Седьмая пятница - Артем Тихомиров

— Что ж, — сказал Тузмес, — вы не оставили мне выбора…

Тут я покрылся крупными мурашками. Не стоило забывать о Крайлоге и Эриделле. Оба этих божества по природе своей были склонны к насилию, особенно страшный, и каждое из них могло устроить Браулу хорошую головомойку. И это те, кого я знаю. Не удивлюсь, если в компании осиротевших божеств найдутся еще более опасные субъекты, которые окажутся не прочь пересчитать кости упрямому чародею. А хотя бы тот же Тузмес. Неужели он не в состоянии развалить меня на элементарные частицы одним щелчком своих пальцев?

Приняв выражение лица потверже, я спросил:

— Что вы имеете в виду?

— Как это что?..

— Предупреждаю, у меня влиятельные друзья. Могучие чародеи. Они отомстят.

— Отомстят? С какой стати им это делать?

Тут в комнату вошел Крайлог со своей дубиной. Я указал на него.

— Вышибив мне мозги, вы ничего не решите!

Тузмес опешил, а потом грустно расхохотался. Громила с черепобойкой озадаченно поскреб затылок.

— Господин волшебник, господин волшебник!.. Эх, да если бы мне нужно было вышибить вам что-нибудь, уверяю, я бы не стал городить весь этот огород. Плохо вы нас знаете.

— Предпочел бы не знать вовсе, — сказал я со всей аристократической чопорностью.

— Обстоятельства сильнее нас, — развел руками бог. — Я понимаю, у вас свои принципы и свои аргументы… Что ж. С сегодняшнего дня мы начинаем боевые действия. Раз таковы правила игры, мы, изгнанники, оставляем за собой право использовать в этой войне все средства. Мы будем противостоять вам, защитникам мультиверсума и, если повезет, одержим победу.

— Желаю удачи.

— Спасибо. Кстати, у вас при себе нет блокнота и ключа, которые мы могли бы экспроприировать?

— Сожалею, нет.

— Жаль. Ладно, Крайлог!

— Предупреждаю… — пискнул я, сжимаясь в кресле.

— Идите с миром, господин волшебник. Еще раз извините за неудобства. Крайлог вас проводит.

— Куда?

Но меня уже провожали. Тузмес и комната исчезли, лопнув, как мыльный пузырь, и чары снова выкинули меня и провожатого в привычное измерение.

Позади сопел страшный верзила, и мне оставалось только ждать удара дубиной по затылку. Мы куда-то шли, я ждал. Тьма кругом растекалась кромешная, но, кажется, мы снова были в доме Поттеров. «Юные девы» спали и посапывали в обе ноздри.

Крайлог водрузил руку мне на плечо. Я охнул. А может, не рука это, а баржа, груженная силикатным кирпичом?

— Если передумаете, вызовите Тузмеса, — прогудел бывший бог войны и сунул мне в руку какую-то штуковину. — Потрите и скажите: «Чтоб истина открылась мне!» Понятно?

Я заверил Крайлога, что все понял, и как только, так сразу…

Верзила недовольно посмотрел на меня и вздохнул, жалея, видимо, что так и не получил приказа сплясать на моих костях ритуальный танец. Потом чуть просветлел. Я подумал, что к нему вернулась надежда. Еще не вечер, наверняка подумал страшный, и обрел душевное равновесие.

Обо мне того же самого сказать было нельзя. Я остался во мраке один-одинешенек и с превеликим трудом вспомнил, что предшествовало моей встрече с богами. Вино шумело под сводами моего многострадального черепа.

Ну Браул, ну влип!

Не думая, я сунул подарочек Крайлога в карман и двинулся неизвестно куда. В последнее время ваш покорный что-то чересчур много бродит в темноте, заметили?

Как правило, ничем хорошим это не заканчивается… не закончилось и теперь…

Времени на раздумья я потратил немного и решил, что все равно, хоть провались Мигония в тартарары, дойду до Талулы. Обсудить требовалось многое, а ждать до утра нет никакой моей психической возможности. Еще вино, по своему обыкновению, толкало на подвиги. Перво-наперво, конечно, я заключу чародейку в объятия, а потом…

Исходя из гипотезы, что Крайлог вернул меня на то же место, откуда забрал, я выбрал направление и попытался соорудить свет. Руки дрожали, перед глазами все расплывалось. В этот раз с заклинаниями не повезло. Сосредоточиться мешали то сверкающие образы сокровищницы и горы золота, то розовые тела обнаженных дев… Плюнув на все и выругавшись деликатно сквозь зубы, Браул Невергор двинулся в путь. Мрак даже как-то успокаивал.

Восстанавливая в памяти — уж как получалось — приметы местности, я нашел некую дверь и принялся щупать ее, словно сыщик в поисках улик. Вроде бы она. А вроде бы нет, поди разберись. Доверившись интуиции, я в конце концов сделал вывод, что ошибки нет. Влюбленное сердце само привело меня сюда, когда разум отказался решать такую сложную задачу.

В комнате висела тишина. Вероятно, это означало, что Талула уже девятый сон видит и ни о каких грозных событиях не подозревает. Что ж, придется потревожить. И вообще, как мои соратники могут дрыхнуть в такой момент, когда на карту поставлена целая вселенная? Теперь-то известно, что вроде как все зависит от нас, так почему… А, ладно. Уж кому-кому, а Браулу пора привыкнуть…

Тихонько постучав, ответа я не получил. Тогда осторожненько толкнул дверь и понял, что удача на моей стороне. Талула не стала запираться… вероятно, в трепетной надежде на нежданную ночную встречу с возлюбленным. Почему бы и нет? Приободрившись порцией романтических мыслей, я проскользнул в чародейкины покои.

Так. И здесь хоть глаз выколи! Ничего, главное соблюдать осторожность. Мне ничего не стоит в любой момент свернуть что-нибудь, и грохот, который за этим последует, конечно, разбудит всю округу. Люди начнут спрашивать, не взорвалось ли чего, гадать, строить гипотезы, напугаются… Иными словами, будет затруднительно объяснить причину, по которой я поставил на уши благородное семейство. Даже таким шалопаям, как Поттеры. Поэтому, чтобы избежать неприятностей, я опустился на четвереньки и пополз. На пути мне попадались предметы мебели. С каждым я знакомился на ощупь и, пожелав доброй ночи, двигался дальше. Так достиг окна. Оно оказалось открытым, но задернутым шторой. Вдохнув свежего воздуха, я повернул налево и снова углубился в недра комнаты. Кровать Талулы должна быть где-то здесь. Вот! Мои пальцы наткнулись на домашние тапочки, стоящие на ковре. И кровать была рядом, я обполз ее по периметру и остановился, гадая, как привлечь внимание чародейки. Не так-то просто, даже учитывая наши отношения.

Я позвал ее по имени. Нет ответа. Повторил попытку, немного громче. Подождал. А что если бросить в нее тапкой? Удивившись, Талула спросит, кто это тревожит ее в тиши ночной, а я скажу, что это я, и мы сольемся…

Добравшись до тапочек, я взял одну из них, гадая, как лучше прицелиться. И тут до меня донесся тихий голос. Решив, что меня наконец признали, я улыбнулся. И хотя Талула издала возглас уж очень тихо, словно потягивающийся во сне человек, я не дал себя запутать. Это она для конспирации! Молодчина. Делает вид, что спит, а сама, растворив очи, готова внимать моим словесам.