Спасатель - Александр Калмыков

— Верно, — согласно кивнул отец Григорий, — для улучшения зрения пользуются шлифованными стеклами, а патрикии даже драгоценными камнями. Обычно их вставляют в удобную оправу. А в Риме, я слышал, появилась мода делать оправку с двумя стеклышками, на оба глаза сразу. Только они не такие большие как это.

— А можно ли, — продолжал я гнуть свою линию, — такими стеклами приблизить то, что вдали?

— Не получится. Все просто расплывется и ничего не разглядишь.

— А если взять два стекла?

Усмехнувшись, византиец объяснил, что тем более ничего не будет видно.

— Но если держать одно стекло перед глазами, а второе, побольше размером, отодвинуть подальше?

Священник с ответом не спешил и, поразмыслив, предложил попробовать. Перед демонстрацией я заранее предупредил, что изображение перевернется вверх ногами.

— Мы же, когда в бадью с водой смотримся, то у отражения левая рука кажется правою, как будто человека перевернули. Верно? А тут два стекла и все еще сильнее переворачивается.

Василию теоретические основы оптики были не столь интересны, сколько практические результаты и, взяв обзорную трубу, он направил ее на дальний угол горницы. Подвигав под моим руководством тубус назад и вперед, юный естествоиспытатель добился четкости изображения и восхищенно выдохнул. Затем княжич подскочил к окну и, самолично отворив ставни, начал обозревать Козельск. Насладившись полученным эффектом, я самодовольно улыбался, не забывая страховать трубу от падения на пол. Пусть с порохом пока не получилось, но зато полным успехом увенчался мой проект «Оптика». Отборные материалы, припасенные Лазарем, и немалый опыт, вкупе с наработками местных мастеров, позволили ему за седьмицу изготовить несколько увеличительных стекол приемлемого качества. Удовлетворительная чистота стекла, почти без вкраплений пузырьков воздуха, делала его пригодным для конструирования подзорной трубы. Гораздо труднее было изготовить линзы нужной формы, но из сотни заготовок Лазарь выбрал парочку подходящих под мои описания, после чего отдал ювелирам для полировки. В результате получился настоящий телескоп с семи- или восьмикратным увеличением. Конечно, изображение довольно мутноватое, а по краям почти неразличимое. Но для практических нужд прибор вполне пригоден.

Надеюсь, со временем удастся изготовить вогнутый окуляр, чтобы лицезреть нормальное, а не перевернутое изображение. Но пока и альфа-версия трубы вызвала фурор в рядах местной аристократии, столпившейся у окна. Вслед за князем смотреть в трубу взялся Борис Елевферич. За ним выстроились в очередь из лучших бояр, но следующим снова оказался князь Василий, причем никто не осмелился перечить. Вот она, автократическая деспотия в действии! Изучив свой город вооруженным глазом, князь вполне ожидаемо захотел обозреть окрестности с высокой стрельницы, куда не совсем вежливо и удалился с частью своей свиты, оставив гостей одних.

* * *

Поснидав еще немного, я степенно обсудил с отцом Григорием, когда лучше провести панихиду по дружинникам. Война — войной, но о традиционном чинопоследовании забывать нельзя. Ситуация усугублялась тем, что помимо погибших в битвах гридней, которых отпели согласно канону, еще двое умерли позже от ран. К тому времени эвакуация уже началась, и не священников, ни причетников рядом с усопшими не оказалась, так что пришлось ограничиться скромной литией. К счастью, городецкий священник отец Симеон уже заранее обговорил с местным клиром все вопросы, сняв с меня эту заботу.

Присматриваясь друг к другу, мы с греком еще немного поговорили на нейтральные темы. Я охотно согласился с его мнением, что в Русской земле не ценят такие лакомства, как зайчатина или журавлятина, и даже смог удивить священника, похвалив константинопольские медовые торты и пирожные. Наконец, мы перестали ходить вокруг да около и, как наиболее образованные люди из всей здешней элиты, решили обсудить насущный вопрос, а именно, что делать дальше.

Татары со дня на день выйдут к городу и, узрев высокие стены, возможно, захотят сначала отправить посольство и начнут улещать жителей. Сдавать Козельск нехристям, конечно, никому в голову не придет. После горького опыта, полученного недавно русичами, никто добровольно открывать ворота перед захватчиками не станет. Но вот выиграть с помощью переговоров время, а то и отворотить агарян от города, вполне возможно.

Пока высшая знать княжества игралась с телескопом, мы с отцом Григорием успели кулуарно обсудить состав переговорной команды, не забывая при этом, что живыми дипломаты могут и не вернуться. Как монголы обращались с послами, секретом не было. Но все-таки, высокие крутяки и мощные стены должны подействовать на пришельцев умиротворяющее, так что риск минимален.

Моя личность даже не обсуждалась. Во-первых, я единственный человек во всем княжестве, сносно говорящий на старо-монгольском. Это умение, конечно, не обязательно, ибо половецких толмачей у пришельцев будет с избытком, но неплохо бы знать, о чем нойоны между собой талдычут. Вторая причина то, что у меня имеются некоторые представления о монгольских обычаях. Чисто теоретические, конечно. Ну и, разумеется, какой исследователь отказался бы от возможности вживую пообщаться с представителями такого малоизученного этноса.

Княжий исповедник также идет вне конкурса. Как-никак, отец Григорий ромей, а византийская хитрость вошла в поговорку, тут мне с ним не сравниться. Максимум, на что хватало моих умений — это выцыганить книжку или попросить разбойников пропустить бедного монаха без боя, да и то не всегда получалось.

А вот остальные персоны следовало тщательно выбрать. Лишать город всего высшего начсостава глупо, так что, естественно, князь Василий останется дома вместе с наместником Медлило. Нечего вводить монголов в искушение. Все-таки убив руководящую верхушку Козельска, они тем самым наполовину одержат победу. А вот Ярика, после некоторого душевного колебания, я взять согласился. Одно дело укокошить на переговорах простых бояр, и совсем другое — поднять руку на помазанного владыку. После такого скандала дипломатические пути решения конфликта будут напрочь закрыты, а сейчас монголы не такие ретивые, как полгода назад. Конечно, в начале похода они убивали или пленили послов без колебания. Но после нескольких месяцев непрерывных сражений, выйдя на полудохлых конях и с растраченным боеприпасом к сильной крепости, захватчики волей-неволей начнут вести себя более вежливо.

Мнение Ярика мы спросить забыли, но никакого неодобрения мальчик не высказал, а наоборот, подбоченился и в буквальном смысле задрал нос, гордясь доверенной ему миссией разговаривать с царем, пусть и басурменским.

Из козельских командиров, пожалуй, понадобится Проня. Пусть он опытным взглядом оценит численность и боевой дух вражеских солдат.

Еще стоит прихватить с собой Капецу. Ненавидящий захватчиков, разоривших его Рязань, излиха осторожный и недоверчивый к монголам, Фрол сыграет роль злого дипломата. Если татары попросятся на ночлег в город, можно будет приводить рязанца как живой пример жертвы степного коварства.

Между тем, живой пример и будущий переговорщик пил уже третью чашу. Привычки напиваться допьяна за нашими богатырями не водилось, но Плещей, а возможно, и Ратча, пили вино первый раз в жизни и старались его хорошенько продегустировать. Естественно, Капеце приходилось поднимать кубок вместе с ними и допивать до дна, чтобы никого не обидеть. Все-таки Типикон хотя и ограничивает кушанья, но вино не запрещает. Правда, обычай разбавлять вино на Руси как-то не прижился, вот и получалось, что формально выполняя все заповеди, люди могли напиваться допьяна.