Ледяные маски Оверхольма 2 - Ива Лебедева

недосмотрел за временем. Но слава всем богам, я брала с запасом. Сильно с запасом.

Потом кто-то намазал бутерброды с икрой не маслом, а плавленым сыром, который я приготовила для малосольной рыбы. Блюдо получилось пусть и относительно вкусное, но не то! А потом и вовсе выяснилось, что они притащили не тот хлеб! Из-за чего одно из центральных блюд получилось чуть жестче планируемого! Р-р-р-р! Нет, не прокатит! Переделываем! А неправильные бутербродики я со злорадным блеском в глазах отдала Патрику. Пусть кушает брат, а не ушлые поварята, уже сверкающие на «выбраковку» глазами. Они и так неплохо на королевской кухне подъедают.

И уже перед самым фуршетом, когда муж взял меня за руку, пригрозил умыть холодной водой, чтобы успокоилась, и повел по одной из садовых дорожек навстречу королю и его свите, случилось главное.

Глава 34

Ну как главное… неожиданное, так скажем.

Я сразу вспомнила подбитую чайку, которую крутые маги за каким-то чертом поймали на севере и притащили к нам в замок с целью то ли сожрать, то ли меня потроллить.

Когда мы уехали в столицу, чайка осталась в лодочном сарае под присмотром сторожа. Мужик обещал исправно кормить тварь рыбой и выпинать в облачные просторы, как только орущая и кусачая вольная птица поправится и снова встанет на крыло.

Так вот. На секунду мне показалось, будто этот символ свободной морской стихии спикировал на королевский сад. Причем, судя по громкости вопля, чайка должна была быть размером с дракона.

И мало того, эта гадина попыталась спикировать прямо на мою часть фуршетных столов, ровно в блюдо с креветками, уложенными большой красивой спиралью.

Ну, то есть никакой чайки не было. С неба летело нечто, больше похожее на смерч. Оно просто орало по-птичьи и так же зверски гадило во все стороны чем-то весьма похожим на чаячий помет.

Всякое бывало в моей рабочей биографии. Но смерчи с неба на накрытые столы ни разу не падали. Именно этим можно объяснить тот мгновенный паралич, которым меня сковало. Я не дышала, не моргала и, кажется, даже остановила биение собственного сердца. Только перед глазами как живые вставали картины моего уничтоженного труда.

Но длился этот паралич, слава всем богам, всего пару секунд. А потом я опомнилась.

Честно признаюсь. Плевать мне было на короля-императора и безопасность его монаршей персоны. Меня больше волновали креветки. Еще только какая-то засранка с неба мне всю работу не поганила! Да я столько труда вложила в эти морепродукты, что даже королю, может, жалела отдавать. Только ради рекламы! А тут нате вам — птичья дрянь откуда ни возьмись!

Яролир слишком понадеялся на мой ступор. Он его заметил, оценил и решил, что я, как порядочная леди, из паралича отправлюсь прямиком в обморок.

Он же не знал, что Ксения Андреевна за своих осьминогов годзилле башку оторвет и не поморщится. Потому и то, что я понесусь со всех ног, невзирая на платье и каблуки, на эту птицеподобную дрянь, тоже не предполагал. А я понеслась. Еще как.

И лишь когда оказалась рядом с эпицентром событий, поняла, что это было достаточно глупо — с голыми руками на непонятные смерчи кидаться. Но было уже поздно.

И чтобы не оставаться совсем уж безоружной, схватила то, что было ближе всего. Стул. За ножку. Сама не поняла, как подняла, наверное, виновато изящество королевской мебели. Но когда я тем стулом с размаху запустила в смерч поверх стола, чтобы сбить заразу на подлете…

Во-первых, никто, кажется, не ожидал, что я попаду. Даже я сама. Во-вторых, судя по содержанию яростных воплей мужа за моей спиной, на мне какие-то его щиты, которые сами по себе должны прогнать заразу. И не надо никуда скакать с боевым кличем и мебелью наперевес. Но отчего-то эти самые щиты улетели в гадость вместе со стулом. А… кажется, в мягкой обивке сиденья застрял один из подаренных мне мужем браслетов. Зацепилась в пылу прицеливания.

Заразу табурет с браслетом-щитом прогнали, просто здорово так прогнали. В пыль. И смерч, и стул, и что-то еще там в небе полыхнуло. Я не слишком вглядывалась, потому что прорвалась к креветкам и лихорадочно осматривала стол: точно ничего не пострадало или птичья срань таки долетела куда не надо?

— Она сейчас испепелила боевого грифона? — судорожным шепотом произнес кто-то за моей спиной.

— Вот это темперамент. — Новый голос был похож на голос Чариза, но глубже и ниже. — Никогда не думал, что избалованные куколки с юга прячут под своими чопорными манерами и показной святостью такой огонь. И это при том, что собственная сила леди запечатана. Мною лично. И печать цела.

— Ничего, она вон и чужой умудрилась кого-то покалечить. В крошку.

— Браслет жалко, — невпопад ответила я, уже более трезвым взглядом оценивая фейерверк в небе, сопровождающийся ошметками обивки и щепками. Хорошо хоть, в сторону улетели, а не на еду. А то было бы совсем обидно. — То есть приветствую вас, ваше императорское величество, — вовремя вспомнила я о манерах, как только окончательно осознала, кто ко мне подошел. Даже кривоватый книксен изобразила, понимая, что один из каблуков предательски заваливается вбок. Вот же блин, теперь муж опять будет мозг выедать, что приличия не соблюдены. Но на этот раз у меня очень серьезное оправдание, так что нравоучения даже слушать не собираюсь.

— Выясните, почему произошел сбой и королевский охранный грифон решил полакомиться чужой едой. Такое бывает, конечно, но сейчас все слишком вовремя для совпадения, — между тем командовал Яролир. — Да, я понимаю, что никакая опасность его величеству и гостям не угрожала, зверь просто хотел схватить со стола еду. Но слишком уж правильный момент и определенный стол он выбрал!

Голос у него был сердитый. И я нутром чувствовала, что злится герцог не на чокнутого грифона и не на тех олухов, которые его с цепи упустили. А на меня.

Ну да, приехали!

— Леди Оверхольм. Рад видеть вас в настолько… добром здравии. — Судя по голосу, император с трудом сдерживал смех. — Теперь мне действительно стало интересно, что же за деликатесы вы для нас приготовили, если готовы лично сразиться с любым ненастьем или сторожевым грифоном за то, чтобы они дождались нас в целости и сохранности.

Я еще раз вспомнила уроки этикета и присела в самом