Красная машина. Юниор — 2 - Павел Барчук

Мы сели в постелях, хлопая глазами. Зевали, потягивались, почесывались и ни черта не могли понять. Он иногда, конечно, приходил, чтоб разбудить, но в том случае, когда все коллективно просыпали подъем. Однако, сейчас никто ничего не проспал. До подъёма еще минут десять.

— Блин… А ведь можно было спать и спать… — Протянул из-под одеяла Игорек.

— Так…Бегом. Подниматься, умываться, собираться. И марш на уроки. Рысцой.

Алексей Алексеевич выдал это вроде бы логичное распоряжение, а потом уселся на стул. Логичным оно было по своему содержанию. Это, да. Нам реально надо просыпаться, умываться, идти в школу. Но абсурдно по исполнению. Потому что совершенно непонятно, зачем Алексей Алексеевич явился напомнить то, что мы и без него прекрасно знаем. Тем более, зачем сидит теперь в комнате, наблюдая за нашими действиями.

— Что-то случилось? — Серега протер глаза и сфокусировался на воспитателе. Попытался, по крайней мере.

— Не пойму… Почему у вас обязательно что-то должно случиться? А, Лапин? — Алексей Алексеевич явно нервничал. Или, как минимум, был на взводе.

— Вот это фокус, конечно… — Серега спустил ноги с кровати, подтянул трусы, обулся и встал. — Просто спросил. У нас наоборот, ничего не должно случиться. И не случилось. А вот у Вас…

— Так! Разговорчики закончили. Шуруйте принимать водные процедуры!

Воспитатель, прежде, вроде, совершенно адекватный человек, закинул ногу на ногу, ожидая, когда мы возьмем полотенца и уйдем.

Ясное дело, требовать с него отчета, что за ерунда происходит — глупо. Взрослый человек не станет нам объяснять причины своего поведения. Даже если поведение реально мандец, какое странное.

В любом случае мы дружно под пристальным взглядом Алексея Алексеевича отправились в душевую. По дороге строили версии, с чем столь удивительное пробуждение может быть связано. Версий особо не было. Одна, более-менее подходящая, что наш воспитатель сошел с ума. Мало ли.

— Может, проверка приехала? — Серёга окунул щетку в зубной порошок и с остервенением принялся чистить зубы.

— Какая поверка? — Игорь пристроился рядом, между Серегой и мной. — Проверяют, не поехала ли у Алексеевича крыша? Вообще странно все. Слышишь, Спиридонов!

Толик, который собирался уже уходить, остановился в ответ на отклик Игорька.

— Че надо? Давай быстрее. Все ночь не спал с этим «Ну, погоди!» Залипаю…

— Так кто виноват, если ты дурак, — Прокомментировал Серега, выплюнув изо рта вспененный порошок.

Хотя, конечно, пенился он вообще не очень. Я, например, привык к тому, что у нас дома была зубная паста. Мать доставала по своим каналам. Очень даже приличная. Импортная. Но тут, в интернате, обходился, как и большинство ребят, таким же порошком.

— Ой, иди в жопу. Умник! Че хотели-то? — Спиридонов на подначки никогда не обижался. Свойский пацан.

— Скажи, к вам Алексей Алексеевич прибегал? — Игорек уставился на Толика, ожидая ответа.

— Да не…Зачем мы ему? Все хорошо, вроде. Ладно, пошел я. Вот засада…как бы не заснуть на уроках. Выкину эту игру. Честное слово. К утру уже просто корзина с яйцами начала мерещится. Без игры. Сама по себе. А когда глаза закрыл, там волк скачет. И курицы со всех сторон выглядывают… Представляете?

Спиридонов махнул рукой и вышел из душевой в коридор.

— Вообще тогда не понятно. — Серега покачал башкой. Потом умылся, вытер лицо полотенцем и тоже отправился с комнату. Мы с Игорьком двинулись следом.

Я испытывал какое-то странное ощущение. Непонятное. И был молчаливым. Хотя, для меня здесь, в интернате, это несвойственно. Присутствовало странное ощущение пустоты. Не предчувствия. Просто пустоты. Будто от сильной, очень сильно усталости.

Когда вернулись в комнату, Алексей Алексеевич сидел все на том же месте. И когда оделись, и когда вышли в коридор, он не сдвинулся со стула. Словно приклеенный.

В итоге, пока дошли до школы, просто плюнули и решили не заморачиваться.

А я так вообще сосредоточился на своем состоянии. Что за фигня? Не мог понять. Вроде, все хорошо. Ну, с тренером непонятки, это, да. Игра предстоит важная. Но этот вопрос я для себя осмыслил. Решил, буду выкладываться по полной программе и стараться выполнять все, как говорит Степан Аркадьевич. Без своей инициативы. Даже если я с ним не согласен, в конце концов, из нас двоих решает он, что и как должно быть. В любом случае, это не трагедия. Постараюсь сегодня все исправить. Почему тогда меня так Колбасит?

— Отличная новость. Только три урока отбудем. Нормально, да? Нас сняли с остальных из-за матча. Жаль, физика не в конце. Эй, ты слышишь? — Серега толкнул меня локтем в бок.

— Слышу, слышу… — Я вытащил из сумки учебник по упомянутому предмету, тетрадь, пенал, и положил все перед собой.

Может, дома что-то случилось и у меня типа предчувствие все-таки? С другой стороны, что могло случиться? Плохие новости всегда приходят быстро. Если прям вообще какой-то лютый треш, уже бы позвонили или в школу, или в общежитие. Сотовых нет, но обычные телефоны имеются. У директора, на вахте…

— Славик, да что с тобой? Ты из-за игры так переживаешь? — Серега никак не хотел от меня отставать.

Я согласился, мол, да, из-за нее. Лишь бы только не теребил сейчас никто.

Тем более, в класс вошла Ленка. Она сразу же окинула всех присутствующих беглым взглядом. Задержалась на мне, но почему-то вчерашней радости от нашей встречи уже не демонстрировала.

Сразу направилась к Спиридонову, который уже подпрыгивал на месте от нетерпения и махал ей рукой. Толик буквально светился. Все-таки запал он на девчонку нормально.

Как только Ленка уселась, я повернулся и вопросительно посмотрел на нее. В ответ — каменное лицо. Что опять-то не так? Ночь всего лишь прошла. Одна ночь. Что успело приключится? Замудохала, если честно, своими закидонами. Я психанул и отвернулся. Не хочет нормально общаться, на здоровье. Нашла дурачка. В конце концов, может, конечно, она реально классная, но думаю, не зря у них со Славкой так и не сложилось. Походу она и его достала.

— Доброе утро, дорогие мои. — Голос Нинель Марковны прозвучал слегка неожиданно. Пока пялился на Ленку, даже не заметил, как вошла физичка.

Мы вскочили, приветствуя учителя.

— Садитесь. — Она кивнула. — Итак… Сегодня…

Что именно сегодня, договорить Нинель Марковна не успела. Дверь класса открылась. В кабинет просочился Алексей Алексеевич. Следом — директор. Если наш воспитатель по-прежнему выглядел каким-то пришибленным, Пузан просто не скрывал своего счастья.

— Добрый день, Нинель Марковна. — Он очень шустро для своей комплекции подскочил к физичке и принялся зачем-то трясти ее руку.

— Леонид Владимирович, что-то важное? Вообще, если Вы заметили, у нас урок. — Она явно его радости не разделяла. У