И приходит ночь - Эллисон Сафт

себе забыть, кто он и что сделал, с ним было на удивление легко разговаривать, несмотря на его сдержанность. Или, может быть, она уже привыкла к нему?

– А ты? – спросила она. – Чем бы ты занялся, если бы оказался дома?

– Большая часть моего времени была поглощена изучением политики и посещением собраний. – Он снова сосредоточился на книге. – Честно говоря, если бы я мог что-нибудь сделать, я бы тренировался.

Рен застонала:

– Тренировался? Ты это несерьезно.

Краем глаза она заметила легкую улыбку, тронувшую его губы. Однако когда он поднял взгляд, то выглядел таким же бесстрастным, как всегда.

– Я всегда серьезен.

Когда разговор перешел в почти дружескую тишину, она переключила внимание на его исцеление. Ее пальцы скользнули по его груди, когда она расстегивала пуговицы, магия пробежала по его коже, как вода. Каким-то чудом он не дрогнул. Казалось, она была не единственной, кто поймал ритм их сеансов.

Его исцеление превратилось в рутинный процесс, просто повторение всей ее работы еще раз. Всего после двух раз она приобрела болезненное знакомство с его телом. Особые повороты его фолы, слабое биение сердца. Он больше не боролся с ней.

Хотя сон и восполнил запасы ее магической энергии, она все еще чувствовала себя вялой. Не имея образца токсина и никаких указаний, Рен не могла ни поставить Хэлу официального диагноза, ни оказать эффективного лечения. И хотя он заслуживал того, чтобы знать правду о своей болезни, она пока не могла заставить себя сказать ему об этом. Зачем волновать его или давать ему больше причин сомневаться в ней? Он был стабилен, и только это имело значение.

По крайней мере, до тех пор, пока чрезмерное использование магии не истощит ее.

Отчаяние, однако, ничем не поможет. Она отказывалась сдаваться, пока не исчерпает все свои зацепки. В ту ночь, когда приехала, она заметила обширный выбор медицинских книг в библиотеке Лоури. Возможно, там было и руководство по лекарственным – или ядовитым – растениям.

Магия Рен исчезла как раз в тот момент, когда Хэл свободно вздохнул. Ночь уже опустилась на горы, заливая окно, как темное журчание реки. Она зажгла свечи, поникшие в медных блюдцах.

Язычок пламени заплясал на конце спички. Легкий запах серы навеял грустные мысли. Здесь, в колеблющейся темноте Колвик-Холла, она почти слышала Байерса: «Огонька не найдется, Сазерленд?»

Пламя обожгло палец, возвращая ее в настоящее. Она выругалась и потушила спичку.

– Ты в порядке? – Свет золотым пятном скользнул по его чертам, таким же суровым и сияющим, как у иконы святого. Однако больше всего ее поразила серьезность его лица.

– В полном, – ответила она. Успокоившись, Рен добавила: – Думаю, скоро я смогу поставить диагноз.

Хэл изумленно взглянул на нее.

– Правда?

– Да. – Она ненадолго замолчала. – Если кто-нибудь, кроме меня, принесет еду, не ешь ее, ладно?

Прежде чем он смог задать ей хоть один вопрос, она взяла одну из свечей и выскользнула в коридор.

На полпути вниз по лестнице она испытала странное чувство. Как давление тысячи глаз, сверлящих ее, или слабое шевеление магии внутри. Кому-то больно?

Рен обернулась и посмотрела на дверь в комнату Хэла. Конечно, он не мог потерять сознание за те несколько секунд, что ее не было. Казалось, ее магия подталкивала ее вперед, вниз. Тени кружились вокруг ее юбок, как течение: «Вперед».

Она сделала один шаг. Второй.

Затем резко остановилась.

Снизу раздался стон.

– Здесь есть кто-нибудь? – позвала она, не повышая голоса. – Ханна? Лорд Лоури?

Волнение нарастало до тех пор, пока не пронзило каждый ее нерв, как укол ножниц. Она знала этот звук – она слышала его прошлым утром. Несколько секунд она не двигалась и затуманенным взором вглядывалась в шепчущее мерцание свечей.

«Вам скажут, что там обитают призраки».

Это было совершенно нелепо, и все же она дрожала, словно температура резко упала. Она поспешила вниз по лестнице. Как только ее ботинки коснулись каменного пола, магия пробежала по коже. Она потянула ее, словно веревка, обмотанная вокруг запястья, к запретному восточному крылу. Но если Лоури узнает, что она зашла туда…

«Что он сделает? Отправит меня обратно?»

Это казалось нелепым, но она зашла за гобелен в ожидающий мрак коридора, мимо рядов закрытых дверей, освещенных шаром света от камина. Сила притяжения ее магии ослабла, а затем снова усилилась, когда она повернула за угол. Помещение выглядело как утренняя комната, обставленная белыми диванами и элегантным письменным столом, который стоял возле окна. В воздухе клубилась густая тьма.

«Здесь, – казалось, говорила ей магия, когда она встала в центре комнаты. – Здесь».

Обернувшись через плечо, чтобы убедиться, что за ней никто не наблюдает, она присела на корточки и положила ладонь на холодные половицы. Магия стремительно пронеслась по рукам. Но эта комната была пуста, забыта и заброшена, как и весь остальной дом.

Рен раздраженно вздохнула и подошла к столу на другой стороне комнаты. Пока была здесь, она может взять больше пергамента и чернил для своих записей. Она выдвинула один из ящиков, позволив свету свечи проникнуть внутрь. Там лежало что-то странное – нечто, похожее на переплетенную пачку анатомических набросков.

Внезапная и сильная, как ливень, дрожь пробежала по ее спине. У нее перехватило дыхание. Волосы на руках и затылке встали дыбом. Она не слышала шагов в коридоре, но чувствовала, что кто-то стоял позади нее.

– Это место принадлежит живым, и оно больше не ваше, – прошептала Рен.

– Что вы сказали?

Рен резко развернулась, освещая всю комнату. Она увидела Ханну, которая стояла в дверном проеме, положив одну руку на талию. Больше всего на свете Рен хотела, чтобы тьма поглотила ее целиком. Все что угодно, лишь бы избавиться от смущения.

– Ох, ничего. – Рен рассмеялась чересчур пронзительно, поспешно захлопывая ящик. – Совершенно ничего.

– Что вы здесь делаете? Вы что-то ищете?

– Я, э-э, хотела сходить в библиотеку Лоури, – сказала она. – А потом я… заблудилась?

– Силы небесные, – пробормотала Ханна. В простом платье и наспех заплетенных волосах она совсем не походила на призрак, который приветствовал Рен в ее первую ночь здесь. Она была слишком живой, явно оторванной от вечернего чаепития. После минутного колебания Ханна спросила: – Мне проводить вас туда?

Рен не понравилось облегчение от того, что она не пойдет одна.

– Да, пожалуйста.

Ханна провела ее через большой зал в кабинет Лоури, по-видимому не обращая внимания на темноту, которая все сгущалась и сгущалась, когда они проходили мимо. Над столом оленьи рога отбрасывали на пол длинные резкие тени, похожие на заросли шиповника.

Ханна щелкнула выключателем рядом с дверью,