История легионов Рима. От военной реформы Гая Мария до восхождения на престол Септимия Севера - Генри Майкл Паркер

Конечно, благосостояние солдата во многом зависело от его вкусов и характера. В ранние годы принципата, вероятнее всего, в лагере не на что было тратить деньги, но, когда гарнизоны стали постоянными и вокруг них стали появляться canabae — городские поселения, римский солдат попробовал себя в торговле. На самом деле условия в восточных легионах, когда Корбулон принял над ними командование, предполагают, что незаконная торговля предметами роскоши стала угрозой военной дисциплине, и эдикт Нерона «militibus immunitas servaretur nisiin eis quae veno exercerent» (за воинами сохраняется освобождение от налогов, кроме налога на торговый оборот) был, вероятно, направлен на устранение этого нарушения. Возможно, легионер, счет которого мы рассматривали, был очень экономным. Один молодой солдат прислал письмо родителям о бедности, в которой он вынужден жить, потому что отец не дал ему ничего, а его содержание задерживается. Далее следует свободный перевод письма: «Моя дорогая мама, надеюсь, письмо найдет тебя в добром здравии. Я буду тебе очень признателен, если по получении этого письма ты вышлешь мне £2. У меня не осталось ни фартинга, потому что я купил тележку для осла и потратил на нее все свои деньги. Пожалуйста, пришли мне одежду для верховой езды, немного масла, а главное, мое месячное содержание. Когда я был дома, ты обещала не оставить меня без денег, а теперь относишься ко мне, как к собаке. Отец недавно приходил навестить меня и ничего мне не дал. Теперь надо мной все смеются и говорят: его отец солдат, его отец ничего ему не дал. Мать Валерия послала ему пару панталон, меру масла, коробку еды и £2. Пошли мне немного денег, не бросай меня. Передай мою любовь всем домашним. Твой любящий сын».

Годовое жалованье римского солдата дополнялось долей в добыче кампаний и периодическими дарами. Эти дары выплачивались принцепсом из fiscus (государственной казны) и должны были подчеркнуть его положение как главнокомандующего и теснее связать солдата с императором. Сам Август только однажды распределял дарственные деньги после своего восхождения на престол – в 8 г. до н. э. Прецедент поддержал Тиберий. Но с Калигулой и его преемниками обычай был нарушен. Даже если распространение мятежа под руководством Лентула было сорвано, выдача 100 динариев каждому солдату лишь увеличила ожидания таких же богатых даров в будущем. Тенденцию не остановил Клавдий, который, по утверждению Светония, был первым принцепсом, который раздавал дары при своем восхождении на престол. Он же отметил принятие Нероном toga virilis (мужской тоги) аналогичной щедростью. Опасность ситуации отражается в брожениях в армии против Гальбы «tamquam usurpatam etiam in pace donativi necessitatem bello perdidissent». Ответ принцепса «legere se militem non emere consuesse» лишь увеличил их недовольство. Также нелояльность германских легионов Гордеонию Флакку в основном является результатом невыплаченных даров. Следует отдать должное Веспасиану, который сумел разрушить эту традицию и восстановить дисциплину в армии.

Помимо даров, следует отметить еще два источника, которые могли временно увеличить денежное содержание солдат. 1. В своем завещании Август оставил сумму в 300 сестерциев каждому легионеру. Невыплата этого наследства после его смерти использовалась мятежными солдатами в Паннонии как повод для волнений, и Тиберий в конце концов удвоил наследство, чтобы успокоить их эмоции. 2. Тацит изображает солдат экспедиционного корпуса Флавия требующими clavarium, то есть денег на покупку сапожных гвоздей. Светоний упоминает об аналогичном требовании, когда, говоря о классиариях, которые приходили пешком из Остии в Рим, утверждает, что они требовали «constitui aliquid sibi calciarii nomine», a Веспасиан – «quasi parum esst sine response abegisse, iussit posthac excalciatos cursitare; et ex eo ita cursitant». Самый вероятный вывод, который можно сделать из сравнения этих двух отрывков, заключается в том, что clavarium – дополнительные деньги, выдаваемые солдатам из-за длинных пеших переходов, связанных со сражениями 68–69 гг. Впоследствии это прекратилось.

