Коллекционер - Нора Робертс

– Господи боже! Миранда Суонсон – это и есть клиентка. Наследство ее отца. Она хотела продать всю или почти всю обстановку дома, и Оливер это устраивал. Он словом не обмолвился…

Винни снова оглядел яйцо.

– Он знал, что это такое?

– Даже если не был уверен, мог и проверить. Возможно, так и сделал. Двадцать пять тысяч за это?

– Чертовски выгодная сделка, – заметил Аш.

– Но… если он знал, это было неэтично. Мы так дела не ведем. И с клиентами так не обращаются. Но… за то, что узнал, нашел это яйцо, я бы гордился им. Он мог бы принести яйцо ко мне. Я был бы горд.

– Он не сказал вам. Потому что вы не позволили бы ему. Это не прямое воровство. Многие даже не посчитали бы это обманом. А вы посчитали бы. Он не мог вам сказать.

Винни не ответил. Аш отошел.

– Он сказал своей подруге и, скорее всего, взял у нее деньги на покупку. Он разыскал собирателя, либо через нее, либо через людей, с которыми познакомился в вашем магазине. Попытался его продать. Изрядный куш. Он знал, что бы вы подумали. Чего бы хотели. Но блеск денег слепил его.

– И он заплатил огромную цену за свою сомнительную этику. Ты ничего не скажешь его матери.

– Нет. И больше никому в семье.

– Уже хорошо. Я бы гордился им, – снова пробормотал Винни и тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от назойливых мыслей. Выпрямился и взглянул на Аша.

– Он оставил тебя с кучей проблем. Это за ним всегда водилось, как ни жаль это признавать. Сделай копии документов. Я не хочу брать оригиналы. Попробую отдать на перевод и осторожно поспрашиваю, если хочешь, чтобы это осмотрел настоящий эксперт.

– Пока что с этим воздержимся.

– Я почти ничего не знаю об истории этих яиц. Знаю только, что было заказано пятьдесят императорских яиц и что Ленин во время большевистской революции приказал обыскать дворцы и забрать все сокровища. В тридцатых Сталин продал несколько яиц, чтобы раздобыть валюту. В этом есть сюрприз, что повышает его стоимость. Многие из тех, что находятся сейчас в коллекциях, лишились сюрпризов или каких-то их деталей. Восемь были утеряны после революции. Украдены, проданы, спрятаны или хранятся в очень-очень личных коллекциях.

– Я пошарил в Интернете. Одно из описаний яйца взято из инвентаризационного списка награбленных сокровищ. Похоже, оно не попало в сундуки Ленина – кто-то его стащил.

Аш отнес бумаги к копировальному устройству.

– Где ты собираешься хранить все это, пока разберешься?

– Отвезу в дом отца с охраняемой территорией.

– Вот это правильно. Даже лучше, чем мое хранилище. Но если ты положишь все в основной сейф и скажешь отцу, что это трогать нельзя, он все равно сунет туда нос.

– У меня есть пара мест, куда можно спокойно положить яйцо и бумаги.

Он нашел другой конверт, сложил туда копии.

– Давайте, я налью вам еще.

– Лучше не надо. Энджи сразу поймет, что я выпил две порции. У нее просто радар. Одна порция между работой и домом вполне приемлема. Две – недопустимы.

Он говорил спокойно, даже деловито, но в голосе звучали печаль и, хуже того, разочарование.

– Мне все равно пора. Вернусь домой, позвоню насчет перевода. И когда приеду в дом твоего отца, передам тебе. А ты? Поедешь завтра?

– Да.

– Предложение все еще действительно. Все, что мы можем сделать.

Винни поднялся, положил документы в портфель.

– Это очень важная находка. Оливер сделал что-то большое, то, что имеет значение в этом мире. Просто сделал это неправильно.

– Согласен.

– Не провожай, – попросил Винни, снова обнимая Аша. – И спрячь яйцо подальше. Побереги его и себя. Если раздобуду какую-то информацию перед отъездом, позвоню.

– Спасибо, Винни.

– Поскольку оно не украдено, незачем возвращать его прежнему владельцу. Ему место в музее.

– Я об этом позабочусь.

– Знаю.

Печаль снова блеснула в его глазах. Винни похлопал Аша по спине и спустился вниз.

Да, яйцо должно лежать в безопасном месте, но пока прояснится его история, оно полежит здесь.

Миранда Суонсон. Пора узнать больше.

Он снова сел и набрал в поисковике имя.

Джей намеревалась снова обыскать дом братца. Визит в банк заинтриговал ее. Но появление дяди заинтриговало еще больше.

Второй обыск может быть более продуктивным.

Стоило бы взять братца. Слегка надавить – и он скажет все, что знает.

Джей выбрала серьги с нефритом и жемчугом. Очень стильные. Очень традиционные, чтобы подчеркнуть коротко стриженный парик.

– Именно так, как все рассказала шлюха, перед тем как ты выкинул ее из окна?

– Никого я не выкидывал. Просто все пошло не так. Возьмем братца, привезем сюда. Тихо, спокойно, никто не мешает. Времени займет немного.

Иван говорил с русским акцентом. Джей знала – в ее привычках всегда было знать все о своих помощниках, – что он родился в Куинзе у мелкого мафиозного бойца и стриптизерки, чей роман с героином свел ее в могилу.

– Идиот Оливер неделями не общался с братом. Разве я не проверяла его телефон и компьютер? Ни звонков, ни имейлов. Но он работал на своего дядю.

Хотя она терпеть не могла присутствия Ивана в комнате, когда одевалась, все же, выбрав помаду «Ред Табу», стала тщательно красить губы.

Однажды он попытался дотронуться до нее. Но нож, который она поднесла к его яйцам, быстро охладил пыл.

Больше он ее не беспокоил.

– Дядя – успешный антиквар, – продолжала она. – Дядин бизнес и привел идиота к яйцу.

– А дядя ни хрена об этом не знал.

– Тогда – да, – согласилась Джей. – Возможно, теперь он знает больше. Брат посетил банк, потом дядя посетил брата. Думаю, брат, который трахает тощую суку, видевшую падение шлюхи, теперь знает больше. Может, Оливер не был таким уж идиотом, как мы считали, и положил яйцо в банк.

– Но ты сказала, что брат вышел из банка без свертков.

– Все, что я видела. Если оно было в банке, он мог оставить его там. Или узнал информацию о яйце и его местонахождении. И должно быть, информация обнадеживающая, если он проконсультировался с дядей Оливера. Его боссом. С чего бы вдруг?

Она взяла из коробки обручальное кольцо. Жаль, что брильянт – квадратная огранка, пять карат – фальшивка, но очень хорошая. Она надела кольцо.

– Дядя лучше разбирается в Фаберже, дядя старше и не так силен, как братец. У дяди было больше контактов с идиотом. Поэтому я навещу дядю.

– Зряшная трата времени.