Два малыша, два жениха и одна мама-невеста - Татьяна Михаль

Тот впился теперь в Димитрия своим бешеным взглядом и процедил:

— Ты не видишь? Она такая же дрянь! А ты как и в прошлый раз защищать будешь? Дима, повторяются эти игры и манипуляции…

— Подожди психовать и делать скоропалительные выводы, Тимур, — спокойно произнёс Сталь. — Для того, чтобы всё понять, нам нужно внимательно выслушать Анастасию.

А я, кажется, забыла как нужно говорить — язык завязался узлом и отказывался подчиняться. Икота разрывала мои лёгкие, а ещё токсикоз…

Зажала рот рукой и, вскочив с кресла, понеслась на выход.

Но не тут то было, Сарбаев оттолкнул Сталя и преградил мне путь.

— Куда собралась? Пока всё не расскажешь и не признаешься, кто надоумил тебя на эту чушь — не выйдешь отсюда, ясно?!

Сейчас произойдёт авария…

Глаза зацепились за пузатую чёрную вазу, что была высотой мне до талии. Не придумав ничего лучше, я метнулась к ней и как раз вовремя…

— …! — воскликнул Сарбаев.

— Беременность всегда сопровождается токсикозом, — сказал деловито Сталь и услужливо собрал мои волосы, чтобы я их не запачкала.

А потом и вовсе протянул мне свой льняной платок, на котором были вышиты инициалы «Д.С.» Мозг цеплялся за мелочи, какие-то детали, стараясь отвлечь меня и не дать скатиться в истерику.

— Тимур, не веди себя как неадекват, — произнёс Сталь. — Налей лучше воды.

Видимо Сарбаева удивил мой токсикоз, что он даже не вякнул на слова Сталя. Молча наполнил стакан водой и протянул его мне.

— С… спасибо, — глухо поблагодарила его и залпом выпила всю воду.

— Садитесь на диван, — сказал мне Сталь. — Какой срок?

— Шестнадцать недель, — ответила ему.

Он кивнул и видимо мысленно подсчитал, совподает или нет.

— Настя, с чего ты решила, что отец твоего ребёнка — кто-то из нас? — снова завёл свою шарманку Сарбаев. — Ты могла и после нас с кем-то… встретиться.

Сталь смолчал на эту реплику, хотя я уже начала надеяться, что он будет и дальше меня защищать от нападок этого злыдня. Похоже, нет.

— После той ночи, кроме вас, у меня больше никого не было… — призналась я.

— А до нас? — поинтересовался Сталь, замораживая своим холодным взглядом.

— И до вас… давно никого не было, — сказала и покраснела.

Сарбаев вдруг расхохотался — заливисто и ярко, будто он услышал забавную шутку.

— Это какой-то издевательский пинок от судьбы! — сквозь смех сказал Сарбаев.

— Если Анастасия и правда забеременела в ту ночь, то, скорее всего это мой ребёнок. Я не использовал средств защиты, — уверено сказал Сталь. — Так что можешь не беситься, Тимур.

Тот прекратил веселиться и посмотрел на него свысока.

— С таким же успехом, папочкой могу быть и я, — язвительно процедил он в ответ. — Я с ней вошёл во вкус и тоже не использовал контрацептивы.

Оба посмотрели на меня так, будто я виновата во всех смертных грехах.

— Если ты не врёшь и кто-то из нас действительно отец этого ребёнка, то я готов дать тебе денег на аборт, — огорошил меня своим «высоким» предложением Сарбаев.

— На четвёртом месяце не делают аборт, — с интонацией знатока, сказал Сталь.

— Ну беременность пусть прервёт! — всплеснул Сарбаев руками. — На сегодняшний день, деньги решают всё!

От его слов мне стало страшно.

Я ощутила себя одиноким маленьким корабликом, который волей судьбы занесло в огромное бушующее море, где я стала никто. Единственная в этом бескрайнем сумасшествии. И Сарбаев со Сталем перекидывают меня яростными волнами, пытаясь то утопить, то возвращают на поверхность, решая дать пожить ещё чуть-чуть…

А детки-то мои, в чём виноваты?

Всхлипнула, почувствовала, что вот-вот разревусь от нахлынувшего страха и отчаяния… Обняла свой живот руками, стараясь защитить своих малышей от этих чудовищ. Поднялась с дивана и медленно попятилась к двери.

Плохая была идея им всё рассказать, очень плохая. Кроме разочарования и унижения я не получила от них ничего, ни одной положительной эмоции.

— Никакого аборта и никакого прерывания беременности не будет… — сказал Сталь. — Анастасия, не бойся. Даже если этот ребёнок не мой, а Тимура и он его не признает, я возьму ответственность на себя.

— Дети, — сказала я.

Сталь свёл брови на переносице в непонимании.

— Не понял?

— У меня двойня, — сказала и гордо вскинула подбородок. — И мне не нужны ваши признания или ещё что-то… Я просто хотела, чтобы вы знали правду.

Сарбаев снова рассмеялся и похлопал Сталя по плечу. Тот скинул с себя его руку.

— Опять играешь в благородство… братик? — последнее слово Сарбаев натурально прорычал, а потом посмотрел на меня и сказал: — Можно сделать всё гораздо проще. Проведём тест ДНК и если ты не лжёшь, Настя, и вдруг ребёнок… то есть дети, окажутся моими, то можешь не сомневаться, я признаю их и обеспечу.

Сначала предложил убить моих детей, а теперь уже готов признать своими?!

Быстро же вы меняете своё решение, господин Сарбаев!

— Тест проводить сейчас опасно. Можно вызвать выкидыш, — сказал Сталь. — Нужно дождаться, когда дети появятся на свет. И как я уже сказал, я более, чем уверен, что Анастасия беременна от меня.

Он подошёл ко мне и к огромному удивлению нежно погладил по голове.

— Не волнуйся и не бойся. Никто не тронет ни тебя, ни детей. Не позволю. Ясно?

Он говорил спокойно и уверенно, внушая защиту и покой.

— Ясно, — сказала покорно.

— Как я сказал, эти дети могут быть такими же твоими, как и моими, — жёстко произнёс Сарбаев.

— Это ещё не все новости, — огорошила их.

Оба замолчали и уставились на меня так, словно я граната без чеки.

— Я отработаю положенные две недели и увольняюсь. Мне сложно продолжать работать… — решение уволиться с этой компании пришло в данную минуту, до разговора с боссами я хотела лишь уйти в декрет.

— Я против, — сказал Сталь. — Никаких двух недель. С сегодняшнего дня ты больше не работаешь, — Сталь неожиданно перешёл на «ты». — Возьму Павла на прежнюю должность, надеюсь, ты Тимур не будешь против, пока я не найду нового помощника?

— Он так или иначе уже не мой помощник, так что забирай, — дал своё разрешение Сарбаев.

Натянуто улыбнулась Сталю.

— Спасибо.

Сарбаев поднял своё кресло и сказал:

— Анастасия, ты не женщина. Ты настоящий ящик пандоры.

* * *