Адвокат-невидимка - Наталья Борохова

Про нее болтали недоброе, называя ведьмой. Жильцы ее не любили, а маленькие ребятишки жестоко шутили, подсовывая ей в дверную ручку горящую газету, кидая камушками в стекло и звоня без повода в дверь. Но, что бы ни случалось, старуха оставалась в квартире. Налети на город ураган и смети он собой все живое, Беркович и не подумала бы найти укрытие. Ей хорошо и надежно было только рядом со своим сейфом.

Каково же было изумление соседей, когда однажды они увидели бронированную дверь распахнутой. Заподозрили неладное, но внутрь зайти никто не решился. Вызвали милицию. Старуху нашли на полу в гостиной с проломленной головой. Она сжимала в окоченевшей руке прекрасный перстень. Нутро сейфа оказалось пустым. Драгоценности бесследно исчезли.

Сначала следствие топталось на месте. Единственным удачным моментом было обнаружение свидетельницы, которая видела подозрительного мужчину в подъезде. Незнакомец был одет не по погоде в брезентовую куртку с капюшоном, а в руках держал тряпичную сумку. Тетка проводила его долгим взглядом, соображая, к кому из жильцов в столь неурочный час (было около шести часов утра) мог прийти такой странный визитер. Внешность она его запомнила не без труда. Убийца натянул на голову капюшон, скрыв тем самым волосы и верхнюю часть лба. Но хищная улыбка под щеточкой усов и жесткий взгляд врезались ей в память, как рисунки древнего человека в скальную породу.

Где искать мужчину с авоськой, предположить было сложно. Еще труднее было понять, как старуха, не открывающая дверь даже на возгласы: «Пожар! Горим!», вдруг пустила к себе ночного гостя. Следов взлома на двери не обнаружили. Стало быть, допустили два варианта: первый – Беркович сама позволила убийце войти, второй – он проник самостоятельно, воспользовавшись отмычкой или ключом. Проверили домработницу. У той оказалась безупречная репутация, основанная на двадцати годах (!) бессменной службы у Беркович. Подозревать добропорядочную женщину не было никаких оснований. Следствие зашло в тупик.

В то утро предварительное слушание по делу грозило затянуться не на один час, но, похоже, судья в длинной черной мантии не имел ничего против. Он слушал прокурора, который уже больше сорока минут превозносил достоинства новейшей компьютерной программы.

– … Мы ввели в базу данных сведения, полученные от свидетельницы по каждому элементу внешности предполагаемого преступника. Ну, там низкий лоб, кустистые темные брови, усы над губой а-ля Адольф… Наш криминалист с художником поработали над портретом и наложили полученное изображение на те, что уже имелись у нас в базе – это фотографии лиц ранее судимых, а также находящихся в розыске. И вот результат!

Прокурор и судья взглянули на скамью подсудимых, где и находился «результат» – молодой мужчина с усталым взглядом серых глаз. Он казался безучастным.

– Но позвольте! – возмутился Лещинский, присутствующий на предварительном слушании в качестве защитника подсудимого. – Вы, кажется, что-то говорили про кустистые брови и усы щеточкой? Укажите мне на них. Я их не вижу.

Действительно, брови подсудимого были ровными, а лицо гладко выбритым.

– Это маскировка, господин Лещинский! – снисходительно улыбнулся прокурор. – Вам ли не знать, что преступники часто используют накладные бороды, брови и усы, изменяя внешность почти до неузнаваемости.

– И все равно я утверждаю, что ваши выводы имеют случайный характер и основаны на совпадении, – не согласился адвокат. – Поэтому предлагаю закрыть дело еще до судебного разбирательства, чтобы избежать конфуза.

– О каком конфузе вы говорите? – хихикнул прокурор. – Ваш подзащитный обречен. Он приходится троюродным племянником домработницы Беркович. Ранее его два раза судили за убийство! Он просто стянул ключик у тетки и застал старуху мирно спящей в своей постели. Кроме того, всю последующую неделю он гудел в ресторанах, соря деньгами направо и налево, а в конце концов купил себе «Мерседес»! Что вам еще надо?

– Защита собирается оспаривать возможности новейшего «Пентиума»? – издевательски спросил судья со своего места.

– Пожалуй, нет, – отозвался Лещинский. – Но мы настаиваем на рассмотрении дела в суде присяжных.

– Ваше право! – произнес судья и стукнул молоточком.

Присяжные благосклонно отнеслись к прогрессивным компьютерным изысканиям и с большим интересом выслушали криминалиста, поведавшего им о сложном пути превращения изображения в конкретного человека. Прокурор не скрывал своей радости, наблюдая за тем, как, склонив головы, заседатели старательно делают пометки в своих блокнотах. Пожилой мужчина в первом ряду, старшина присяжных, кивал в такт каждому слову эксперта, что должно было означать восхищение ходом технического прогресса…

– Позвольте провести небольшой эксперимент? – попросил Лещинский, когда очередь дошла до представления им доказательств.

– Какой эксперимент? – насторожился судья.

– Хочу показать нашей свидетельнице картинки.

– Обвинение не возражает! – хмыкнул прокурор, обводя присяжных взглядом победителя. В конце концов, что могли сделать картинки после убийственного заключения, изготовленного на базе новых компьютерных технологий?

Лещинский удовлетворенно кивнул.

– Свидетельница, – обратился он к женщине на трибуне. – Вам предлагаются для опознания изображения трех разных людей. Поглядите, будьте любезны, и укажите на того, кого вы видели в тот памятный день в вашем подъезде.

Адвокат прошел мимо присяжных, демонстрируя им изображения людей, одетых на один манер в дождевик с просторным, надвинутым на лоб капюшоном. У каждого из них над губой топорщились усики.

– Свидетельница, не торопитесь, – попросил он, выкладывая перед ней три листочка. – Нам ведь не нужны предположения.

Женщина нахмурилась, разглядывая изображения. Потом зачем-то поменяла снимки местами. Наконец она подняла голову.

– Я готова дать ответ! Я видела вот этого мужчину. Карточка номер три! – заявила она.

– Надеюсь, вы хорошо подумали? – спросил ее Лещинский. – Нам совершенно некуда спешить.

– Зато мне нет нужды находиться здесь целый день, – ответила свидетельница. – Я уверенно опознаю мужчину под номером три. У него характерный взгляд… убийцы. Я не забуду его никогда! Эти тонкие губы, усики.

– Погодите, но на других снимках тоже есть усики! – возмутился адвокат. – Что касается характерного взгляда убийцы – это ваша субъективная оценка, которая не основана на здравом смысле.

– Не надо на меня давить! – рассердилась женщина. – Я знаю, что говорю. Слава богу, на память я пока не жалуюсь!

– Но будь по-вашему, – сокрушенно произнес Лещинский. – Номер три так номер три… Но я не знал, что вы видели в подъезде нашего прокурора.

– Что?! – округлил глаза обвинитель. – Это что за шутка?

Присяжные едва не растеряли свои блокноты. В зале наступила тишина.

– Отнюдь! – вздохнул Лещинский, притворно опустив плечи. – Я не шучу. Мы с помощником воспользовались той замечательной компьютерной программой, о которой сегодня вы так долго говорили, и наложили на ваше изображение некоторые особые приметы нашего преступника: усы и брови. Часть лица мы прикрыли капюшоном. Вот только ваш взгляд… Клянусь, мы его не меняли.