Багровые узы - Венди Оуэнс

— Конечно, я ведь твоя мать, — говорит она, и я слышу боль в ее голосе. Как бы меня ни ранило осознание того, что всю мою жизнь моя семья меня обманывала, я так же понимаю, какой властью обладает мой отец. Вероятно, Изабелла не имела права голоса, и ей пришлось так же скрыть от меня правду.

Понимая всю иронию этой ситуации, я не могу удержаться от горького смеха.

— Думаешь, я хочу навсегда остаться в этой клетке, которая удерживала меня всю жизнь? Ты могла бы остановиться на секунду и спросить у себя, хочу ли я вообще становиться главой этой семьи?

На самом деле, я хочу этого больше всего на свете. Я ведь дочь своего отца и Изабелла права. Я — единственная надежда этой семьи, что бы сохранить все то, что мы выстраивали долгие годы.

— Это не обязательно должно быть клеткой для тебя, — настаивает она. — Она таковой не будет, если ты будешь обладать властью, вместо того, что бы позволять контролировать себя. Подумай обо всех тех вещах, которые ты могла бы сделать, будь ты главой. Обо всем, что ты могла бы улучшить.

— Улучшить? — фыркаю я. — Ты имеешь в виду взять на себя управление лишь для того, что бы вы продолжали контролировать меня, словно я ваша марионетка? Если ты на это надеешься, не хочу тебя разочаровывать…

— Амелия, я предупреждаю тебя…

— Оставь это, — перебиваю ее я, а мое сердце заходится в бешеном ритме. — Я здесь не для того, чтобы обеспечить тебе спокойное будущее, и уж точно не для того, чтобы делать за тебя грязную работу. Если хочешь узнать о Максиме, либо приезжай сюда, либо спроси моего отца.

На этом я завершаю разговор и бросаю телефон на кровать дрожащими руками. Пульс скачет как сумасшедший, и я чувствую, как адреналин струится по моим венам, пока я пытаюсь выровнять дыхание.

— С кем ты разговаривала?

Я вздрагиваю, услышав глубокий голос за спиной. Я оборачиваюсь и вижу стоящего в дверях Энтони. Его темные глаза впились в мои, словно пытаясь найти там ответы на все свои вопросы.

— Изабелла, — твердо отвечаю я, отказываясь отступать под его пристальным вниманием. — Она хотела получить больше подробностей о визите Максима.

— Ах, — говорит он, медленно кивая и слегка посмеиваясь. — Эдвард предполагал, что любопытство возьмет над ней верх. Собственно, поэтому я здесь. Отец попросил, что бы ты зашла к нему в офис. Он хотел бы, чтобы ты познакомилась со своим сводным братом Максимом.

Авторитет в его голосе не дает мне возможности возразить.

— Хорошо, — отвечаю я, пытаясь, что бы мой голос звучал спокойно и собранно.

Когда я следую по коридору за правой рукой отца, каждый шаг дается мне сложнее, чем предыдущий. Правда, которая связывает нас всех, грозит вырваться наружу, словно дикий зверь, отчаянно пытающийся вырваться из клетки.

И когда это произойдет, я уверена, что спрятаться нам будет негде. Но мне кажется, пока что я единственная, кто знает, что зверя побеспокоили.

Глава 15

Я вхожу в квартиру Алекса, отвлеченная недавним знакомством с моим сводным братом Максимом. Когда я впервые узнала о его существовании, я была уверена, что не хочу иметь с ним ничего общего. Он служит напоминанием об измене моего отца моей матери, но правда в том, что, я знаю — Изабелла не моя мать. От меня не ускользнуло, что Максиму всю жизнь лгали о том, кто его отец, так же, как меня обманывали о том, кто моя настоящая мать.

Проходя дальше по коридору, я слышу шум воды из душа. Я предполагаю, что Алекс купается, поэтому решаю сесть на диван в гостиной и подождать, пока он закончит. Это был долгий день. Я чувствую напряжение в своем теле и стресс от недавних откровений.

Через несколько минут Алекс выходит из ванной с полотенцем, обернутым вокруг талии. Он смотрит на меня и хмурится.

— Все в порядке?

— Я просто немного шокирована, — отвечаю я, не желая обсуждать свою недавнюю встречу с Максимом, поскольку сама все еще не переварила это. Алекс уже знал мальчика, так как предполагалось, что он сын Луки. Все это кажется таким сложным и нереальным, когда я размышляю о ситуации.

Алекс понимающе кивает и подходит ко мне, садясь на диван рядом со мной.

— Тебе многое пришлось пережить в последнее время, — мягко говорит он. Я знаю, он говорит о том, что Изабелла не моя биологическая мать, но список вещей, которые меня ошеломляют, теперь намного длиннее. Я смотрю на его твердую грудь, с которой все еще стекают капли воды, и жалею, что не могу вернуться в переулок в ту первую ночь. Грубый и первобытный трах, когда никто из нас не знал, кто он на самом деле. В ту ночь все казалось таким простым.

Я киваю в знак согласия. Какое-то время мы сидим молча, прежде чем Алекс наклоняется и целует меня. Его губы мягкие и теплые, и я расслабляюсь под его прикосновениями.

— Амелия, — говорит Алекс, его льдисто-голубые глаза холодны и непроницаемы. — Я знаю, что ты со многим столкнулась, но нам нужно кое о чем поговорить.

Я смеюсь.

— О чем? Ты собираешься рассказать мне, что на самом деле ты — давно потерянный брат-близнец Луки?

Выражение лица Алекса темнеет, и я понимаю, что ничего хорошего в том, чем он хочет со мной поделиться, нет.

— Нет, не об этом.

Я чувствую, как в моей груди поднимается паника. Я была настолько поглощена драмой своей родословной, что позволила реальной опасности, нависшей над нашими с Алексом отношениями, отойти на задний план.

— В чем дело? — спрашиваю я, боясь того, что он может сказать.

— Лука Петров задавал о тебе много вопросов. — при упоминании имени Луки у меня по спине пробегает дрожь. Решимость этого человека раскрыть правду подобна волку на охоте — безжалостному и неумолимому.

— Почему он так беспокоится обо мне? — огрызаюсь я в