Честное слово вора - Михаил Серегин

– Еще человек пять точно наберем, – наконец сказал он. – Даже с учетом того, что кто-то мог, как и Секач, свалить не попрощавшись.

– Фиг с ним, с Секачом, до него мы еще тоже доберемся, – хмыкнул Медведь. – Так, значит, получается, что человек десять точно есть. Вот и отлично, нам этого хватит.

– Так как ты все-таки сопляка брать собираешься?

– Есть одна мысль, – сказал Медведь, слегка понизив голос. – Слушай…

И Сом, и его водитель были неплохими профессионалами. Но, как известно, на каждого профессионала найдется другой, покруче. Ни сам зам по безопасности, ни его шофер-телохранитель по пути к Медведю не заметили следующего за ними на приличном расстоянии старого серого джипа. В этом не было, пожалуй, ничего удивительного. В Магадане эти машины очень распространены, а черноволосый остролицый водитель джипа старался сделать все возможное, чтобы на него не обратили внимания.

Когда машина Сома припарковалась у подъезда какой-то девятиэтажки, джип не остановился позади нее, а, наоборот, проехал мимо и скрылся за ближайшим поворотом. После этого, даже если у кого-то из преследуемых возникли какие-то подозрения, они должны были тут же благополучно исчезнуть. В самом деле, если машина проехала мимо, значит, то, что она какое-то время плелась на хвосте, просто случайное совпадение.

Но, завернув за угол, джип остановился, водитель быстро выскочил из него и побежал по пустынной улице, огибая девятиэтажку с другой стороны – так, чтобы его не мог видеть оставшийся в машине Сома водитель. В руках остролицый мужчина держал небольшой «дипломат». Обежав девятиэтажку с тыла, он остановился и быстро огляделся по сторонам. До сих пор он здесь ни разу не бывал, молодец Медведь, неплохо спрятался. Про то, что у него здесь хаза есть, в городе не знала ни одна собака, а то бы он тоже узнал.

Так, нужно поскорее найти укромное место, не на улице же с прибором торчать – прохожие не поймут, да и холодно. Ага, вот подходящий домик, пятиэтажка… Правда, на подъездах железные двери с кодовыми замками, а ему сейчас дорога каждая секунда: Сом с Медведем, наверное, уже начали разговор. Ага, вот одна из дверей открывается, кто-то выходит… Скорее туда!

Остролицый метнулся к пятиэтажке и, едва не сбив с ног немолодую женщину, ведущую на поводке лохматую собачку, влетел во второй подъезд. Так, теперь на второй этаж, здесь между этажами должно быть окно, выходящее в нужную сторону… Так и есть, вот оно.

Он оперся руками на подоконник и выглянул в окно, оценивая расстояние до девятиэтажки. Недалеко совсем, метров пятьдесят-семьдесят. Ну, накинем еще тридцатник за счет этажа. Может, Медведь на девятом обосновался. Все равно чувствительности приемника должно хватить, он и на триста метров нормально работает.

Остролицый подхватил «дипломат», опер его о колено и быстро набрал цифровой код. «Дипломат» распахнулся, и мужчина вытащил из него небольшой черный приборчик и пару наушников, которые тут же надел на себя.

«Надеюсь, не слишком поздно, до самого главного они еще не дошли», – подумал он, нажимая одну из кнопок на корпусе приборчика.

Приборчик был новейшим радиоприемником, работающим на ультракоротких волнах. Он позволял принимать сигналы с нескольких миниатюрных жучков – было в арсенале остролицего и такое чудо техники. Один из таких жучков сейчас обосновался в рукаве пальто Сома, а второй на воротнике его рубашки.

Зам по безопасности, должно быть, уже забыл неприятное столкновение с грязным бомжом, произошедшее с ним сегодня утром, а зря. Этот бич, вроде бы случайно толкнувший хорошо одетого господина и рассыпавшийся в самых униженных извинениях, успел приткнуть в его одежду две маленькие иголочки с хитрой электронной начинкой – миниатюрные передатчики. У остролицего были очень ловкие руки и пальцы, профессиональные навыки, так сказать. И теперь он мог слышать все, что говорил и слышал Сом, если находился от него на расстоянии не больше трехсот метров.

Остролицый повертел пару колесиков на приборчике и замер, вслушиваясь:

«…мужики таскали туда здоровенные ящики, – послышался в наушниках голос Сома. – Как наши ушами прохлопали, не представляю. Мужиков менты ищут, фотороботы какие-то составили, но не найдут они их, конечно, ни фига…»

Остролицый довольно кивнул. Кажется, он успел вовремя – до обсуждения своих ближайших действий они пока еще не дошли. Вот и чудно. Теперь пусть говорят, а он будет в курсе всех их планов.

Остролицый отошел от лестничного пролета, прислонился к стенке и стал внимательно слушать разговор. Несколько раз ему мешали проходившие по лестнице жильцы, но ни один из них не осмелился спросить, что это тут делает какой-то незнакомый мужик в наушниках. Скорее всего, принимали за какого-нибудь тихого безобидного психа и предпочитали не связываться.

Через полчаса, закончив прослушку, остролицый упаковал приемник и наушники в «дипломат», выждал еще минут пятнадцать, позволяя Сому подальше отъехать от дома, вышел из подъезда и, насвистывая какой-то веселенький мотивчик, направился к своему джипу. Пока все складывалось как нельзя лучше. Нехорошо, конечно, самого себя хвалить, но уж очень хочется. Все идет без сучка без задоринки, как по маслу. Хорошо бы, чтобы так было и дальше.

Магаданскую область российские власти использовали как место для ссылки и лагерей далеко не всегда. Пожалуй, эта идея принадлежала Иосифу Виссарионовичу Сталину. Не потому, что до него никто не догадался или нужно не было, а потому что, во-первых, в его время уже появились достаточно мощные и массовые транспортные средства, позволявшие перевозить большие массы заключенных так далеко на север, а во-вторых, потому что самих заключенных в стране тогда стало намного больше. С тех самых пор территория Магаданской области стала буквально усыпана лагерями. Как у Высоцкого поется, «ведь там сплошные лагеря, а в них убийцы, а в них убийцы».

Правда, сейчас убийцы, воры и прочие антиобщественные элементы были далеко не во всех лагерях, оставшихся со сталинских времен. Все-таки заключенных стало в несколько раз меньше, а потому и число лагерей уменьшилось. Очень многие лагеря становились ненужными, закрывались и постепенно приходили в полное запустение. Особенно много таких заброшенных лагерей в Магаданской области было в районе Оротукана и севернее.

Стоявший на берегу небольшой реки лагерь был как раз из их числа. Он находился недалеко от Оротукана – между поселком Ягодное, в районе которого было несколько действующих лагерей, в том числе и «двадцатка» – и Магаданом. Речку, на берегу которой стоял лагерь, окружали невысокие сопки, которые чуть восточнее переходили в предгорья небольшого горного хребта.

Сам лагерь выглядел довольно жалко. Покосившиеся бараки окружали несколько поваленных и несколько полуразвалившихся, но еще чудом стоящих вышек; по периметру ржавели остатки колючей проволоки. Все более-менее ценное отсюда вывезли еще в пятьдесят третьем году, сразу после того, как лагерь закрылся, а остальное бросили. Демонтировать все это попросту не было смысла.