Избранник. Борьба духов - Мики Лазович

«Зарежь идиота!» – крикнул один из парней и двинулся на меня с цепью. То же сделал и тот, у которого в руках был нож. Он был ближе ко мне и замахнулся к моему животу. Я не знаю, как, но моя левая рука блокировала его удар, а правая стукнула по стиснутому кулаку с ножом. Нож вылетел из его руки и вонзился в бедро другого противника. Из-за острой боли он выпустил цепь, которой замахнулся. Цепь пролетела в нескольких сантиметрах от меня. На своем пути со всей силы она ударила трех оставшихся неприятелей. Первого зацепила по лицу, а двух других – по груди. Наставшую тишину нарушали только стоны нападавшего, которого цепь ударила по лицу, и противника с ножом, воткнутым в бедро. Все остальные молчали, не веря в произошедшее. Я подошел к Биле и нежно обнял за плечи. Произошло шевеление в толпе, и в круг, образованный учениками школы, вышел директор и два учителя. Учителя направились к ученикам, которые были повреждены, а директор крикнул:

«Кто организовал эту бойню с этими несчастными учениками школы?»

Все взгляды направились на меня и Билю. Директор схватил меня за локоть, начал трясти и кричать:

«За это отправляют в тюрьму. Ты ножом и цепью искалечил столько учеников!»

Я выдернул руку из его захвата. И другие учителя подошли, чтобы увидеть, что произошло. Никто из них не мог поверить, что это на меня напали восемь бандитов.

«Сначала спросите у свидетелей, кто на кого нападал и у кого был нож и цепь, а потом хватайте за руку».

Директор опешил из-за моей дерзости. Неверие было видно на лицах присутствующих. Первое, никто не поверил, что я так отвечу директору, и он сам не мог поверить, как я мог это все сделать один. Чтобы вернуть свой упавший авторитет, он поднял руку с указательным пальцем и крикнул:

«Пускай все говорят, что они напали на тебя, но ты не смел использовать нож и цепь. За это я сейчас же прогоню тебя из школы, а полиция уже знает о произошедшей драке».

Повернулся к ученикам и спросил:

«Кто на кого напал?»

Толпа ответила:

«Они на него!»

«Кто нападал с цепью и ножом?»

«Они напали, а он только оборонялся», – еще громче раздались возгласы из толпы учеников.

Послышался звук полицейской сирены. Учащиеся разошлись на две стороны. Автомобиль остановился перед нами. Полицейские осматривались, выискивая, кого надо арестовывать. Увидели меня и Билю перед директором и других учеников, которые притворялись и стонали от боли, чтобы вызвать жалость. Они решили, будто это я использовал нож и цепь, и двинулись ко мне. Директор остановил их и объяснил, что это на меня напали и использовали нож и цепь в качестве оружия, а я лишь оборонялся. Тупое выражение на лицах показало их недоверие. Один из полицейских провозгласил, что законом запрещено использование боевых искусств. Чтобы победить восемь сверстников, использующих нож и цепь, нужно быть мастером в каком-либо боевом искусстве. Все посмотрели на меня. Я должен был сразу реагировать:

«У меня нет никакого пояса, и я не являюсь мастером ни в какой борьбе. Директор, я здесь обвиняемая сторона или лицо, оборонявшееся от восьми нападавших? Посмотрите, сколько свидетелей на моей стороне».

Масса учеников опять загалдела. Охрабренные поражением насильников, многие ученики начали обвинять их и признались, что и их третировали. Полицейские вызвали скорую помощь. Ученики, поняв, что больше ничего интересного не увидят, разошлись по классам. Через пару дней виновные были наказаны. Двоих, использовавших нож и цепь, исключили из школы. Так называемого главаря банды наказали последним предупреждением перед исключением из школы, а остальных простым предупреждением. Вскоре все происшедшее начало забываться. Были еще какие-то драки, но меня больше никто не трогал. С Билей я продолжал встречаться. Нам было хорошо вместе. Однако из-за нее я запустил учебу и все остальное.

В эти дни, когда мне все было неважно и мысли были заняты только Билей, мама сообщила, что завтра мы должны уехать. Бабушка Стана покинула этот мир. Многие вещи человек не может сразу принять. Они кажутся ему нереальными. Так и мне тогда показалась эта новость невозможной. Вообще не мог поверить в это. Как дед мог это допустить? Я задавал себе вопросы, как будто в дедовых руках было решать о жизни и смерти. В эту ночь я не мог заснуть. Как говорят старики, глаз не мог сомкнуть. Утром мы уехали в село, где я провел свое детство. После похорон отца больше я не бывал на таких событиях. Мне было тяжело. Вспомнилось, как она любила меня и как заботилась. Помню песню, которую мне напевала:

И сейчас, как когда-то, когда был маленьким и впервые услышал эту песню, я горько заплакал. В моей памяти всплыла ее мелодичная речь, и слезы потекли по лицу. Все подходили и утешали меня. Подошел и дед, обнял меня своими теплыми руками. Тогда я немного успокоился. Вся моя печаль, боль и страдание вылились в несколько слов, в один вопрос, который я ему задал:

«Дед, почему ты не помог ей жить?»

Он опять меня обнял, и я почувствовал, как его тело затряслось.

«Сынок, ты думаешь, что я этого не делал? Я могу помочь всякому, кому Господь дает жить, но я не в силах помочь ни себе, ни кому-либо, если по воле Божьей его жизни приходит конец. Бог примет ее к Себе в рай. Нельзя сопротивляться судьбе и воле Божьей. Когда суждено Богом, тогда и умрешь. Это, сынок, отдых тела. Ты увидишь в тетрадях, которые получишь после моей смерти, как все это описано, и тогда тебе будет все ясно».

Говорят, человек учится всю жизнь, а я и на ее похоронах получил еще один жизненный урок. Понял я, что и мы, Избранники, хоть и есть у нас огромные силы в отношении к остальному человечеству, обыкновенные смертные, как и весь свет. Это мысль меня не обрадовала. Тогда дед успокоил меня словами:

«Сынок, все это по Божьей воле, и мы должны ей повиноваться. Ты должен навсегда запомнить, что не смеешь падать духом, и должен быть горд тем, что ты Божий Избранник».

Эти слова упали на душу, как бальзам, и позже я всегда вспоминал их, когда было мне тяжело. Всегда умел поднять настроение. Как точно говорит народная поговорка: «Веселое сердце пряжу прядет». С этого дня и я перенял этот дедов жизненный принцип. Всегда быть веселым и спокойным. Таким образом удавалось развеселить и самых опечаленных людей, больных успокоить и смягчить всякую боль. Такой урок я получил на бабушкиных похоронах.

Я мучился несколько дней, а потом продолжил учебу. Получил несколько единиц. Я был уверен, что сумею легко их исправить, а они следовали одна за другой. В конце полугодия имел их уже восемь. Они мне не мешали. Было мне важнее, что ладим с Билей, и думаю о ней непрестанно. Был влюблен в нее, а она имела все пятерки. В начале второго полугодия Таня подошла поговорить со мной:

«Мики, Биля не знает, как ей поступить. Много раз, когда я была у нее, то видела, как она плачет».