Авантюристка - Дина Константинова

Сделала круг по саду, вернулась в дом. В прихожей наткнулась на Ганса, который с видом большого знатока рассматривал картины на стенах. Возвращаться на террасу он, как я поняла, не спешил.

– Вы еще здесь? Ну что? – тихо спросила я. – Как прошел осмотр?

– Осмотр прошел, – задумчиво ответил он.

– И?

– Есть некоторый сложность, но это не страшно. Я буду подумать.

Вернулись на террасу. Ал-Махуди поил Наташку каким-то коньяком. По выражению ее лица я поняла, что прибыли мы очень вовремя: этот старый хрен уже порядочно ей надоел.

– Ну, нам, пожалуй, пора, – объявила я, обращаясь ко всем сразу.

– Да, да. – Наташка подскочила с диванчика и вцепилась в свою сумочку.

Ал-Махуди выглядел несколько удивленным и рассеянным. Но прекрасно понимал, что на сегодня визит окончен. Скользнул по Наташке черным глазом, облизал губы, сказал:

– Послезавтра у меня будет вечеринка. Я приглашаю вас. – А потом поднялся с кресла и добавил: – Всех.

По дороге в отель все хранили молчание. Не хотелось, чтобы водитель лимузина грел уши. Я, конечно, сомневалась в том, что он понимает по-русски, но кто знает? Не стоило рисковать.

Потом мы поднялись ко мне в номер и словно взорвались.

– Так, – начал Ганс, заложив руки за спину. – У нас есть два дня…

– Попасть в библиотеку, по-моему, очень просто, – пожала плечами я. – Тем более что мы даже видели алмазы.

– Вы очень наивный, – усмехнулся Ганс. – Вы думать, что все так просто? Он – не турак. Я думать, что там что-то не так.

– Надо будет его напоить, – вставила свои пять копеек Наташка.

– У вас, русских, сразу напоить! – гавкнул Ганс.

– Так правильно, это самый верный способ, – поддержала я соседку.

План разрабатывали еще долгих два часа. Ругались, кричали, потом мирились и прикидывали возможные варианты. В конце концов было решено действительно напоить Ал-Махуди. И совершить кражу, «пока все дома». Таким образом, подозрение упадет на всех гостей в равной мере. В библиотеку было поручено проникнуть мне, чему я очень удивилась. Никак не могла поверить, что Ганс доверил мне самое ответственное! Но спрашивать его, почему он так решил, я не стала. Начнет опять ругаться… Сам он должен был стоять на шухере, предварительно перерезав провода на камерах, коих насчитал пять штук. На вопрос «Как я буду брать алмаз?» Ганс сказал просто:

– Разбивать стекло и брать.

– Так сработает сигнализация! – запротестовала я.

– Я сделаю так, что не сработать.

Мне такое заявление показалось слишком громким. Откуда он мог знать, как именно работает сигнализация, и где гарантия, что он действительно ее отключит? Но Ганс был непреклонен.

– Я сказать, что я делать! Что вам не ясно? – разозлился он, когда я, по обыкновению, засыпала его кучей вопросов. – Вы идти и брать. Все! Я учить вас, как открывать дверь…

Потом, по плану, Наташке должно было стать плохо, а я вызовусь везти ее обратно в отель. Ганс должен был остаться еще ненадолго, причем на людях, и вести себя крайне шумно. Дабы запомнили. Потом он прикинется вдупель пьяным и попросит вызвать ему такси. После этого мы должны уйти в темпе вальса мчаться в аэропорт и быстренько сматывать удочки.

– Вы завтра покупать билеты, – сказал Ганс перед тем, как распрощаться с нами. – Только не до Стокгольм, а до Москва.

Следующий день прошел в суете. Ганс ездил покупать какие-то специальные кусачки, ради которых исколесил весь город. Наташка сидела над разговорником и то и дело вздыхала, сетуя на свою нерасположенность к иностранным языкам. Я же пыталась воcстановить в памяти все детали интерьера библиотеки.

Два битых часа Ганс потратил на то, чтобы ознакомить меня с искусством открывать двери. У него в арсенале оказалась связка всевозможных отмычек, которые мы попробовали на дверях отеля. Слава богу, местный персонал не особо интересовался нашими действиями, и, наблюдая, как мы копаемся в замке той или иной двери, проходил мимо, не обращая на наши действия особого внимания. К вечеру я чувствовала себя гораздо уверенней – я знала, что смогу открыть если не любую дверь, то каждую вторую, это точно. Нет, что бы я ни говорила, Гнас был настоящим экспертом в области замков и засовов. После того как он продемонстрировал мне свое искусство, я прониклась к нему уважением. Настоящий гуру!!!

В день вечеринки мы все немного нервничали. Хотя и пытались не показывать этого друг другу. Я видела, что Ганс тоже нервничает, что, стоит признаться, с ним бывало крайне редко. Сначала я была спокойна, как танк, но, заметив его нервозность, тоже стала волноваться. Попытки уточнить, уверен ли он в сигнализации, не увенчались успехом. Меня, как всегда, обозвали и попросили больше не приставать. Что и было обещано.

К указанному времени мы все собрались в холле. Наташка была неотразима. На ней было короткое черное платье с глубоким декольте и туфли на высоченной шпильке. Вроде как просто, но как это все на ней сидело!!!

Когда она вышла из лифта, народ в холле замер. Только Ганс прокряхтел:

– Вот фаша красавица! Вырядилась!

– Вы не забыли о ее роли? – спросила я. – Мы ведь не к обедне в церковь собрались.

Лимузина за нами на этот раз не прислали. Мы добирались сами. На такси. Уже у дома миллионера Наташка вдруг спохватилась:

– Я забыла косметичку!

– И что вы предлагать? – спросил Ганс, приподняв бровь.

– Как – что? Вернуться в отель!

– Что???

Клянусь, его глаза чуть не вылезли из орбит. Наташка малость стушевалась. Но только самую малость. Потом сладко улыбнулась и уточнила:

– Так не вернемся? – И, поняв, что не вернемся, заключила: – Ну, тогда придется обойтись без помады после ужина…

Дом Ал-Махуди уже был полон гостей. Публика собралась разная и пестрая. Кто во что горазд. Здесь были мужички в костюмах и галстуках и товарищи в старых потертых джинсах и растянутых свитерах. Таких субъектов я называю «вольными художниками». Пришли дамы в изысканных вечерних платьях и девушки в нарядах а-ля кабаре. Все дружно поглощали бутерброды и напитки. А кто не любит халявы?

Нас очень ждали. Я это поняла, как только мы появились в зале. Ал-Махуди стоял в компании каких-то товарищей, увлеченный светской беседой. Но после того как он увидел Наташку, он уже ничего не видел и ничего не слышал. Клянусь, его уши вытянулись, а нос зашевелился. Как у волка, унюхавшего зайчика. Оставив своих собеседников, он двинулся к нам с самой добродушной улыбкой.

– Добро пожаловать, – промяукал миллионер, целуя Наташкину ручку. – Проходите…

Нас провели в центр зала. К нам тут же подбежал официант с подносом.