение мазохистов, которых тренируют садисты.

Бабушка делит палату с женщиной, чья кровать стоит около окна. Соседка зовет няню каждые пять минут. Но не с помощью кнопки. Она просто вопит во все горло.

— Она как тот проклятый соседский пес, что все лает и лает, — шепчет бабушка, якобы чтобы не дошло до ушей товарки, а на самом деле достаточно громко, чтобы та все-таки услышала.