Его любимая грешница - Элли Лартер

Вот только радость моя длится недолго: стоит мне разомкнуть объятия, как возле меня появляется один из администраторов:

– Барби? – смотрит он на меня пристально.

– Д-да, – говорю, заикаясь.

– Тебя просят на приват в камеру пыток.

36 глава

Соглашаясь на сделку с Дионисом – а у меня и выбора-то иного не было, – я прекрасно понимала весь спектр своих обязанностей в роли танцовщицы. Понимала, что придется развлекать гостей в общем зале на подиумах с пилонами. Понимала, что придется изящно и с улыбкой подставлять бедро или грудь, чтобы потные похотливые мужские пальцы прошлись по влажной от волнения коже и засунули под резинку трусиков или бюстгальтера хрустящие игрушечные купюры. Понимала, что придется подсаживаться к клиентам за столики и разводить их на десерты и алкоголь, и чем дороже – тем лучше. И конечно, я понимала, что придется идти работать индивидуально в приват-кабинки. Там – самый большой заработок, а значит, там – самый быстрый способ выбраться из этого рабства, выплатить долг и раз и навсегда свалить из этого проклятого места... может быть, даже сбежать в другой город – лишь бы Дионис и его послушные шавки не нашли и не притащили меня обратно!

Но как бы я себя морально ни готовила, сейчас, когда мужчина-администратор невозмутимым тоном говорит:

– Тебя просят на приват в камеру пыток, – у меня все равно чуть сердце не останавливается.

Я сразу вспоминаю свой первый и пока что последний приват в стриптиз-клубе, который произошел в первую же рабочую смену: я тогда еще не понимала всей серьезности своего положения и того давления, которое неизбежно оказывает на психику работа стриптизерши, и показала незнакомому мужчине обнаженную грудь, – а сразу следом на меня свалилась истерика. Если бы ни Дэн – не знаю, что бы тогда со мной было.

Но Марина сказала, что мой спаситель где-то в клубе, он здесь, он рядом, он присматривает за мной, и если потребуется его помощь – он обязательно придет ко мне... наверное. Я надеюсь! Боже, я так рада этому! И когда увижу его – непременно попрошу прощения за свою глупость, за свое недоверие и за то, что выгнала его из квартиры, не дав возможности нормально объясниться. У нас, девчонок, это базовая настройка, наверное: додумывать все самостоятельно, а потом обижаться, вместо того, чтобы нормально поговорить и просто выслушать. В случае с Дэном я сделала так уже дважды. Дважды, черт побери! А он все еще не плюнул на меня. Удивительный мужчина.

– Ты слышала, что я сказал, или ворон считаешь?! – нетерпеливо рычит администратор, и за меня вступается Марина:

– Дай ей две минуты, чтобы передохнуть, она же только спустилась с танцпола, неужели не понятно?! Она устала!

– Мойра! – цыкает на нее мужчина. – А ты почему бездельничаешь?!

– Моя очередь только через два танца.

– Значит, можно было заняться консумацией.

– Я просто подошла поддержать новенькую, – Марина кивает на меня. – У нее сегодня первый день в должности танцовщицы.

Мужчина закатывает глаза:

– Так, все, хватит болтать. Иди работать! – он щелкает пальцами, и Марина, бросив на меня последний ободряющий взгляд и тепло улыбнувшись, уходит в общий зал, чтобы там пристроиться за столик к какому-то богатому толстосуму...

Тогда мужчина снова обращается ко мне:

– Ну, а ты...

– Я поняла, – пищу тихо. – Камера пыток.

– Верно, – он кивает. – Но клиент выдвинул кое-какие предварительные условия.

– Что за условия? – переспрашиваю я, чувствуя, как в горле тут же появляется неприятный липкий ком.

– Он хочет, чтобы ты вошла в приват вот с этим на глазах, – он протягивает мне шелковую повязку, розовую, в цвет моего костюма. – Кроме того, ты не должна произносить ни слова. Когда начнется музыка, начинай танцевать. Затем он сам скажет тебе, что делать.

От его слов меня начинает потряхивать, и я задыхаюсь собственными словами, практически выплевывая ему в лицо:

– Я туда не пойду!

– Что значит – ты не пойдешь?! – мужчина морщится. – В его запросе нет ничего особенного. Давай-давай, выполняй!

– А если он меня изнасилует?! – вспыхиваю я.

– Там всюду камеры и по охраннику возле каждого привата, ты прикалываешься? – администратор закатывает глаза.

– А если... если облапает?! – не сдаюсь я.

– Возьмешь с него на две тысячи больше, – он пожимает плечами.

Чувствуя, что мои аргументы исчерпались, я делаю шаг к мужчине и спрашиваю умоляющим тоном:

– Только скажите, пожалуйста, это не Турин?

Администратор усмехается:

– Нет, это не Турин. Давай, шагай уже, Барби, не заставляй клиента ждать! И повязку не забудь!

Я беру из его рук розовую шелковую повязку и, сжав ее дрожащими пальцами, направляюсь в сторону приват-кабинок. Иду медленно, словно надеюсь, что меня заметит и спасет Дэн, но этого не происходит.

Добравшись до камеры пыток, я останавливаюсь и зачем-то прислушиваюсь, но разумеется, из-за двери ничего не слышно, тем более что там неплохая звукоизоляция. Зато слышится музыка из соседних приватов.

Постояв еще несколько мгновений, я нерешительно подношу к лицу повязку и завязываю глаза так, чтобы иметь возможность хоть немного приоткрывать их и видеть пол, иначе можно споткнуться и упасть. Уже в таком виде я нажимаю на ручку двери и переступаю порог камеры пыток.

Розовая пелена перед глазами мешает рассмотреть, кто мой клиент. Я лишь замечаю на диване темный мужской силуэт – кажется, даже в глубоко надвинутом капюшоне. Хм, странно... Может, это какой-нибудь инвалид с обожженным лицом, потому и не хочет, чтобы на него смотрели?

Эта мысль почему-то глубоко заседает в моем сознании, и мне требуется всего несколько секунд, чтобы в это поверить. Ну конечно! Уверена, это