Мать - Даниил Филатов

заставил его резко обернуться.

— Ты чего так побледнел? — девушка вытирала волосы полотенцем и задумчиво глядела на него.

Какого цвета ее глаза? И почему он вообще подумал об этом сейчас?

— Нет, все в порядке, — Филатов сделал шаг назад, затем пошел в сторону ванной комнаты, — прошло нормально, контракт закрыт.

— О, отлично, — улыбнулась Вика, — негодяи снова получили по заслугам.

— Да, верно.

— Что с тобой?

— Нормально.

— Хватит. Ну зачем ты мне врешь? Я же вижу, — она подошла ближе.

Почему от нее не пахнет шампунем?

— Просто вчера все как-то дошло до неприятных для меня воспоминаний. Я долго не открывал эту дверь и оказался не готов.

Девушка обняла его, прижавшись к водолазке.

— Ничего не говори. Я с тобой.

Он положил руку ей на голову, погладил еще влажные теплые волосы. Суховаты слегка, но это вроде всегда было ее проблемой.

— Поедем домой? — спросила Вика.

— А ты как хочешь?

— Я бы побыла еще денек-другой, но этого может оказаться мало, — она улыбнулась, — еще остаться захочется.

Он подхватил ее улыбку.

— Ну все, отлипни. Я грязный и пахну мерзко.

Вика наморщила нос и разжала руки.

— Банковская карта в душе не нужна.

Он посмотрел на зажатый в руке кусок пластика, аккуратно положил его на прикроватную тумбу и пошел в душ.

Смыв с себя остатки прошлой ночи, Александр вытерся, переоделся в свежее и, казалось, почувствовал себя лучше. И тем не менее, ему хотелось как можно скорее улететь домой.

Сбежать.

Сборы не заняли много времени, брат с сестрой путешествовали налегке, и вот уже два чемодана стояли готовые возле входной двери.

— А билеты кто-нибудь купил? — спросила девушка.

— Нет. Займешься этим? Я пока съезжу к Яхико, верну карту.

— Хорошо.

Сегодня солнце светило необычайно ярко, выйдя на улицу, Александр зажмурился. Вроде же почти середина сентября. Он хотел было поехать к дому Яхико, но посмотрев на время, решил направиться сразу на работу.

В этот раз без всяких уловок сыщик вошел через главный вход, представился дежурящему охраннику и попросил передать карту.

— Хорошо, как вернется, я ей передам, — ответил мужчина.

Филатов вернулся в машину, и тут позвонила Вика.

— Сегодня был только ночной рейс. Устроит?

— Да, в принципе, без разницы.

— Хорошо, — она резко замолчала, но Александр знал, есть что-то еще у сестры на уме, что она не решается сказать.

— Говори, — мягким тоном произнес он.

— Может, зайдем к маме? Попрощаться.

— Конечно. Собирайся, я заберу тебя по пути.

На кладбище все так же было тихо. Посетителей немного. И снова этот ветер, хотя солнце продолжало палить. Вика с улыбкой склонилась над надгробной плитой, прощаясь. До того она пересказала почти всю историю их пребывания в Нагое, стараясь не упускать деталей, после чего разгребла принесенные ветром листья, зажгла заново свечу.

— Может скажешь что-нибудь? Ты уже второй раз просто стоишь сзади и молчишь, — как бы с укором произнесла девушка, глядя через плечо на него.

— Даже не знаю, — растерялся Александр.

— Столько всего говоришь подозреваемым и жертвам, а тут вдруг нечего сказать?

— Момент особенный. И человек.

Он встретился взглядом с Викой и понял, что отвертеться не получится. Сыщик сделал шаг вперед, сделал короткий поклон, но прежде чем что-либо сказать, обнаружил отсутствие одной маленькой детали: коробочка с подарком, которую оставила Вика в прошлый раз — пропала.

— Подожди тут, мне нужно решить один вопрос, — он не решился сказать ей.

— Постой, ты куда? — окликнула его девушка уже издалека.

Александр подошел к небольшой сторожке у входа на кладбище и аккуратно постучал. Он чувствовал, как сердце начинало биться сильнее. Это так важно. Для Вики. Для Нариоки. Он должен ее найти.

На его счастье дверь открылась, мужчина в сером рабочем комбинезоне что-то спросил. Александр вытащил переводчик и вставил наушник себе в ухо.

— Извините, я плохо говорю. Видите ту могилу, где рыжая девушка стоит?

Мужчина посмотрел в направлении, указанном сыщиком, но никак не мог найти нужный объект.

— Прямоугольная плита, получается…второй ряд, третья справа, — он почувствовал себя просто отвратительно, как будто наименование на складе называет.

— А, да.

— Около недели назад я оставлял там небольшую розовую коробочку, вы ее случайно не видели? Мог ли кто-то взять или ветром унесло?

— Хм, простите, я не припомню. Вообще, я убираюсь на кладбище каждый день, не замечал. Может кто-то взял, плохие люди в мире бывают, — он сказал это как-то отстраненно.

— А камеры есть? — Александр чувствовал себя так, будто это вопрос жизни и смерти.

— Да, на территории есть несколько камер, но я не уверен, что…

— Дайте посмотреть. Прошу, это важно, — он чуть было не кинулся к сторожу. Но сдержал порыв.

Вдвоем они прошли вглубь сторожки, где на столе на металлическом каркасе стояло три монитора, выводивших чуть рябившие изображения. Александр назвал даты. Могилу Нариоки камера цепляла лишь издалека, но Филатов смог различить свою фигуру. Вот он кладет коробочку на надгробие.

— Спасибо…, - обрывисто произнес сыщик и вышел из сторожки, не услышав никакого ответа, — быстрым шагом он вернулся к могиле.

— Нашел? — спросила Вика. От ее голоса он похолодел.

— Нет…не нашел. Купим другое. Что там было?

— Кажется конфеты.

— Тут недалеко есть торговая палатка. Купим там. И…поехали домой.

— Ты какой-то бледный. Что случилось?

— Ничего, — резко ответил Александр, — просто поехали домой.

Филатов подошел к платке недалеко от кладбища и взял не глядя коробку конфет, потом все же решил спросить. Однако теперь он с недоверием смотрел на Вику.

— Какие конфеты нравятся Нариоке?

Девушка пожала плечами. Почему она не знает? Филатов почувствовал себя так, будто находился во сне, в воздухе повисло легкое марево галлюцинаций. Он взял самые яркие, расплатился, после чего вернулся к надгробию и положил коробку рядом с ним, все еще косясь на Вику. Он никак не мог выкинуть из головы то, что видел на камере. И в то же время не мог поверить.

— Ты чего так на меня смотришь? — удивленно спросила девушка.

Он не ответил. Словно боялся открыть рот. Какого цвета ее глаза? Александр собрал в себе силы, сделал шаг к сестре, та испуганно отшатнулась. Он смотрел и не видел, не мог точно сказать.

— Почему ты так на меня смотришь? — удивление в ее голосе перерастало в испуг.

— Я тебя помню, — только и ответил Александр.

В отеле Филатов лежал на кровати одетый и глядел в потолок, обливаясь холодным потом. Мысли спутались, он думал обо всем и ни о чем. Не мог сконцентрироваться.

«Этого не может быть», — проговорил он одними губами. Время шло, приходила пора собираться на рейс. Александр