Хотя обычный солдат, как правило, был доволен тем, что представляется нам весьма скромной годовой оплатой, младшие офицеры легиона оплачивались не в пример лучше. Надпись о schola principalium периода Севера показывает, что, в то время как иммуны получали ту же плату, что и miles gregarious — рядовые, принципалы «зарабатывали» в полтора-два раза больше. Центурионы оплачивались еще лучше. Приведенная далее таблица их оплаты в разные периоды и сумм, полученных primi ordines, primi pilus, praefectus castrorum, говорит сама за себя.

Она объясняет, почему центурионы стремились еще долго оставаться в армии после завершения двадцатилетнего периода службы.

В течение первых двух веков принципата были длительные периоды, когда не велись никакие военные кампании. Именно в такое время сознательные командиры легионов показывали свой настоящий характер. Хороший генерал всегда найдет работу для своих солдат, полезную для будущих экспедиций, укрепляющую лагеря в регионе и в то же время дающую солдатам эффективную тренировку. Достижения легиона III Augusta (Августова) в Африке в этом отношении очень важны. В дополнение к созданию и укреплению лагеря в Ламбезисе велись работы, имевшие цивилизующее значение. Строились дороги, к примеру, из Тебессы в Карфаген, а в районе Тимгада была создана военная колония для ветеранов, здания которой построили солдаты своими руками. Развитие провинции Африка из одной из самых отсталых в одну из самых романизированных провинций империи в III в. объяснялось присутствием там III Augusta (Августова) легиона. Аналогично Вет, губернатор Нижней Германии в 58 г., продолжая схему, задуманную Друзом семьюдесятью годами ранее, вырыл канал, соединивший Сону и Мозель, чтобы облегчить будущие военные экспедиции в Германию по Зейдерзе. Вместе с тем влияние слабого командира описано Тацитом в рассказе о состоянии восточных легионов, когда Корбулон принял над ними командование против парфян. «Легионы, перемещенные из Сирии, обленившись за время долгого мира, с величайшею неохотою несли лагерные обязанности. Хорошо известно, что в этом войске не были редкостью ветераны, ни разу не побывавшие в боевом охранении или ночном дозоре, разглядывавшие лагерные вал и ров как нечто невиданное и диковинное, отслужившие свой срок в городах, не надевая ни шлемов, ни панцирей, щеголеватые и падкие до наживы». Солдаты восточных легионов, вероятно, всегда были менее обучены и дисциплинированны, тем те, что служили на западе. За это во многом ответственно их происхождение и климат, к которому они привыкли. Одним из главных факторов, обеспечивших успех Веспасиана, стал страх, вызванный в сирийских легионах информацией о намерениях Вителлия перевести их в Германию, чтобы сменить рейнские легионы.

Мирная жизнь обычного легиона во многих аспектах была сходна с жизнью британской армии. Адриан посетил армию в Африке, и для него были даже проведены маневры – так же как генералы проверяли призывников в этой стране перед тем, как послать их с экспедиционным корпусом во Францию. Четкое представление о мирных занятиях легионеров можно получить у Вегеция. Пехота совершала пешие броски протяженностью 20 миль трижды в месяц; при этом солдаты учились и быстро наступать, и медленно отступать. Много времени уделялось тактике боя в разомкнутом строю, укреплению передовой линии, боевым порядкам, удобным для отражения атак из засады и других неожиданных нападений. Важной частью тренировок всегда была практика обращения с оружием. Устанавливались мишени для дротиков и пилумов. Особенно приветствовались попадания в уязвимые места. Слова команд, судя по всему, аналогичны используемым при штыковых атаках. Физические упражнения также занимали важное место в тренировках. Солдаты плавали и прыгали, рубили деревья и носили тяжести. Интересный папирус из Египта описывает работу, выполненную тридцатью шестью солдатами за десять дней. Обязанности можно разделить на четыре группы.