И грянул в Хренодерках гром... - Татьяна Андрианова

— Да-а, слышал я такое, — тяжело вздохнул леший, словно это его лишили собранных денежных средств. — Смогут ли собрать до зимы новые деньги, неизвестно, а частокол уже разобрать успели.

Светлолика вздрогнула. Без хорошего забора деревня рядом с Безымянным лесом не перезимует. Им и летом, когда ночная жуть менее свирепа из-за долгого дня, тяжко придется.

Евстах лихо осадил козу у самого окна.

— Хозяйка! — радостно возопил он. — Я козу вернул!

— Чтоб тебя, — поморщился леший, — совсем оглушил. И козу и тебя мы уже видели. Ты вообще кто такой?

— Так это… — Мужичок задумчиво огладил бороду, словно никак не мог решить, как объяснить свою видовую принадлежность просто и доступно. — Домовые мы, Евстахом кличут.

— Домовой? — с интересом переспросил Вяз Дубрович, который о домовых раньше ничего не слышал, а этого конкретно увидел только, когда его привел Олек.

И немудрено. Домовые в лес обычно не заходят, а если заходят, то стараются не попадаться на глаза местным обитателям.

— А это кто такие и с чем их едят? — осторожно полюбопытствовал кот.

— Какая удача! — расплылась в довольной улыбке Светлолика, единственная из присутствующих, кто был наслышан об этом виде нежити. — Можно сказать, счастье в мой дом пришло.

Евстах польщенно зарделся и стал походить цветом на бурак.

— Так я это… козу пока повожу, а то запалилась она, — смущенно потупился он. Но тут домовой внезапно узрел кабанью тушу в окружении притихших вервольфов и понял, что обед будет-таки с мясом, несмотря на неожиданное воскрешение шкодливой Маньки.

— О! — радостно воскликнул Евстах. — Это же сколько тушенки наделать можно!

— Много, — ревниво согласился Дорофей. — Только кто ее делать станет? Светлолика всю ночь мага лечила, а я ей помогал. Уморились — сил нет.

— Ничего страшного, — заверил домовой. — Пусть хозяйка отдыхает, я и сам управлюсь. Мясо — его переработать надо, иначе пропадет. Жалко ведь.

Мясо действительно было жаль, и с домовитым Евстахом все согласились.

— А еще мага нужно кормить, — тоскливо вздохнул Дорофей, словно сия обязанность тяжким бременем легла на кошачьи плечи и неумолимо тянула их к земле.

Домовой обрадовался. Наконец-то он не просто нужен хозяйке, а практически жизненно необходим.

— Не волнуйтесь. Я и козу вывожу, попою и пастись отправлю, и магическую голову обихожу, и с мясом управлюсь. А ты, хозяйка, пошла бы подремала пока. Со стола я уберу, не беспокойся, — заверил он.

Слова домового целительным бальзамом легли на нежную ранимую девичью душу. Светлолика мягко улыбнулась, представляя, как ляжет на прохладные простыни и закроет усталые глаза.

Увидев смягчившееся лицо ведьмы, Панас понял, что благотворный момент для изложения его просьбы настал. Но делать это в присутствии лешего он не решался, потому принялся топтаться, как застоявшийся в стойле конь, мысленно моля Всевышнего вразумить собеседников Лики, дабы пришедшую в благодушное настроение девицу вновь не обозлили не к месту сказанным словом.

Дорофей Тимофеевич же пришел к выводу, что домовой в хозяйстве все-таки существо необходимое и прок от него может быть изрядный. А если удастся, можно будет подбить нового знакомого помочь с сооружением аппарата для производства уникального продукта из хрена.

Голова дождался, когда Вяз Дубрович наговорится со Светлоликой, распрощается и благополучно покинет поляну. И только тогда решился подойти к освободившейся ведьме, но решил сделать это издалека и постепенно, не пугая девушку внезапным натиском. Уж дюже характер у лесной отшельницы переменчив. Избавь всевышний, слетит с нее сытое благодушие, тогда разом припомнятся недавние обиды, включая утреннее избиение козы, и откажет она хренодерчанам в помощи на веки вечные. Хорошо если просто рявкнет, а то ведь еще проклясть может. С нее станется.

Кот деловито принялся убирать со стола, заботливо упаковывая оставшуюся снедь и расфасовывая ее по корзинам и прочей таре.

Домовой же успел обиходить козу. Как единственной скотине в доме Евстах оказал Маньке большое внимание. Долго выгуливал, чтобы остыла от больших физических нагрузок, затем напоил, нагрел воды, тщательно вымыл, вычесал шерсть, срезал колтуны и выбрал репьи. Коза внимательно осмотрела чистые, лоснящиеся бока, нашла себя похорошевшей и стала щипать траву с таким величавым видом, словно делала ей большое одолжение, а не набивала собственное брюхо.

Следом Евстах взялся разделывать тушу кабана под пристальными взглядами оборотней.

— Какие хорошие собачки, — довольно бормотал он. — Сколько от вас пользы! И козу оборонить сможете, если что.

Вервольфы сделали вид, будто намек не поняли. Лютый уселся на хвост, вывалил розовый язык для лучшей вентиляции в измученном организме. Луна и Пантера возлегли рядом, зорко наблюдая за суетой людей на поляне. Весна выдалась на редкость засушливой и жаркой и полуволки сильно страдали от зноя в своих пушистых шубах, используя каждую возможность побыть в тени.

Панас встретился глазами с голубым и изумрудным взглядом вервольфиц и почувствовал, как волосы на затылке зашевелились, а по спине пробежал целый полк мурашек. Будучи охотником, он прекрасно знал, что встреченный в лесу хищник вовсе не обязательно кинется на тебя, но это не отменяло факт наличия у него в пасти острых клыков и больших когтей на лапах. Зверь сильнее человека и в большинстве своем это знает. Заступать ему дорогу, если не собираешься его убить, себе дороже. Оборотни — белая и черная — просто смотрели на него. Взгляд волчьих глаз был спокоен и настолько чужд людскому пониманию, что мужчина на всякий случай сначала заткнул за пояс плотницкий топор на длинной ручке, который с одинаковым успехом мог служить как орудием строителя, так и боевым, а затем мягкой поступью двинулся по широкой дуге — подальше от вальяжно развалившихся хищниц.

Впрочем, вервольфицы не имели особых возражений против того, чтобы голова подошел ближе. То ли они просто ленились бежать за добычей далеко, то ли не считали мужчину серьезной угрозой — поди разберись. Панас же счел бездействие хищниц хорошим знаком, но на всякий случай тщательно следил, чтобы не встать между оборотнями и тушей кабана, и при этом не спускал со зверей напряженного взгляда, готовый, чуть что, пуститься наутек.

Обошлось. До окна ведьминой избы добрался без приключений — только страху натерпелся, но это не великая цена за дальнейшее благополучие деревни. Поскребся в закрытые уже ставни и тут же получил по лбу внезапно распахнувшейся створкой. Пока не ожидавший такой оперативности голова (обычно ведьма открывала неохотно и далеко не сразу) задумчиво потирал наливавшуюся фиолетовую шишку, на подоконник вскочил взъерошенный в процессе уборки кот, смерил визитера презрительным взглядом голубых глаз и ехидно поинтересовался:

— Ну? И что опять надо? Гвоздей поднести? Так нету их у нас.

От неожиданной отповеди кота мужчина несколько опешил. «А ведь это именно я принес его Светлолике, — раздраженно подумал он. — И вот тебе кошачья благодарность за услугу. Ведь как сыр в масле катается, поганец!»