Я стираю свою тень 8 - Сергей Анатольевич Панченко

связи и начертил на каменном заборе крест, хорошо заметный при использовании этой функции нашлемного монитора.

Прошло несколько секунд. Первым выстрелил Димон. Я проводил полет снаряда взглядом. Он упал точно за укрытием, наполовину разметав его. Рядом раздался второй взрыв, добивший укрытие окончательно. Противник открыл беспорядочную стрельбу, не поняв, что это демаскирует его. Я нарисовал крест на следующем укрытии, из-за которого яростно отстреливались.

— Парни, правее на тридцать метров от первой цели второй крестик. Димон стреляет первым. Если попадает, то Рубильник стреляет по другой цели. Стрельба по готовности.

— Есть. — Ответил Димон.

Через несколько секунд он выстрелил и попал куда нужно. Рубильник не стал зря тратить свой снаряд. Враг притих. Догадался, что выдает свои позиции, по которым вскоре прилетает. Со стороны сетчатой изгороди раздался троекратный сигнал, и она снова пришла в движение. Зритель желал стремительной концовки с близкого расстояния.

— Что будем делать, Стрелок? — Егерь всерьез заволновался.

— У нас есть пара минут в запасе. Дадим врагу шанс проявить себя.

— А если они не проявят?

— Тогда снова рванем с тобой вперед и так пока не сойдемся врукопашную.

— Ты их видел? Они больше нас в два раза и рук у них четыре.

— В полтора. Ладно, если действительно подойдем слишком близко, я попробую завалить их в одиночку.

— Мужики, они скачут на нас? — Раздался в наушнике испуганный голос Чёткого.

Это было не образное выражение. Противник показал, что четыре ноги росли на нем не зря. Он умел мощно отталкиваться ими и использовать длинные прыжки намного эффективнее, чем мы быстрый бег. К тому же в прыгающие силуэты целиться оказалось намного сложнее.

Наши открыли огонь, пытаясь попасть. Враг тоже умудрялся стрелять на ходу. Эффективность огня, что тех, что других не давала никаких результатов. Я выдохнул и взял на прицел противника, прыгающего крайним справа.

— Кто так скачет, тот не наш. — Прошептал я и сделал несколько коротких очередей на упреждение.

Для меня подобная цель не была сложной. Встроенный аудитор рассчитал все поправки и дал электрический импульс на палец на спусковом крючке. Противник свалился на землю с десятиметровой высоты безвольным мешком. Я переключился на следующего, обрамленного трассерами наших выстрелов. Противник огрызался и не всегда напрасно. В команде Егеря потухла иконка Васяни и почти сразу за ней иконка Чёткого. В наушнике перед этим раздался сдавленный крик и свистящий последний выдох. Мне пришлось поторопиться, чтобы не дать врагу войти в прямой контакт. Что-то подсказывало, что он был подготовлен немного лучше нас.

Я подстрелил следующего и переключился на третьего, почти добравшегося до Француза. Подстрелил его, когда он коснулся земли, замерев на секунду перед следующим прыжком. У них осталось трое, наседавших на уменьшившийся отряд Егеря. В наушнике слышался его непрекращающийся мат.

— Парни, заходим в тыл. — Приказал я и своим примером показал, что делать.

Противник, допрыгал до соприкосновения с бойцами Егеря и схоронился за укрытиями. Я видел, куда спрятался один из них, вынул гранату, сдвинул предохранительную пластину и утопил кнопку запала. Раздался отчетливый хруст сработавшего механизма. До укрывшегося противника оставалось не больше семидесяти метров. Я швырнул гранату по баллистической траектории, чтобы она свалилась сверху. Граната упала и сразу же взорвалась. Заряд в ней был намного мощнее, чем в обычной гранате. Тело врага подлетело вверх и упало.

Я со своими людьми подобрался вплотную к остаткам затавишегося вражеского отряда. В этот момент позади нас раздался характерный звук сработавшего выстрела мортиры. Стрелял Рубильник. Снаряд подлетел и упал в окоп. Оттуда раздался крик боли. Пришлось прекратить его второй гранатой. Где-то прятался последний член команды противника. Я переключил монитор в зеленое свечение и увидел его сквозь толщу земли. Кажется, он пытался подороже продать свою жизнь, держал в одной руке мину, а другой целился в нее из оружия.

Достать его гранатой я не мог, над ним было основательное перекрытие. В пятнадцати метрах перед нами показался Егерь. Я показал ему, где находится последний враг. С его позиции попасть можно было только выйдя на линию огня. Я отрицательно покачал головой, предупреждая его не делать глупость. Вдруг на нашлемном мониторе высветилась новая информация, два счетчика напротив двух символов, поднятого вверх большого пальца и опущенного вниз. Числа быстро росли и замерли. Напротив поднятого вверх пальца значение числа оказалось большим.

Объяснять мне, что это значило в гладиаторских боях, было не нужно. Сетчатое ограждение с нашей стороны отъехало на свое место и ушло под землю. Откуда-то взялась техника, собирающая павших бойцов. Мы, выиграв первую битву, устало направились в сторону своего лагеря.

Глава 9

Народ высыпал нам навстречу, боязливо переступив границу Арены. Шестиколесная подвижная коробушка на их глазах затолкала в себя раздавленный труп Мирона и обработала аэрозолем участок земли, убравший все следы крови. Айрис встречала меня в первых рядах. Я помахал ей рукой издалека. Уставшие, грязные, в крови, мы подошли к ожидающей нас публике.

— С победой? — Громко спросил Водяницкий и полез ко мне пожимать руку.

— С победой. — Согласился я устало. — Трех человек потеряли.

— Виват победителям! — Чиновник затряс мне руку, словно я принес ему вольную, пропустив мимо ушей информацию о погибших. — Так что, мы теперь, свободны?

Я не смог сдержать нервного смеха. Он на полном серьезе решил, что это перестрелка десять на десять, была целью похищения более трех сотен человек. Водяницкий прочитал в моих глазах все, что я думал о его предположении.

— А зачем еще биться, разве и так не ясно, что мы лучше? — Спросил он.

— Это тебе не футбол, тут люди ценят не результат, а зрелищность. — Я оттолкнул его от себя и направился к жене, скромно ожидающей меня в сторонке.

Мы обнялись. Момент вызывал «дежа вю» происходившие с нами много лет назад, когда мы служили Джанбобу и чуть позже, когда он пытался нас убить. Тогда тоже были стремительные перестрелки и встречи после боя. Айрис не подала вида, что рада моему возвращению. Привыкла не показывать чувства на публике. Только по тому, как она крепко ухватила мою руку, понял, что она несказанно рада моему возвращению.

— Как противник? — Спросила она.

— Удивил. Физически крепче нас, с оружием обращается умело, вспыльчив, и не так организован. — Ответил я.

— Это были гладиаторские бои, как мы и думали?

— Да. Даже