Смерть моя, жизнь моя - Эрато Нуар

– Куда? – произнёс Сольгард, пока кто-то из храмовников протягивал ему тёмный походный плащ.

– В одно... имение. Поспешите!

– Илесс со мной, – не допускающим возражений тоном заявил дракон.

– С вами, – согласился Фербонн.

С этими словами старик развернулся, возвращаясь на лестницу, подгоняя своих ребят. Картер проследил, как Эллинге накидывает плащ. Выходит следом за мной из зала.

Это они решили таким способом очистить зал для предстоящего ритуала? Или действительно облава?

При первой же возможности спрошу у брата. Покосилась назад. Если Эллинге, весь израненный, смог разорвать оставленные стариком заклинания... Наверное, он и сейчас легко избавится от них. А значит... возможно, муж решил проследить, куда выведут храмовники. Поддаться для вида. Разведать, что у них тут происходит.

А я снова оказалась меж двух огней.

Переговорить с братом не удалось. Нас с Эллинге усадили в карету – вполне комфортную, из тех, что используют для дальних поездок.

Весь Храм гудел, словно растревоженный улей. Храмовники в плащах осами носились тут и там. Похоже, побег был вполне настоящим.

Сумка с моими вещами, комплект простой одежды для Сольгарда и немного еды нашлись тут же в карете. Усадив меня, Картер попытался сунуться следом, но Эллинге остановил его властным жестом:

– Нет. Только я и моя жена.

– Я не оставлю Иви... – нахмурился брат.

– Моя жена! – Эллинге не повысил голос, но придал ему такой силы, что Картер замолчал. Даже застыл, не зная, что предпринять. Никто и никогда не смел становиться между драххом и его ниатари – ни родные, ни друзья. Эта непреложная истина так прочно угнездилась в нашем сознании, что и сейчас брат не мог возразить.

– Всё хорошо, – улыбнулась я. – На месте увидимся.

Понятия не имела, куда нас везут, но не сомневалась, что Картер не отпустит одну.

Он захлопнул дверь, что-то бросил вознице, и карета тронулась.

По крыше моросил мелкий затяжной дождь. Мы с Эллинге сидели друг напротив друга. Я ощущала, как его взгляд касается моей щеки, шеи, плеча. Будто лаская, пробуждая картины, о которых я не могла не вспоминать. Я отводила глаза, смотрела в окно, но всё равно продолжала чувствовать этот сильный, материальный взгляд.

– Почему ты... никого не предупредил? – произнесла, разрывая тишину.

Эллинге удивлённо вскинул брови.

– Ты помчался раненный. После сражения с тварью...

Подозревая меня в предательстве, хотела добавить. Но не смогла.

– Я видел твои глаза, ниатари.

После этих слов он увидел их снова – мой изумлённый, недоумевающий взгляд, когда я обернулась и с удивлением посмотрела на него.

– Ты не понимала, что происходит. Не была готова к тому, что случилось. Испугалась.

Так значит... едва расправившись с чудищем, он помчался на помощь мне? Спасать меня из лап...

Закусив губу, я даже не сообразила, как оказалась рядом. Подхваченной в охапку, прижатой к тёплой твёрдой груди. Пальцы коснулись моего лица, губы волос. И затихли.

Вечерело. Туман за окном, качка, стук дождя по крыше и усталость убаюкивали. Помню, как Эллинге уложил меня на мягкую скамью, укрыв сверху своим плащом.

Карета не останавливалась – мчала вперёд на полной скорости, сколько хватало лошадиных сил. А я думала о том, что для драконов преодолеть такое расстояние – несколько минут. Ну, может, час.

В какой-то миг показалось, дохнуло холодом. Будто распахнулась дверь. Я приоткрыла глаза, обвела пустую карету взглядом.

Ушёл? Оставил меня?

Прямо на полном ходу?!

Хотела встать, позвать на помощь, остановить...

Но веки оказались неожиданно тяжёлыми, я не могла шевельнуться, и почти сразу снова впала в глубокий, тягучий сон.

***

В следующий раз проснулась оттого, что карета остановилась. В окно заглядывала полная луна, пробившись сквозь пелену туч. Дождь прекратился, но воздух всё ещё оставался пропитан сыростью. Первые предрассветные лучи скорее угадывались.

Подхватилась, села... чтобы натолкнуться на внимательный взгляд Эллинге напротив.

– Привал, – объявил муж.

– Мне показалось... тебя не было?

– Я здесь.

– Ты... куда-то ходил... летал?

– Ни о чём не беспокойся.

– Усыпил меня?

Глаза мужа сверкнули – на долю секунды, и всё же это заставило меня поёжиться. Он что-то задумал? Начал свою игру?

Спросить ничего не успела: к нам заглянул Картер. Окинул цепким взглядом, словно ожидая увидеть совсем иное.

– Выйдите размяться, – произнёс. – Скоро поедем, лошади немного передохнут, и двинемся дальше.

Эллинге промолчал, лишь угол его губ чуть дёрнулся в усмешке.

Какие лошади, боже? Да если драххи возьмут свои машины... Я помню ту скорость, с какой неслась через Чёрный мост, над лесом. А ведь наверняка она не предельная!

Храмовники этого не понимают? Или у них есть какие-то дополнительные козыри? Считают, что могут теперь сдерживать оборот драххов?

Как бы то ни было, я испытала острую, почти мучительную благодарность, что Сольгард не тронул Картера. Не решил его наказать, хотя ведь наверняка понял, кому обязан такой потрясающей брачной ночью...

От кареты далеко не отходили. Храмовники не разводили огней, сновали туда-сюда меж экипажами. Многие ехали верхом и просто спешились, отправив коней пастись. У одного из фургонов собралась группка: насколько я поняла, делили провизию, которую везли с собой.

В темноте я никого не смогла рассмотреть. Картер расспросил, всё ли нормально, как нам в дороге. Пообещал, что осталось уже недолго. Я хотела узнать о Грегори, но под бдительным взглядом мужа не рискнула.

Гулять в промозглом ночном холоде не хотелось, поэтому, чуть размявшись, я забралась внутрь. Сольгард присоединился почти сразу. Повёл рукой, словно из воздуха извлекая небольшой магический огонёк, давший нам немного света. Закрепил его на стене.

Картер притащил свёрток с мясом, хлебом и водой. Эллинге тщательно всё обнюхал, и лишь после этого разрешил мне прикоснуться.

Всё же думает, что его захотят отравить? И меня вместе с ним?

С такими подозрениями кусок не лез в горло, но я ощущала себя настолько голодной, что не смогла отказаться. Немного перекусила.

Спустя часа два, когда уже заметно рассвело, мы снова двинулись в путь. А днём, при свете солнца, разогнавшего остатки серой пелены, подъехали к «одному имению».